Читать книгу "Анабиоз - Илья Бушмин"

Говорят, между братьями существует незримая связь. Я закрыл глаза и попытался почувствовать ее.

— Серега, что случилось? — пробормотал я.

Виски стучали с похмелья, а горло першило после лавины выкуренных ночью сигарет. Больше не было ничего.

4

Вечером я пришел в родительский двор. Подниматься наверх не хотелось. Были бы новости — сообщили бы. Вчера я оставил им номер Тимура и взял обещание (отец промолчал, но мать согласилась), что они позвонят, если что-либо станет известно.

Молотов и Фокин пили пиво на лавочке у клумбы в центре двора.

— Леха, е-мое! Отпустили!

— Как видите.

Оба полезли обниматься. От них разило пивом и дешевыми чипсами.

— Мусора клюнули? — довольно подмигнул Фокин.

Они оба должны были мне денег. Немного, но долг висел. Поэтому именно к ним обратился Тимур за помощью, когда нужно было обстряпать последнее дело и вытащить меня из СИЗО.

— Спасибо, что помогли. Серьезно.

— Какой базар! Своим пацанам всегда поможем! — Молотов черканул ногтем по горлу. Более практичный Фокин кашлянул:

— Так это… мы типа в расчете?

— Долга нет, вопрос закрыт.

— Ну, ништяк! Пивасик, может?

— Погоди, — возбудился Молотов. — Леха, ты ж откинулся, можно было бы и проставиться, а?

— Святое дело! — подтвердил Фокин.

— Потом. У меня сейчас денег нет.

— Фигово, — пригорюнил Молотов. — О, слушай, у нас в сервисе народ нужен. Помощник мастера. Пойдешь? Научат всему. Денег не вагон, но на хавку и пивасик хватит.

— Я подумаю. Так ты в сервисе все еще?

— А куда я пойду? — удивился Молотов. — Я ж ниче не умею, ёпте!

— Да, глупый вопрос был. А ты?

— Цех, — подал голос Фокин. — Перетяжка мебели. С пацанами вместе замутили. Малой, Шкет, Гоша Чуркин… Ну, ты понял. С ними. Объявления фигачим в интернет, диваны и кресла перетягиваем в гараже у Шкета.

— Бизнесмены. Все серьезно.

— Зря прикалываешься, — обиделся Фокин. — Мы там вкалываем как цуцики.

— Вижу, — согласился я. На часах было шесть вечера, а в урне около лавочки виднелись горлышки как минимум четырех точно таких же пивных бутылок. — Слушайте, вы про Сергея слышали?

— Брательник твой, — нахмурился Молотов. — Да, мне батя что-то говорил. Типа исчез пацан куда-то. Куда он делся, ты не в курсах? Что там вообще?

Я пристально посмотрел ему в глаза.

— Я у вас спросить хотел.

Молотов испугался.

— Явара, Лех, ты че. Какого хрена мы бы к Сергею лезли?

— Лет пять назад была история.

— Кто старое помянет! — торопливо выпалил Фокин. — Леха, тогда непонятка была, разобрались же, все чисто по-пацански. Вопросов нет, правильно? Правильно, я говорю? — я не стал отвечать, и Фокин поддакнул сам себе: — Короче, правильно. Да и вообще, в натуре, мы работаем, детство в жопе не играет, чего мы к пацану лезть будем? Ты нас за кого принимаешь, братан?

Я пожал плечами.

— То есть, вы отвечаете, что я ничего такого не узнаю?

Фокин моргнул, а Молотов снова черканул ногтем по горлу.

— Он, типа, твой брат, — буркнул Фокин. — Никто из местных к нему хрен бы полез. Ты сам знаешь. Все в курсах, что отвечать придется.

— Ладно. Может, сплетни какие-то слышали? Сергеем тут никто не интересовался? Какие-нибудь рожи новые, не из местных?

Оба покачали головами.

Я надеялся совсем на другое. Сергей говорил о каких-то неприятностях. Так с какой стороны эти неприятности появились?

Домой к Тимуру я вернулся, когда уже стемнело. Он увлеченно строчил что-то на компьютере.

— Явара, пять сек.

С собой я принес вареники из магазина. Пока Тимур закруглялся с делами, я сварил еды. Вскоре он присоединился ко мне.

— Тим, чем сейчас занимаешься?

— Эээ… Жрать собираюсь. Я думал, ты для двоих сварил, нет? Погоди, ты только для себя? Вот блин, и че мне жрать?

— Расслабь мозг, еще раз тебе говорю, перегреешься, — хмыкнул я. — Чем вообще занимаешься? После того, как наш аукцион прикрыл?

Тимур вздохнул.

— А, вон ты о чем. Раскрутка групп и пабликов в инете. Набираю ботов и все такое. Несколько групп лично веду, как админ. Все по-старому, короче, только теперь ничего незаконного.

— На жизнь хватает?

— Штук 20–30 в месяц вроде наскрести получается, — опечалился Тимур. — А ты? Чем заняться планируешь?

Я понятия не имел.

— Знаю точно только одно. Никакого криминала. Это точно. Я Сергею обещал.

Тимур снова вздохнул, почесал затылок и покосился на меня.

— Как думаешь, он… ну… типа…?

Я покачал головой.

— Больше никогда не говори так. Даже в мыслях. Он жив.

— Откуда ты… почему ты так думаешь?

Захотелось выпить, но нажираться каждый день не входило в мои планы. Одно тянет за собой другое. А раз обещал — значит, обещал. Я закурил, приоткрыв скрипучее кухонное окно.

— Потому что, Тимур, много лет назад я внушил ему одну вещь. И он в нее поверил.

— Какая вещь?

Я вспомнил разговор, состоявшийся с Сергеем когда-то, и ответил:

— Пока есть хотя бы один миллионный шанс выкарабкаться, надо карабкаться. А если его нет, карабкаться все равно нужно, — я пожал плечами. — Сергей очень умный пацан. Отличник, парень с красным дипломом и большим будущим. Далеко пойдет, как говорят мои родители, родня и соседи. А я гопник. Но в институте кое-чему не учат. Барахтаться до конца и даже дольше, когда вообще все вокруг против тебя. Все эти годы Сергей смотрел на меня. И он знает, что это работает.

С этими мыслями утром я отправился в местное отделение полиции. В нашем околотке меня знали многие. В первую очередь, ППСники и опера. Следователи и дознаватели тоже узнавали в лицо. Я был рад, что с отделом по розыску пропавших сталкиваться не приходилось.

Но радость была недолгой. Потому что в кабинете номер 14 на втором этаже ОВД, куда я, постучав, заглянул, я обнаружил знакомую физиономию. Опер по фамилии Дулкин — невысокий, жилистый, с усами и хитрым взглядом — удивленно посмотрел на меня.

— Вот те раз.

— И вам не хворать. Я отдел по розыску пропавших ищу. Мне сказали…

— …И правильно сказали, — осклабился Дулкин. — Меня сюда перевели. Надоело за всякой шпаной вроде тебя, Рогов, бегать.

— И вот кстати о Роговых. Мои родители принесли заявление о пропаже. Сергей Владимирович Рогов, 23 года. Пропал.