Читать книгу "Муссон. Индийский океан и будущее американской политики - Роберт Д. Каплан"

Полезнее думать о создании многочисленных регионально-идеологических союзов в различных акваториях Индийского океана и прибрежных государствах. Это уже происходит. Военные флоты Таиланда, Сингапура и Индонезии объединились при содействии ВМС США, чтобы противодействовать пиратству в Малаккском проливе. Флоты Индии, Японии, Австралии, Сингапура и Соединенных Штатов провели совместные учения на траверзе Малабарского побережья (юго-запад Индии), давая Китаю понять, что не следует вынашивать планы господства над этим океаном. В то же время войска Индии и Китая вели совместные учения близ южнокитайского города Куньмин. Соединенная флотская тактическая группа, состоящая из американцев, канадцев, французов, голландцев, британцев, пакистанцев и австралийцев, осуществляет непрерывное патрулирование на траверзе Африканского Рога, сдерживая действия пиратов.

Вице-адмирал Джон Морган, бывший заместитель главнокомандующего военно-морскими операциями, уподобил стратегическую систему Индийского океана системе нью-йоркских такси: она тоже работает без центральной диспетчерской службы – в нашем случае без ООН либо НАТО, – а морская безопасность порождается рыночными силами: там, где пути сообщения следует охранять, возникают коалиции – точно так же, как множество таксомоторов подкатывает к театру перед началом и после окончания спектакля.

Ни одна нация не преобладает, поскольку флот США поныне остается спокойно царствующим владыкой морей. Как сказал один австралийский коммодор, вообразите себе мир, где существует децентрализованная сеть морских баз. Снабжением их ведают Соединенные Штаты, союзные отношения различны в различных условиях; таким образом, фрегаты и миноносцы разных наций могут «включаться в игру», приходя на эти базы – сплошь и рядом напоминающие плавучие нефтяные вышки, разбросанные от Африканского Рога до Индонезийского архипелага.

Вооруженные силы США с их огромной численностью и способностью к быстрому развертыванию остаются незаменимы даже сейчас, когда сами Соединенные Штаты играют более скромную политическую роль, а другие, некогда бедные, нации процветают и поддерживают друг друга. В конце концов, нынешний мир – это мир, где индонезийское сырье становится компьютерными деталями во Вьетнаме, а программное обеспечение, за которое платят Арабские Эмираты, поступает из Сингапура. И весь процесс зависит от безопасности морских путей, охраняемых и защищаемых США и различными военно-морскими коалициями. На Индийском океане, возможно, и нет единой угрозы, подобной угрозе, которую СССР создавал в Атлантике, или той, которую представляет собой Китай, все шире проникающий в Тихий океан, однако здесь мы, безусловно, имеем масштабную модель всемирной системы.

Однако – даже в этом микрокосме переплетающейся корнями своими глобальной системы – национализм станет по иронии судьбы процветать и впредь. «Никому в Азии не хочется властвовать совместно с другими, – пишет Грег Шеридан, редактор иностранного отдела газеты The Australian. – Азиатские политики прошли суровую школу среди задиристых соучеников. Они ценят крепкую власть; положение США в Азии гораздо надежнее, чем в любых иных местах планеты» [24].

Иными словами, не смешивайте этот мир с миром, где правит ООН – уже, кстати, частично устаревшая система, при которой Франция заседает в Совете Безопасности, а Индия – нет. Индия, Япония, Соединенные Штаты и Австралия в декабре 2004-го отправляли суда к берегам Индонезии и Шри-Ланки, не спрашивая предварительного согласия ООН [25]. Встречные переплетения трубопроводных сетей, шоссейных магистралей и морских путей скорее приведут к политике «равновесия мощи», согласно Меттерниху, чем к «постнационализму», согласно Канту. В северных водах и на побережьях Индийского океана плотно складывается некий мир незападного образца – мир поразительной взаимной зависимости, сочетающейся с яростно оберегаемым суверенитетом; мир, в котором милитаризация растет вровень с экономикой. Вот что пишет Мартин Уокер, руководитель Всемирного совета деловой политики A. T. Kearney’s Global Business Policy Council: «Сочетание средневосточной энергии и финансов с африканским сырьем и потенциальными возможностями производить продукты питания, а также с индийскими и китайскими товарами, услугами, инвестициями и рынками предстает чем-то бо́льшим, нежели взаимовыгодное тройное партнерство. За торговлей следует богатство, а богатство позволяет покупать влияние и власть. Великие государства Европы впервые возникли вокруг Средиземного моря, и лишь впоследствии расширенная торговля через атлантические, а затем и тихоокеанские воды породила государства новые, более богатые и более могущественные. Можно с высокой долей вероятности предположить, что и державы Индийского океана в должный срок умножат свое влияние и свое честолюбие» [26].

Получается, этот океан снова становится «всемирным сердцем», которым уже был во времена Античности и Средневековья. Займемся историей, исследуем Индийский океан участок за участком. Начнем с Омана.

Часть вторая

Глава 2

Оман – повсюду

Южное побережье Аравийского полуострова – почти пустыня: огнецветная, с безграничными равнинами и островерхими формациями доломитов, известняков и сланцев. Вдоль моря тянутся в нетронутом величии на сотни километров широкие, пустынные полосы песков. Кажется, будто нога человека не ступала в эти места. Море, хоть и выглядит завораживающе, не хранит ничего, пробуждающего историческую память; сверкающая жидкая бирюза свидетельствует лишь о том, что мы находимся в тропических широтах. Но ветер шепчет нам свою повесть. Муссонные ветры[5], дующие над всем Индийским океаном, преимущественно к северу от экватора, предсказуемы, как часовой механизм; они стремятся от северо-востока на юго-запад и от севера к югу, принимая обратное направление каждые шесть месяцев – в апреле и октябре, – и со времен Античности позволяют парусным кораблям сравнительно быстро покрывать огромные расстояния, а потом – как правило, после продолжительной стоянки в гавани – возвращаться домой почти столь же проворно.

Разумеется, плавание не всегда бывало простым и легким. Северо-восточный муссон, как говорит австралийский шкипер и неутомимый странник по Индийскому океану Алан Вилльерс, «ласков, чист и свеж, подобно пассату… но, когда задует юго-западный, погода портится надолго». Из-за этого парусникам, пересекавшим океан, приходилось иногда использовать северо-восточный муссон для плавания в обе стороны. Но арабские, персидские и индийские фелуки[6]со своими громадными латинскими (треугольными) парусами отлично могли продвигаться навстречу мягкому северо-восточному муссону под углом в 55–60° – иными словами, шли почти прямиком против ветра[7]. Фелуки лишь немногим уступали в мореходном смысле нынешним яхтам и являли собой важное судостроительное достижение. Важность его заключалась в том, что юго-западного Малабарского побережья Индии можно было достичь из Южной Аравии, держа совершенно прямой курс, хотя за эту выгоду расплачивались вышеописанным неудобством: как говорят моряки, следовало «идти круто в бейдевинд».