Читать книгу "Воспевая бурю - Мэрилайл Роджерс"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
При слабом огоньке свечи девушка налила воды из приготовленного кувшина для умывания в неглубокую чашу и торопливо совершила утреннее омовение, прежде чем надеть на себя бледно-зеленую льняную рубашку, плотно облегавшую тело. Поверх девушка надела длинное шерстяное платье сумеречно-зеленого цвета. Наскоро расчесывая костяным гребнем волосы, Анья внезапно испугалась: а вдруг мама поинтересуется, отчего это она вырядилась в свое лучшее платье среди недели? Оставалось только надеяться, что обе они – и мама, и Ллис – будут так заняты своими делами, что ничего не заметят. Не станет же она объяснять им, что выбрала этот наряд, потому что сочла его наиболее подходящим для путешествия по лесу.
Заплетя густые белокурые волосы в две толстые косы, девушка сложила темно-красное платье и нижнюю рубашку – серую, с длинными рукавами – в старый, потертый от времени кожаный дорожный мешок, и оставила его у двери. Теперь она готова была отправиться в путь, суливший ей неведомые, суровые испытания.
Войдя в залу, Анья с облегчением убедилась, что еще слишком рано. Ставни были открыты, и в окна проникал слабый предутренний свет. Поскольку факелы, закрепленные в металлических кольцах по стенам, редко зажигали в дневные часы, свет шел, в основном, от языков пламени, плясавших в большом очаге. Несмотря на дым, клубившийся над взлетавшими в очаге золотыми стрелами, она заметила Каба и Эдвина, а также близнецов Ллис, сидевших за столом на возвышении. Тут же сновали двое гебуров, подавая озорникам-мальчуганам миски с овсяной кашей и большие кружки пенистого парного молока с ломтями ржаного хлеба.
Анья нашла глазами Брину и Ллис. Они сидели за длинным столом в полумраке, предохранявшем целебные свойства лекарственных трав и снадобий, для которых и был отведен этот темный угол. – Ивейн ушел вчера вечером, – сообщила Анья, стараясь удержать предательскую дрожь в голосе. – Он решил не задерживаться, опасаясь, как бы промедление не обошлось слишком дорого. Анья не добавила, что сначала он пойдет в свою пещеру в горах Талакарна. Мучимая угрызениями совести, думая о своих тайных намерениях, она обрадовалась, когда маленький Сенвульф захныкал. Мать по утрам, уходя из спальни, переносила в залу тростниковую корзинку, служившую для малыша колыбелькой, и Анья поспешила к маленькому брату. Его плач позволил ей отвернуться, чтобы женщины не успели поинтересоваться, как она узнала об этом, пока они спали.
Брина, правда, спросила, откуда это Анья все знает… но про себя, уверенная в единственном возможном ответе. Понимая, отчего так звенел голосок дочери, она, растирая пестиком зерна, смирилась с мыслью, что Анья провела часть этой ночи с Ивейном.
Гладя, как дочка подаяла своего крохотного братишку из колыбели, Брина вспомнила вчерашние увещевания Ллис. Да, она помнила, как та убеждала ее довериться Ивейну. И Брина верила ему, иначе она переживала бы куда больше. Она успокаивала себя тем, что поспешный отъезд жреца доказывал бесплодность минут, проведенных им с Аньей наедине. К тому же ее названый сын должен был понимать, что у них с Аньей нет будущего. В первую очередь, он жрец и должен всецело посвятить себя этому делу. Брина не сомневалась, что, каковы бы ни были узы, связывающие молодых людей, они не принесут им ничего, кроме боли.
Брина догадывалась, что причиной поспешности, с которой Анья отвернулась и отошла, сообщив об отъезде Ивейна, была печаль от разлуки с ним. Ей не хотелось портить настроение дочери, требуя от нее признаний. Однако, несмотря на сочувствие к своей девочке, Брине стало легче теперь, когда чары красавца-жреца не грозили больше околдовать Аныо.
– Сенвульф голоден, и никто, кроме меня, не может его успокоить.
На губах Брины заиграла мягкая, чуть насмешливая улыбка, серые глаза засияли нежностью. Она поднялась и, подойдя к дочери, взяла у нее ребенка.
Анья улыбнулась в ответ. Еще острее ощутив свою вину и сознавая, что мать сочувствует ей, она все же обрадовалась что та, судя по всему, ничего не подозревает о ее планах. Как только мать с малышом удалились в опочивальню хозяина дома, девушка, улыбаясь, повернулась к Ллис. Она надеялась, что улыбка скроет ее смущение.
– Жене мельника нездоровится. Я обещала отнести им побольше еды, чтобы они с маленьким сыном не умерли с голоду, пока мамины снадобья и настойки не поставят его жену на ноги.
Ллис рассеянно кивнула; она удерживала любопытную малышку, так и норовившую сунуть крохотные пальчики в корзиночки, кувшины и склянки, и была слишком занята, чтобы задуматься над словами Аньи.
Обрадованная легкостью этих первых шагов, девушка еще больше воодушевилась. Не теряя ни минуты, она схватила два грубых холщовых мешка из стопки с одной из полок, тянувшихся вдоль стены. Затем, перебирая в уме свой продуманный заранее список, она быстро наполнила их продуктами, которые могли долго не портиться, – яблоками, сыром и поджаренным овсом. Анья не тронула небольшой запас солонины, но взяла с собой круглые лепешки пресного хлеба – их должно было хватить ненадолго. Один мешок она действительно оставит у мельника, но другой, еще туже набитый съестными припасами, возьмет с собой.
Покончив со сборами, Анья заглянула в мешочек, висевший у пояса. Она еще с вечера собрала его и теперь обеспокоено раздвинула присобранные шнурочком края, чтобы убедиться, что положила в него все необходимое. В первую очередь, кремень для высекания огня и два пузырька. В одном было снадобье, способное останавливать кровь, так что раны затягивались прямо на глазах, в другом – капли для приготовления снотворного зелья. Хотя мать и не учила Анью заклинаниям, нужным, чтобы усиливать целебную силу снадобий, она объяснила дочери обычные способы их применения.
В мешочке у Аньи лежал также драгоценный кристалл, выпрошенный ею еще в детстве у Ивейна. Он, правда, отдал его, чтобы утихомирить раскапризничавшуюся малышку, но Анья знала, что с помощью таких талисманов друиды-жрецы заклинают духов природы. Чуть ли не с самого того дня, когда он попал в ее маленькие ручки, она жаждала воззвать к этим силам. Быть может – надежда еще теплилась в душе девушки – ей до сих пор не удавалось этого сделать, потому что края ее белого камешка, не сглаженные ладонями многочисленных поколений, едва начинали утрачивать свою жесткость.
Рассердившись на себя за то, что теряет драгоценное время, Анья резко затянула шнурок на мешочке и обратилась к более насущным вопросам.
– Ох, чуть не забыла про платья, из которых я выросла. Я обещала подарить их старшей дочери мельника. У меня-то ведь только братишки, а мельник и его семья живут в бедности… – Анья передернула плечами, надеясь от всей души, что Ллис не заметит, как она покраснела от этой лжи, – щеки ее так и жгло.
К счастью для Аньи, Ллис была слишком озабочена мыслями о муже и надеждой на его благополучное возвращение, чтобы заметить смущение девушки.
Анья обычным шагом, старясь не торопиться, направилась к дверям своей спаленки. Подняв с пола котомку, она перекинула ее ремень наискось, от плеча к бедру, потом взяла в каждую руку по мешочку с провизией и вышла, беспечно улыбнувшись на прощание Ллис, ее маленькой дочурке и мальчуганам, нехотя ковырявшим в тарелках.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Воспевая бурю - Мэрилайл Роджерс», после закрытия браузера.