Читать книгу "В поисках синего - Лоис Лоури"

Пока Кира мучительно колебалась, ее руки все глубже опускались в карманы тканой сорочки. Она почувствовала знакомую форму деревянного гребня матери и погладила его, чтобы успокоиться. Большим пальцем она нащупала маленький квадратный лоскуток вышитой ткани. В эти тревожные дни она совсем забыла о нем; теперь же вспомнила, как этот узор ее руки вышивали сами, пока она сидела рядом с матерью, доживавшей последние дни.

Когда она была намного младше, к ней вдруг пришло это умение, и она помнила, каким удивленным было лицо матери, увидевшей, как однажды днем Кира уверенно выбирает нити и вышивает узор. «Я не учила тебя этому! – сказала мать одобрительно и потрясенно. – Я бы так не смогла!» Кира и сама не могла толком объяснить, что произошло. Знание появилось почти как по волшебству, словно нити говорили с ней или пели. После того первого раза это знание только росло.

Она смяла лоскуток и вспомнила, что он умеет успокаивать ее, внушать уверенность. Сейчас она чувствовала себя совсем неуверенно. У нее не было речи в собственную защиту. Она поняла, что ей придется передать роль защитника одному из этих чужих мужчин.

Она испуганно посмотрела на них, и один уверенно и успокаивающе взглянул на нее. Она почувствовала, что он сыграет роль в ее судьбе. А еще она почувствовала в нем знания и опыт. Кира глубоко вздохнула. Вышитый лоскуток привычно лежал в руке и грел ладонь. Она дрожала. Но ее голос звучал уверенно.

– Пожалуйста, назначьте мне защитника, – сказала она.

Главный Хранитель кивнул.

– Джемисон, – сказал он твердо и кивнул человеку, который сидел через одного слева от него.

Человек со спокойными и внимательными глазами встал, чтобы защитить Киру. Она ждала.

4

Так вот, значит, как его звали. Джемисон – это имя ей было не знакомо. Поселок был большим, а взрослые мужчины и женщины к тому же редко пересекались.

Он встал. Высокий человек с довольно длинными темными волосами, аккуратно зачесанными назад и схваченными резной деревянной заколкой, сделанной молодым резчиком – как его там? Томасом. Да, Томас-резчик, так его звали. Еще мальчик, не старше Киры, но уже славился своими способностями, а вырезанные им поделки пользовались большим спросом среди благородных жителей поселка. У простых людей украшений не было. Мать Киры носила на шее кожаный ремешок с подвеской, но она всегда прятала ее под одеждой.

Защитник взял кипу бумаг, лежавшую на столе перед ним; Кира видела, как он скрупулезно делал пометки, слушая обвинительницу. Руки у него были большие и мускулистые, пальцы длинные, на правом запястье он носил кожаный браслет. Двигался Джемисон уверенно: никаких колебаний или нерешительности. Он был довольно молодым: звали его трехсложно, и седины в его волосах Кира не заметила. Она решила, что он, наверное, ровесник ее матери и за плечами у него полжизни.

Он посмотрел на лист, лежавший сверху кипы. Кира со своего места могла видеть записи, которые он изучал. Вот если бы она умела читать!

Затем он заговорил.

– Я отвечу на обвинения по порядку, – сказал он.

Глядя в бумаги, он повторил сказанные Вандарой слова, но без ее ярости.

– «Девочку надо было отправить на Поле, как только она родилась и пока ей не дали имя. Таков обычай».

«Так вот что он помечал все это время! Он записывал сказанное, чтобы повторить эти слова!» Хотя ей было тяжело слышать эти обвинения, Кира с благоговением поняла, как много значит повторение. Теперь никто не будет спорить о том, что именно было сказано раньше. Как часто драки среди детей начинались со слов: «Ты сказал», «Я сказал», «Он сказал, что ты сказал» и их бесконечных вариаций.

Джемисон положил бумаги на стол и взял тяжелый том в зеленом кожаном переплете. Кира заметила, что такой был у каждого из Хранителей.

Он открыл страницу, заложенную им во время слушаний. Кира видела, как он листал книгу, пока Вандара выступала с обвинительной речью.

– Обвинительница права, таков обычай, – сказал он Хранителям. Кира почувствовала, что ее неожиданно предали. Разве его не назначили ее защитником?

Теперь он указывал на страницу с убористым текстом. Кира видела, что некоторые мужчины обратились к своим томам и нашли этот же абзац. Другие просто кивнули так, словно ясно помнили все и им не было нужды перечитывать.

Она заметила, что Вандара слегка улыбнулась.

Почувствовав поражение, Кира вновь стала теребить лоскуток ткани в своем кармане. Он уже не казался теплым. Он не утешал.

– Однако если обратиться к третьему своду поправок… – продолжил Джемисон.

Все Хранители перевернули страницы в своих томах. Даже те, чьи тома оставались закрытыми, взяли их и стали искать нужное место.

– …становится очевидным, что здесь возможны исключения.

– Возможны исключения, – повторил один из Хранителей, читая и двигая пальцем по странице.

– Таким образом, мы можем оставить в стороне утверждение, что таков обычай, – уверенно сказал Джемисон. – Так следует поступать не всегда.

«Значит, все-таки он мой защитник. Возможно, ему удастся сохранить мне жизнь!» – подумала Кира.

– Ты хочешь что-нибудь сказать? – спросил у нее защитник.

Сжав свой лоскуток, она отрицательно помотала головой.

Он вновь стал листать записи.

– «Она была с изъяном. А еще без отца. Ее не надо было оставлять».

Слышать это было тяжело, тем более что это была правда. А еще у Киры болела нога. Она не привыкла так долго стоять без движения. Она снова попробовала перенести вес на здоровую ногу, чтобы облегчить нагрузку на увечную.

– Это верные обвинения, – Джемисон повторил очевидное своим ровным голосом. – Девочка Кира родилась несовершенной. У нее был явный и неизлечимый изъян.

Хранители пристально смотрели на нее. Смотрела на нее и Вандара – с презрением. Кира привыкла к тому, что ее разглядывают. Над ней смеялись с детства. Благодаря матери, которая была ей опорой и поддержкой, она научилась выносить это с гордо поднятой головой. Вот и сейчас она глядела в глаза своим судьям.

– И у нее нет отца, – продолжал Джемисон.

Кира вновь услышала голос матери, объясняющей ей, как это произошло. Она была маленькая и не могла понять, почему у нее нет отца. «Он не вернулся с большой охоты. Это было до того, как ты родилась, – мягко говорила мать. – Его забрали твари».

Она услышала, что те же слова произносит Джемисон – словно бы ее мысли услышали все.

– До того как она родилась, ее отца забрали твари, – пояснил он.

Главный Хранитель поднял глаза от своих бумаг. Повернувшись к сидящим за столом, он остановил Джемисона:

– Ее отец – Кристофер. Он был хорошим охотником, одним из лучших. Возможно, некоторые из вас его помнят.