Читать книгу "Проказы разума - Алексей Макеев"

В девять часов привезли завтрак. Полная особа лет под шестьдесят, с заплывшим жиром лицом и ярко накрашенными полными губами, вкатила тележку с кастрюлями и тарелками в «предбанник» нашей палаты и с шутками-прибаутками – веселая, видать, у нее натура – стала раздавать еду. Сначала «отгрузила» в соседний бокс, парализованным Петру Горелову и Исмаилу Рахимову, пообещав при этом, что нянечка сейчас придет и покормит их, потом Леониду Шутову и Георгию Сухареву. Я из скромности помалкивал, и она, не заметив меня, собралась уж было идти, но вездесущий Георгий остановил ее:

– А у нас еще один пациент.

– Это кто?! – воскликнула женщина, которая уже приметила меня, но просто решила подшутить. Она заглянула в палату и, хлопнув в ладоши, молитвенно сложила руки у груди. – О-ой, – закатывая глаза, воскликнула она. – Какой красавчик! И не скажешь, что больной!.. Ходячий?

– Ходячий, ходячий, – усмехнулся я.

– Ну, вставай, вставай, мой золотой, тетя Маша тебя кашкой угостит!

– Да я, в общем-то, и до столовой могу дойти. – Я приподнялся и сел на кровати.

– Тю, так у нас и столовой-то нет, – всплеснула руками игривая женщина. – У нас только буфет. А еду мы прямо в постель доставляем, как кофе в постель любимым. Тебя тоже с ложечки покормить, Игорек? – спросила она, взглянув на мое имя, написанное на табличке.

– Спасибо, тетя Маша, я уж сам поем, – хохотнул я и, встав, приблизился к тележке.

Женщина выдала мне тарелку с кашей и бутерброд с маслом и с сыром и, помахав на прощанье пухлой ручкой, удалилась.

После завтрака начался обход. Пришел лечащий врач нашей троицы – высокий, элегантный, даже в белом медицинском халате, мужчина лет сорока, с острым носом, в темных оптических очках, с тонкими губами, высокими скулами, высоким лбом и темными вьющимися волосами. Вместе с ним на обход пришла и заведующая. Она в этот день сдавала дежурство, а Фролов у нее принимал. Завотделением была дамой лет пятидесяти, невысокой, с детским личиком и круглыми детскими же очками, точно такими же, как у доктора Пилюлькина – малыша из Цветочного города из повести Николая Носова. Как следовало из бейджиков, прикрепленных к груди врачей, лечащего врача звали Андрей Михайлович Фролов, заведующую отделением – Валентина Петровна Аверина.

Они провели со мной несколько тестов на предмет отсутствия, а скорее всего присутствия (уж не знаю, как назвать, ибо не силен в медицинской терминологии) у меня координации. С нею у меня было все в порядке, с закрытыми глазами запросто касался любым пальцем кончика носа и запросто проводил пяткой одной ноги по голени другой сверху вниз и обратно. Поскольку никаких особых проблем я со здоровьем не испытывал, то поинтересовался у врачей:

– Извините, меня завтра уже выпишут?

Валентина Петровна посмотрела на меня поверх очков удивленным взглядом.

– Гладышев, вы с ума сошли! – проговорила она так, словно изумлялась моей простоте душевной. – Вас выпишут только через две недели.

– Как?! – ужаснулся я. – Мне работать надо!

– Всем работать надо, – ухмыльнулся лечащий врач Фролов.

Я на самом деле растерялся. Мне совсем не улыбалось торчать две недели в стенах больницы и маяться по коридорам отделения.

– Меня дети ждут. Я тренер!

– Фи-и… – Аверина небрежно махнула рукой. – Дети подождут. Если в настоящий момент вы ничего не ощущаете, то это не значит, что приступ не может повториться снова. А если вас опять шарахнет инсульт, и уже серьезно, то вы уже так легко не отделаетесь. Кому вы тогда нужны будете, Игорь Степанович? Видели, в соседней комнате какие пациенты лежат?

– От такого соседства я и хочу отсюда сбежать, – пробормотал я, вдруг представив себя на месте лежавших в соседнем боксе бедолаг. Ужасное положение.

Аверина словно прочитала мои мысли.

– Вот чтобы вы, Игорь Степанович, не оказались на их месте, – произнесла она назидательно и большим пальцем левой руки поправила очки, плотнее посадив их на нос, – вы должны пройти курс лечения в нашем отделении. А дети… дети о вас даже и не вспомнят, если вы, не дай бог, заболеете и будете прикованы к постели.

М-да, мрачную перспективу нарисовала мне заведующая отделением. Но возразить было нечем, и я промолчал.

Делегация в составе заведующей отделением и нашего лечащего врача, осмотрев Леонида Шутова и Георгия Сухарева и побеседовав с ними, удалилась.

А потом пришла моя подруга Настя. Она влетела в палату, как вихрь, и в недоумении замерла, потому что я, завидев ее издали в коридоре, решил подшутить – скривил набок физиономию и, изображая немощность, затряс головой, будто столетний дед.

– Здра-авствуй, На-астя-а! – проговорил я дрожащим старческим голосом. – У меня все в поря-адке.

Девушка, очевидно, и впрямь подумала, что меня так перекособочило после инсульта, и испуганно и с жалостью упавшим голосом ответила:

– Здравствуй, Игорь.

Видя, что переборщил и девушка вошла в ступор, я сделал лицо обычным и уже нормальным голосом произнес:

– Да ладно, Настя, со мной все в порядке. Шутка неудачная вышла.

– Дурак, – обиделась девушка, – не нашел ничего лучше, как надо мной прикалываться! Вот всегда ты так издеваешься над людьми.

И Георгий, и Виктор оба посмотрели на меня с осуждением, и я почувствовал себя неловко.

– Ладно, чего ты, – пробормотал я и, чтобы замять эту тему, принужденно хохотнул и заявил: – Рад видеть тебя, Настя. Ты, как всегда, очаровательна.

Девушка и в самом деле была хороша. Густые темные волосы рассыпаны по плечам, аккуратный носик, сочные губы, шелковистые брови, большие карие глаза с невинным выражением. Обтянутая синим коротким платьем фигурка – куртку она оставила в гардеробе, – точеная, с длинными ногами, высокой грудью. Жениться, что ли, на этой Насте? Впрочем, зачем? Обо всем, о чем нужно было, она и так без статуса жены позаботилась, вот целую сумку вещей притащила. И гостинцы наверняка тоже принесла.

Настя девушка обидчивая, но и отходчивая. Она уже вовсю улыбалась, выкладывая из большущей сумки мои вещи. Девушка и вправду обо всем позаботилась – принесла все, что я просил. И насчет гостинцев я не ошибся. Она принесла мандарины, конфеты, печенье, йогурты и еще много чего, в общем, полный подарочный набор для посещения больного. Не-е, наверняка женюсь. Как только выпишусь из больницы, сделаю предложение. Может быть, прямо сейчас предложить руку и сердце, пока не передумал? Нет, повременю, а то получится, будто за мандарины и печение с конфетами продался.

Я переоделся в спортивный костюм и подальше от ушей и глаз Георгия и Леонида увел Настю – чтобы не сглазили. Шучу, конечно, просто при посторонних или малознакомых я при разговоре с девушкой чувствую себя скованно.

Выйдя из палаты, мы едва не столкнулись с проходившим по коридору Виктором Протасовым. Шаркая ногами, бородатый, с пронзительным взглядом из-под мощных надбровных дуг мужчина прошел мимо нас к окну. Настя удивленным взглядом проводила колоритную фигуру.