Читать книгу "Дело №306 - Матвей Ройзман"

Одеваясь, Мозарин взглянул на свой рабочий стол. На нем стояли аккумуляторы, моторчики, измерительные приборы, детали карбюратора, роликовые подшипники, электрические фонарики разных систем, лежали лампочки, шнуры, изоляционная лента — десятки разнообразных предметов. Мать, убирая комнату, тщательно вытирала каждую вещь, но всегда ставила ее на прежнее место. К этому приучил ее покойный муж, техник электрозавода, оставивший сыну в наследство весь этот запас технического имущества и горячую любовь к инструменту, приборам, механизмам.

На этом же столе стоял портрет отца в деревянной рамке. В начале Отечественной войны отец был сброшен взрывной волной фугаски с крыши дома, где он тушил зажигательные бомбы с командой жильцов-добровольцев. Милый, чудаковатый человек, страстный любитель старинных русских книг и словотолкователей, собиратель и сочинитель мудреных, шутливых изречений! Лучший друг детства, юности, суровый, вспыльчивый наставник, утешитель в невзгодах, сотоварищ веселых забав.

За завтраком Михаил рассказал матери о Градове, о том, как превозносят его работники милиции, о деле № 306, которое он ведет под руководством майора.

— Что ж, — тихо ответила она, покачивая головой, — может, твой Градов первый сыщик на земле! А не по душе мне эта служба. То ли дело — инженер!

— Что ты, мама! Чем хуже работа Градова? Ведь это тоже наука, да еще какая интересная. А главное — полезная работа, необходимая народу, и к тому же боевая.

— А по мне хоть бы ее вовсе не было, — не сдавалась мать. — Конечно, и мне хочется знать, найдешь ли ты эту девчонку, которая задавила женщину. Кто же она такая, бедняжка, эта пострадавшая?

— Ага! — воскликнул сын. — Видишь, и тебе ее жаль. Так о чем же разговор?

Мать отвернулась, не в силах сдержать улыбки.

По пути на службу лейтенант заехал в клинику. Дежурный врач сообщил, что регулировщик отделался переломом ребра. Завтра с ним можно будет говорить. У неизвестной женщины сильное сотрясение мозга, перелом ноги, травма лица. Она еще лежит в забытьи. Справок о ней никто не наводил.

Мозарин написал регулировщику несколько теплых слов, послал папирос. Из кабинета врача он позвонил в аптеку на улице Горького. Дежурная, которой он давал номер своего телефона, ответила, что, к ее огорчению, никто ни лично, ни по телефону не справлялся о пострадавшей.

На работу офицер приехал мрачный, злой, недовольный собой.

— Я понимаю ваше состояние, лейтенант: следствие становится трудным, — сказал Градов, выслушав его доклад.

— Да, товарищ майор, я заезжал в автоинспекцию. Удивляюсь, как же я не принял во внимание пыль на машине?

— Не надо расстраиваться, лейтенант, — успокоил его Градов и похлопал по плечу. — Составили список синих «Побед» с подходящими номерами?

— Да, — ответил Мозарин. — По-моему, одна «Победа» номер восемьдесят два — тридцать пять требует проверки в первую очередь. Она была угнана.

— Ого! Чья она? Когда ее угнали?

— Двадцать восьмого июля, около двадцати одного часа.

— Приблизительно за час до происшествия на улице Горького? Дело, лейтенант! — оживился майор. — Узнайте, кто нашел угнанную «Победу», вызовите его сюда. И поедем, посмотрим.

Через полчаса Градов, Мозарин и сержант милиции катили в дежурной автомашине по людным улицам. Летний день пылал. Люди жадно пили в киосках розовую шипучую воду, толпились возле лотков с мороженым. Из корзинок продавщиц весело выглядывали гвоздики, левкои и розы. На бульварах под липами играла шумливая детвора. Ребятишки лепили гречишники из сухого, горячего песка, перебрасывались мячами, гоняли на велосипедах.

Градов с улыбкой поглядывал на детишек, думая о своем шестилетнем Гоге. Еще в мае он перевез семью на дачу, приезжал туда каждую субботу. Отправляясь купаться, он сажал сынишку на плечи, заплывал с ним на середину реки и учил плавать, поддерживая рукой под животик. Возились они в воде «до посинения пупов», как шутил Градов. Дома жена растирала Гогу жестким мохнатым полотенцем, клялась больше не отпускать его с отцом на реку, но проходила неделя, и все повторялось снова.

Машина мчалась вдоль ограды Сокольнического парка. Совсем близко мелькнула вертящаяся карусель; под музыку радиолы пролетали вокруг синего шатра юноши и девушки на вороных конях и в расписных санках; чей-то сиреневый шарф развевался, трепеща на ветру.

— Стоп! — Милиционер тронул шофера за плечо, и тот затормозил.

Все трое вышли из машины. Перед ними был густой березовый парк. Слева чернело старое пепелище. Через задымленные осколки кирпича пробивалась жирная крапива. Вокруг пепелища от столба к столбу была протянута колючая проволока. В одном месте она была порвана и лежала в густой траве. Майор нагнулся, поднял проволоку, осмотрел блестящий, чуть согнутый конец. Взяв в руки другой конец, он увидел, что проволока — совсем недавно — была перекушена плоскогубцами.

— Вот здесь стояла угнанная машина, — доложил сержант, показывая на небольшую площадку под березами.

— Сколько человек выкатывали отсюда автомобиль? — спросил Градов.

— Мы втроем, товарищ майор. Обе передние шины были проколоты. Запасное колесо отсутствовало.

— А в каком состоянии вы нашли всю машину — и кузов, и кабину? — спросил Мозарин.

— Все в целости. Я присутствовал, когда писали протокол. Ключ унесен, дверцы на запоре.

— Вы, конечно, решили, что шофер отправился в гараж за запасным колесом?

— Точно. А когда сменился, гляжу — машина еще тут. Тогда я сообразил, что ее угнали, и позвонил в угрозыск.

— Кому принадлежит «Победа», лейтенант? — спросил Градов.

— Сию минуту, — ответил Мозарин. Достав из кармана блокнот, он раскрыл его и прочел: — «Владелец машины — доктор Павел Ильич Иркутов, Ермолаевский переулок, дом…»

— Адрес пока не нужен, — перебил майор. — Доктор заявлял об угоне машины?

— Заявил только через два дня, и вчера, в двадцать один час, явилась за ней его дочь.

— Странно! Как же это он двое суток не замечал, что у него угнали автомобиль?

Градов стал шаг за шагом осматривать площадку, где стояла машина Иркутова. Он достал лупу и, время от времени нагибаясь, исследовал через нее отдельные участки земли. Вернувшись к сидящему на пне Мозарину, он спросил с той учтивостью, за которой всегда скрывал раздражение:

— Вас не затруднит, дорогой лейтенант, начать осмотр площадки с другой стороны?

— Есть, товарищ майор! — проговорил Мозарин, вскакивая. — Но разрешите напомнить: ведь тут до нас, наверное, перебывал десяток людей.

— Разрешите напомнить кое-что и вам, — еще учтивее сказал Градов. — Каждый оперативный работник прежде всего исследователь, а потом уже следователь. Видите, даже в рифму получается. Да, исследователь подобен бактериологу, астроному, ботанику. Чем внимательнее, настойчивее люди ищут, тем больших открытий добиваются, находя новые факты и обстоятельства, анализируя их, строя гипотезы. Если мы хотим хорошо работать, то обязаны следовать их примеру. Обязаны пользоваться оптикой, лабораторией, научными методами расследования. Иначе…