Читать книгу "Вектор-прим - Роберт Энтони Сальваторе"

Какова бы ни была правда о текущем положении дел на планете, Лейя не могла отрицать, что там сложилась идеальная ситуация для появления религиозных фанатиков, подобных Ном Анору. Жизнь на Рхоммамуле была нелегкой, и даже воду приходилось добывать с трудом, в то время как на процветающем Осариане люди нежились на белых песках пляжей у кристально чистых озер.

— И все равно никак не могу взять в толк, как это все связано с джедаями, — пожала плечами Джайна.

— Ном Анор подогревал ненависть к джедаям задолго до нашего прилета на Рхоммамуль, — объяснила Мара. — Просто он нашел в их лице удобную мишень для вымещения своей врожденной злобы.

— Поскольку рыцари-джедаи разбросаны по всей Вселенной и многие из них сами себе хозяева, Ном Анор сможет привести в своих проповедях еще много нелицеприятных примеров их деятельности, — мрачно добавила Лейя. — Я рада, что мой брат задумывает реорганизацию Совета Ордена.

Мара кивнула, но Джайна, кажется, была не столь благожелательно настроена.

— Джесину эта идея кажется не такой уж и блестящей, — напомнила она матери.

Лейя пожала плечами. Ее старший сын, близнец Джайны, на самом деле высказывал серьезные сомнения по поводу направления, в котором может развиваться Орден джедаев.

— Если мы не сможем навести элементарный порядок в Галактике, особенно в таких удаленных уголках, как Осариан с Рхоммамулем, тогда чем же мы лучше Империи? — задумчиво сказала Мара.

— Нет, мы лучше Империи, — настаивала Джайна.

— Только не в глазах Ном Анора.

И вновь, в который раз, Мара предостерегла Лейю, чтобы та не относилась к этому человеку пренебрежительно.

— Он самый странный из всех, кого я встречала, — объяснила она, и учитывая то, что ей приходилось иметь дело с пресловутыми Джаббой Хаттом и Талоном Каррде, это был настоящий комплимент. — Даже когда я пыталась прощупать его при помощи Силы, я обнаружила… — Мара замолчала, подыскивая нужное слово, чтобы точнее выразить свои мысли. — Пустоту, — выдала наконец она. — Как будто Сила не имеет к нему ни малейшего отношения.

Лейя и Джайна вопросительно уставились на нее.

— Нет, — поспешила исправиться Мара. — Скорее, он не имеет ни малейшего отношения к Силе.

Но пропагандист он все-таки прекрасный, подумала Лейя и выразила свои чувства саркастично и коротко:

— Прекрасно!

* * *

Он стоял на трибуне в окружении Красных Рыцарей. Перед ним собралось не менее десяти тысяч рхоммамульцев, заполонив без остатка всю главную площадь Редхейвена, где когда-то располагался самый крупный рынок на планете и шла бойкая торговля. Но торговые ряды были сметены толпой еще в первые дни Восстания, сразу же после провозглашения независимости от Осариана. И совсем недавно, когда революционное движение возглавил Ном Анор, этому месту присвоили название Площади Праведного Гнева.

Сюда пришли граждане, чтобы провозгласить независимость планеты от Осариана.

Сюда пришли их последователи, чтобы отречься от Новой Республики.

Сюда пришли верующие, чтобы предать анафеме джедаев.

Сюда же пришли фанатики, чтобы выразить недоверие прогрессу и технологии, покричать о славных временах, когда все было просто и понятно, когда только сила и выносливость ног, а не толщина кошелька, решали, как далеко ты можешь путешествовать, и сила рук, а не толщина кошелька, позволяла собирать дары природы.

Ном Анор упивался всем этим. Ему нравилось низкопоклонство и фанатизм, граничащие с готовностью отдать жизнь за религиозные идеалы. Ему было наплевать на Рхоммамуль и всех его обитателей, его нисколько не волновали идиотские крики о какой-то смешной «простой жизни».

Но зато он с удовлетворением наблюдал, какой хаос сеяли в Галактике его слова и последователи, как недовольство Новой Республикой зреет с каждым часом и люди все с большим остервенением относятся к джедаям, этим галактическим суперменам.

Хозяева наверняка останутся довольны.

Ном Анор откинул блестящий черный капюшон за спину и поднял вверх кулак, приветствуя толпу. Послышались радостные крики. Посреди площади, где раньше стоял домик коменданта порта, была вырыта огромная круглая яма, диаметром три метра и глубиной десять. Из ямы доносились пиканье, свистки и жалобный вой, крики о помощи, мольбы о пощаде — голоса дроидов, собранных народом Рхоммамуля и брошенных в яму.

Среди толпы эхом прокатились одобрительные восклицания и веселые шутки, когда два Красных рыцаря вышли на площадь, таща под мышки дроида-секретаря СИ-3ПО. Они подошли к краю ямы, взяли дроида за руки и за ноги, и по счету «раз-два-три» раскачали его и швырнули вниз, на кучу астродроидов, механических шахтеров, автоматических уборщиков улиц и личных дроидов — слуг богатых жителей Рхоммамуля.

Когда крики и хохот утихли, Ном Анор раскрыл кулак, показывая всем крошечный камушек. Затем он снова сжал кулак, так крепко стиснув камень, что во все стороны разлетелись пыль и осколки.

Сигнал к началу.

Толпа, как один человек, шагнула вперед, хватая булыжники и кирпичи — остатки мостовой и домика коменданта. Один за другим граждане подходили к краю ямы и яростно швыряли все, что под руку попало, на кучу дроидов.

Забрасывание камнями продолжалось весь вечер, пока жгучее красное солнце не село за горизонт, оставив лишь тонкую розовую полоску в напоминание о себе, пока многие десятки дроидов не превратились в груду искореженных обломков и мотки искрящих проводов.

И Ном Анор, молчаливый и величавый, наблюдал за всем происходящим с каменным лицом, принимая как должное эту демонстрацию преданности своих последователей — публичную казнь ненавистных дроидов.

2. Глаза Галактики

Данни Куи смотрела за окно наземной башни «Внегала-4», всеми забытой наблюдательной станции на окраине Внешних территорий — планете Белкадан, в далонбианском секторе. Данни часто приходила сюда в это время дня — поздним вечером, — чтобы насладиться прекрасным белкаданским закатом, когда лучи заходящего солнца пробиваются сквозь густую листву тридцатиметровьгх даллоралловых деревьев. С недавних пор эти закаты стали казаться ей еще более живописными, возможно, потому, что она стала различать среди ярких розовых и малиновых цветов оттенки оранжевого и салатного.

Данни жила на Белкадане уже три года. Она входила в состав экспедиции «Внегал-4» с самого начала, а пришла в постоянно недостаточно финансируемое «Общество Поиска внегалактических сигналов и объектов», сокращенно именуемое «Внегал», еще тремя годами ранее, когда ей только исполнилось пятнадцать. Ее родная планета, расположенная в Ядре Галактики, была жутко перенаселена, и независимой по характеру Данни даже полеты на соседние планеты не помогали избавиться от ощущения постоянной давки и тесноты. Ее раздражало любое правительство, будь то Империя или Новая Республика, и бесила любая бюрократическая система. Более того, само слово «порядок» ассоциировалось у нее с чем-то ужасным, когда людей обкрадывают, лишая их свободы и радости путешествий, а самобытные культуры погибают под напором глобальной цивилизации. Вот почему идея о том, что жизнь есть в других галактиках, и мысли о непознанных мирах будоражили воображение девушки.