Читать книгу "Ягодное лето - Катажина Михаляк"

– Нет проблем! – пропела Габрыся, спрятала пакетик в свою сумку и пошла к выходу, потому что загон с мишками находился совсем в другом месте.

– Чудно, чудно… – напевала она как всегда, идя по парку в направлении нарастающего шума автомобилей. Медведям крайне повезло – у них было свое, отдельное, королевство. От зоопарка их отделял целый Пражский парк. Мишки-гамми… Интересно, когда обслуживающий персонал везет тачками им еду – в одной тачке мясо, в другой – овощи… Любопытно, дети, наверно, подбегают к тачкам и спрашивают своими невыносимо громкими голосами: «Это что тут? Дохлый гиппопотам?!» – «Нет, дитятко, это обед для мишек. Пирожки – с…»

Фууу, гадость.

Надо спросить пана Томка, как оно бывает обычно.

– Привет, кудлатенькие! – крикнула она при виде обитателей вольера. – У меня для вас кое-что есть! Мишка, хочешь конфетку?

Засмеялась, вспомнив «Кабаре» Ольги Липиньской, и бросила под ноги ближайшему медведю белую сладкую косточку. Тот, не медля, схватил ее и тут же начал хрумкать с явным наслаждением.

– Прошу прощения, пани, – услышала Габрыся вдруг откуда-то сбоку, – зверей кормить нельзя! Запрещено! Вот же написано!

Мальчишка лет десяти решительно тыкал пальцем в табличку, на которой действительно было написано: «Глупые люди, не кормите животных!» Хотя про глупых людей там не было написано – это уже Габрыся сама придумала.

– Да я знаю, Ватсон, – подмигнула она и, присев на корточки перед маленьким человеком, зашептала заговорщицки: – Я принадлежу к тайной организации, которая избавляет мишек от запоров.

Она чуть отвернула воротник куртки, чтобы показать значок волонтера, и вдруг… застыла. И уснула.

У Габрыси, как будто мало ей было всего остального, была еще одна особенность. Довольно оригинальная. Время от времени, к счастью – довольно редко, она неожиданно засыпала с открытыми глазами и, прямо скажем, весьма глупым выражением лица. Посторонним могло показаться, что она впала в задумчивость, но нет – она спала пару секунд, а иногда и не пару, а дольше – пока кто-то не проявлял нетерпение и не будил ее. По науке это называется нарколепсия. Габриэла называла свою болезнь «пришибленностью». И если обычный нарколептик после такого внезапного сна просыпается и функционирует как ни в чем не бывало дальше, то у Габрыси было иначе: после пробуждения ей просто НЕОБХОДИМО было съесть что-нибудь сладкое. Она буквально впадала в неистовство и бесновалась до тех пор, пока у нее во рту не оказывалась какая-нибудь сладость, – это отличало Габрысю от обычных «скучных» нарколептиков.

Несколько лет назад специалисты из Клиники нарушений сна пытались вылечить девушку хотя бы от этой ее «сладкомании».

– Мы введем вас миганием вот этого света в состояние нарколепсии, а потом разбудим и не дадим ничего сладкого. И посмотрим, что произойдет…

Габриэла согласилась с милой улыбкой. Ей и самой было интересно, как будут развиваться события под присмотром важных докторов.

Ее уложили на кушетку, приклеили к голове множество проводов, которые заканчивались резиновыми присосками, включили аппарат ЭЭГ, помигали лампочками в глаза как-то так, что она действительно заснула на несколько секунд, а потом резким звуковым сигналом поставили ее на ноги и…

– Конфету, дайте конфету… – начала она как всегда, поначалу вполне невинно. – Конфету! Я хочу конфету! КОНФЕЕЕЕЕЕЕТУУУУУУ!

Врачи поспешно укрылись за ширму, отделяющую их от пациентки, потому что она уже начала яростно вцепляться зубами в те самые резиновые присоски, срывая их с себя, – начала с той, которая была на голове. С трудом удалось вместо этой присоски сунуть ей в рот сахар – сразу три куска.

Со вздохом облегчения Габрыся тут же спокойно отдала все присоски и мило улыбнулась.

Больше ее никто не пытался лечить.

Сейчас паренек, перед которым она восседала на корточках, подозрительно и не без удивления взирал на ее широко раскрытые неподвижные глаза и разинутый рот.

– И что эта служба делает? – недоверчиво спросил он, но Габриэла не отвечала, ей, видимо, в этот момент снился принц на белом коне. – Эй, пани! Пани! Что эта секретная служба делает?

Он потряс ее за плечо. Она проснулась, заморгала и…

– Конфету. Дай мне конфету! Мне срочно нужно съесть конфету!

– Руку давайте – я вам насыплю, – спокойно ответил мальчик.

И насыпал.

Габриэла трясущимися руками запихала конфеты в рот и начала быстро жевать, от наслаждения прикрыв глаза.

– Так что там с этой тайной организацией, которая избавляет медведей от запоров? – спросил мальчик, и Габриэла подавилась конфетой.

– Вот же дура! – икнула она, выплевывая остатки белых косточек.

Остатков было немного – большую часть она успела проглотить.

Она просидела в туалете до позднего вечера. И вышла оттуда, став легче на пару кило. И все равно счастливая. Потому что следующий приступ «пришибленности» теперь грозил ей не раньше чем через пару месяцев, а то и позже, разве это не повод для радости?

Марта-Нарта, как и полагалось хозяйке, встречала Габрысю на самом верху лестницы. Она стояла, скрестив руки на груди, пристально глядя на костыли девушки. Габриэла несмело улыбнулась и начала взбираться по ступенькам.

– Справишься или мне для тебя какой-нибудь специальный подъемник оборудовать? – спросила Марта.

Габрыся залилась краской, улыбка сползла с ее лица:

– Я сссправлюсь, конечно, справлюсь. А эти костыли – они так просто, иногда. А вообще у меня есть обувь специальная – в ней вообще не видно, что эта нога у меня… не такая…

– Ну и хорошо, – кивнула Марта. – Все равно тебе на лошади ездить, а не ногами бегать.

– Точно!

– Никаких поблажек тебе и дополнительных тарифов я не дам…

– Да мне вообще никаких тарифов не надо!

– … потому что ты знала, на что идешь, откликаясь на мое предложение. Поскольку у меня нет жалости к собственному дитятку, вон там сидит, а ведь у него с мозгом проблема, – так и тебя жалеть не собираюсь. Он, хоть у него и руки крюки, растут не из того места совсем, чистит коней. И сейчас учится еще копыта им обрабатывать, храбрый мальчик, а в твои обязанности будет входить обучение и дрессировка лошадей.

– Но я не… – попробовала возразить Габриэла.

– Знаю, знаю. Ты придерживаешься методики Монти Робертса – и замечательно, я поэтому твою кандидатуру и выбрала: мне более чем достаточно диких выходок и панических побегов после классического объезжания. Я слишком люблю своих коняшек, чтобы ломать им характеры, раз можно обойтись без этого и справиться лаской. Бинго, я тебе покажу моего Бинго, с него и начнешь. Такой сладкий малыш… – Марта довольно улыбнулась при воспоминании о последнем своем приобретении. – Но сейчас иди к остальным. Мы как раз обедать собирались, познакомишься со всеми. Ну, давай, топай, топай!