Читать книгу "Ребрендинг юродивой - Марина Алексеева"

Ноги подкашивались, голова кружилась, спина невозможно ныла, а мысли путались и растекались от усталости…

Настя теряла счет времени, и единственным и всепоглощающим желанием было — лечь на пол. Прямо тут — в углу. Упасть и растечься по ровной гладкой поверхности! Какое блаженство — расслабить наконец спину и просто вытянуть ноги…

Но родители не обращали на нее никакого внимания. Характер должен быть сильным! Бояться высоты — это стыдно!

Однажды Настю поставили в угол за тройку по физкультуре. Она не смогла исполнить что-то там на брусьях. Испугалась высоты. Вцепилась в тонкие деревяшки и не могла даже ногой пошевелить от ужаса. Голова была словно чужая — пустая и гулкая, руки и ноги стали ватными, скрючились, вцепившись в деревянные палки, и совершенно не желали слушаться. Настя даже слезла с этих брусьев с трудом… Что уж там о каких-то пируэтах говорить… Руки потом еще полчаса дрожали…

Еще Настя помнила, как взбесился отец, узнав о слабости своей дочери. Как поджались от гнева и превратились в тонкие полосочки его губы, как налились бешенством глаза. Он всегда жалел, что родилась девочка, то есть она, Настя, а не сорванец-мальчишка, который точно уж не стал бы ныть и канючить или глупо бояться высоты, как непутевая дочь…

Настя не помнила ни одного поцелуя, ни одного ласкового прикосновения, ее никогда не жалели и не гладили по голове, а на руки перестали брать, как только она сделала свои первые шаги. Вот и результат — Настя выросла дикой недотрогой, болезненно реагирующей на приближение к себе любого человеческого существа ближе чем на метр.

Доходило до абсурда. Когда весь школьный коллектив вместе с учениками старших классов отправился в поход, Насте пришлось спать в палатке вместе двумя молоденькими учительницами. От положения посередине Настя сразу решительно отказалась, надеясь прижаться к стенке палатки и, может быть, даже заснуть. Заснуть, конечно же, не удалось, а когда лежащая рядом девушка спросила: «Можно я положу на тебя ногу? Я привыкла класть ногу на мужа. Не засну иначе», у Насти наступила настоящая паника. Когда она представила себе, что придется несколько часов подряд — всю ночь — лежать с чьей-то ногой на себе, ее охватил такой ужас, что Настя даже сказать девушке ничего не смогла, так и застыла с раскрытым ртом. Хорошо, что другая соседка по палатке неожиданно сказала: «Клади на меня. Мне даже приятно будет», и захихикала. Настя резко выдохнула, оказалось, что она и дышать от страха перестала. Если бы соседка положила на нее свою ногу, то Настя не то что уснуть не смогла бы, она бы просто окоченела к утру и превратилась бы в деревянную куклу, которая не может пошевелить ни рукой, ни ногой.

Но уснуть все равно не удалось… Промаявшись всю ночь, Настя, едва начало светать, выползла из палатки и решила, что коллективный отдых — это не для нее и что больше ни за какие коврижки она в поход не пойдет, пусть хоть увольняют! Не пойдет, и все!

Неужели бедная Светка испытывает те же проблемы, что и она в детстве? Насте стало жалко девочку, и она погладила ее по рыжим волосам. Волосы были теплыми и жесткими, очень приятными на ощупь. Странно, но Настю это прикосновение совсем не напрягло. Надо поговорить с отцом Светика. Он на первый взгляд мужик вменяемый… Может, и поймет то, что девочка нуждается в большем количестве любви и тепла, чем получает…

Настя посмотрела на прижавшуюся к ней Светку и подумала, что пауза слишком затянулась. Аккуратно отстранив от себя девочку, она ответила:

— Как обычно задам, Свет. А что?

— Мы с папой на выходные уезжаем на дачу к его друзьям. А домашку когда же мне тогда делать? Сегодня я не успею, а в гостях мне неохота, — по-деловому объяснила Светка.

— Понятно, — сказала Настя и подумала, что, может, стоит сегодня порадовать Светку вместе с остальными ребятами и ничего не задать… Должен же быть у детей праздник? — Раз такие дела… Тогда я вам ничего не задам! — решительно сказала она.

Светка высоко подпрыгнула и, вся сияя от счастья, заорала:

— Насть-я Сергев-на сказала, что не задаст сегодня! Ура!

— А-аа!

— Ура!

— Класс!

Раздались со всех сторон радостные вопли. А Настя подумала, что для счастья, оказывается, иногда так мало надо…

…В конце дня Настя раздала проверенные вчера тетради и собрала у детей новую партию. Проверять сегодня предстояло работы за три дня, так что мысль о том, что нужно заполнить журнал, снова пришлось отбросить…

Неожиданно зазвонил мобильник. Он всегда звонил неожиданно для Насти. Потому что не звонил почти никогда. Только один человек звонил ей на этот телефон — Рома. А делал это он нечасто. Собственно, Рома и купил Насте этот аппарат и он же его оплачивал. Для того чтобы она всегда была доступна и Роме не пришлось бы ее разыскивать, если он вдруг захочет ее увидеть.

«Видимо, захотел», — подумала Настя и поднесла трубку к уху.

— Да.

— Привет, Настена! Как ты там?

— Нормально. Спасибо. А ты?

— Я лучше всех! Как всегда! Вот соскучился по тебе. Как насчет маленького свиданьица?

— Сегодня? — спросила Настя, подумав, а зачем она, собственно, спрашивает…

Ведь все равно она еще ни разу Ромке не отказала. Только он решал, когда и где им встречаться. А Настя только покорно соглашалась, ни на чем никогда не настаивая…

— А чего тянуть? Я за тобой заеду? У меня тут отгулы за прогулы образовались. Вечерок свободный. Так во сколько ты освободишься? — выдал ей Рома со свойственным ему энтузиазмом.

Настя подумала, что не особенно настроена сегодня на романтическое свидание, но вслух почему-то сказала:

— В четыре.

— О’кей! Заметано. Шлю тебе жаркий, как… — Ромка замешкался. — Как… Ну — просто жаркий поцелуй тебе шлю! Сойдет для сельской местности?

— Сойдет…

— Пока! До встречи.

— Пока…

И зачем ей все это надо? Зачем встречаться с мужчиной, если ты равнодушна к встрече?

У всех так или только у нее, потому что она — ненормальная женщина? Наверное, у других иначе, другие же нормальные. И не может же мир быть устроен так паршиво и глупо, что у всех все так же безнадежно, как и у нее, — подумала Настя и захлопнула журнал.

На выходе из школы ее поймала завуч Регина Максимовна. Противная тетка. Именно так называла ее про себя Настя. Что уж тут поделаешь, если Регина действительно была противной… Все чего-то ухмылялась, в глаза заглядывала, все пыталась раскрутить Настю на доверительную беседу, в душу лезла. И лезла так неаккуратно и грубо, что Насте казалось, будто Регина намазала свои руки какой-то липкой гадостью и теперь о Настю их старательно вытирает.

Сегодня Регина была особенно инициативна. Маленькие болотного цвета глазки хищно осмотрели Настю с головы до пят, оценили ее «самшитовский» костюмчик и завистливо заблестели.