Читать книгу "Француженки не крадут шоколад - Лора Флоранд"

Нахмурившись, Кэйд покосилась на Сильвана Маркиза. Господи, с каких пор ей стали видеться фаллические символы в благопристойных эклерах?

Если бы Сильван Маркиз не крутился рядом, она могла бы спокойно выбрать и тут же слопать несколько пирожных. Вместо этого смущение склонило ее к самоограничению. Что же выбрать? Круассаны надоели, к тому же на них набрасываются именно туристы. Pain au chocolat[15]– такую она могла есть и дома. Кэйд украдкой взглянула на пакет в его руках: что же выбрал он? Сroissant aux amandes?[16]Нет уж, она не так примитивна, чтобы есть круассан с миндалем.

«Провалиться мне на этом месте, если я стану подражать ему!» – подумала Кэйд.

Не сумев понять остальных названий, она опасалась, что в очередной раз предстанет перед ним невежественной американкой. Положившись на удачу, Кэйд вдруг осознала, что показывает продавцу на симпатичное пирожное, обильно усыпанное свежей малиной. Достойный выбор! В такую холодину следует включать в рацион больше фруктов.

– Pour le petit-déjeuner?[17]– изумленно спросил Сильван Маркиз.

– Разве я спрашивала вас, что мне следует съесть на завтрак? – резко произнесла она.

Пекарь бросил на нее грозный взгляд. Господи, может, они – лучшие друзья? Здорово. Теперь свое пребывание здесь она будет задаваться вопросами: не плюнул ли кто-нибудь на выбранные ею пирожные или не поваляли ли по полу ее багеты? А не подыскать ли другую квартиру? С нормальной занавеской в ванной. Подальше от места обитания Сильвана Маркиза.

– Américains[18], – усмехнулся Сильван Маркиз, тряхнув роскошной шевелюрой черных волос. – Видимо, вы можете есть что угодно и когда угодно, не так ли?

Кэйд незаметно, спрятав руку в рукав пальто, сжала кулак. В ней уже пылала чистая ненависть к этому снобу. Слава богу, что она успела оценить его характер, прежде чем подписать контракт и позволить Сильвану Маркизу заработать миллионы на ее слепом восхищении парижскими шоколатье.

– А что вы здесь делаете? – поинтересовался шоколатье, забыв о том, что его поведение не располагало к дружескому общению. – Мой магазин откроется не скоро. Или вы надеетесь улучить момент, чтобы выкрасть мои рецепты?

Неужели он читал историю их семьи? Обвинения в краже рецептов против ее прадеда так никогда и не доказали. Главным образом потому, что чрезмерная бдительность охраны тех швейцарских фабрик не дала ему ни малейшего шанса, и пришлось заново искрить, изобретая очередное шоколадное колесо: множество экспериментов, пара взорвавшихся котлов и один сгоревший дотла амбар.

– Я направляюсь на встречу с Домиником Ришаром, – сухо ответила Кэйд, забирая у пекаря свою маленькую малиновую причуду. – Удивлены? Неужели вы мните себя единственным лучшим шоколатье Парижа?

Его брови изогнулись. Ах, это задело мсье за живое? Отлично! Она прошествовала мимо него, покинула пекарню и быстро направилась дальше по улице, чтобы в одиночестве успеть насладиться по крайней мере одним очком, выигранным у него во время этой случайной встречи. Кэйд надеялась, что на сей раз ее спина гораздо лучше выражала презрение.

Она, разумеется, терпеливо вышагивала по улице и, лишь завернув за угол и скрывшись из вида, торжествующе откусила кусочек tartelette[19].

Вкус ее разочаровал. Не слишком сладкий, ягоды не так уж свежи и ароматны, а слой сладковатого заварного крема тонковат. Что плохого в таком скромном завтраке? Уж наверняка он мог бы знать, что ягодная тарталетка более полезна, чем его сroissant aux amandes! Жаль, что она не могла ему растолковать этого, поскольку тогда ей пришлось бы повернуть обратно, пройтись по той же улице и поговорить с ним. А подобное излишнее внимание окончательно закрепило бы за ним победу.

Глава 3

Сильван испытывал тревогу, завидя эту высокомерную капиталисточку, слонявшуюся в семь утра вблизи от его кондитерской, – как будто она задумала купить его с потрохами, – но попытался отмахнуться от неприятных мыслей. По крайней мере она не осмелилась вновь навязываться к нему с предложением продажи фирменного имени.

Что, в сущности, досадно. Она могла бы хоть немного побороться! Вдобавок, неуместно было спорить с привлекательной особой, питавшей слабость к малине, выбравшей лакомство в попытке скрасить хмурый денек. К тому же с купленной малиновой тарталеткой она выглядела просто mignonne[20]. Пусть завтрак выглядел нелепо, однако ему понравилось, что она выбрала такое пирожное. «Наслаждайтесь ароматами и вкусами, которых вам не хватает в жизни», – так он обычно думал. К тому же Сильван невольно представил, как ее зубки впиваются в нежный тонкий слой сладкого заварного крема, как ее губы вбирают идеальную красную малину и как внезапный порыв ветра сбрасывает прядь волос на лицо, доводя его до умопомрачения.

Сильван представил, как спасает ее, смеясь и отбрасывая ее волосы своими пальцами, чтобы она смогла в итоге откусить пирожное.

Воображение опять пытается втянуть его в беду. Пусть ветер доведет ее до безумия! Доминик Ришар? Кстати, Доминик Ришар может запросто прикончить ее, если она предложит ему сделку. Неужели она намекала, что Доминик Ришар так же хорош, как он? Или хотя бы близок к нему по мастерству? Imbécile de capitaliste américaine. Putain de nerve[21]. Можно подумать, что Доминик Ришар и без того недостаточно самоуверен, чтобы какой-то идиотке удалось ему польстить и извлечь выгоду из его самолюбия.

Когда он вернулся в свою лабораторию, его злость, как обычно, ослабела. Теобромин! Наркотик богов. Его теобромин, его шоколадные конфеты, его шедевры, за которыми сластены выстраиваются в очередь и готовы заплатить уйму денег.

Для достижения подобного успеха выросший en banlieue[22]парнишка, чьи родители, всю жизнь посвятившие сельскому труду, хотели видеть сына учеником фермера, прошел длинный путь. Да, ему пришлось одолеть очень долгий путь ради того, чтобы шикарные дамы, которые выглядели на миллион долларов… весьма похожие, кстати, на эту американскую капиталисточку, испытали непреодолимое желание купить шоколадные конфетки его изготовления. Долговязый, угловатый юнец с лохматой шевелюрой, он еще в подростковом возрасте понял, чего хотят женщины.