Читать книгу "Ведьма и закон - Евгения Чепенко"

– Знаю. Чего грубишь?

– Отвечаю симметрично, иначе скалиться начну, не доводи.

Руся примирительно, немного грустно улыбнулась. Все логично. Оборотень оборотню рознь. Чем моложе лугару, тем сложнее ему контролировать в человеческом облике свои инстинкты. Вывернутые наизнанку днем эти создания могут быть крайне опасны. Зато ночью, в облике зверя, удивительно добрые и уравновешенные – ирония судьбы.

– Прости. День ужасный. Думала, сейчас заселюсь, посплю, а теперь кто знает… В гостиницу ехать придется.

Ее собеседник опустился рядом.

– Высочайшее начальство запретило тебя светить, так что расскажи все по порядку и свободна.

Женщина задумчиво оглядела миловидного невысокого комиссара полиции.

– Чистокровный.

– Это к делу не относится.

– Согласна. Не злись, я не нарочно, у меня просто беда с социализацией. Так с чего начать?

Прежде чем ответить, мужчина удостоил ее точно такого же задумчивого взора, как и она его минуту назад.

– С момента, как переступила порог квартиры.

Маруся решила не обращать внимания на очевидное хамство и раздражительность собеседника. Скидку сделать стоило, все-таки сама немного с приветом. Дурак дурака завсегда поймет, тем более что сам лугару только что тоже ее понял. А потому она, сосредоточившись, в мелочах пересказала все свои действия, связанные непосредственно с квартирой с момента, как впервые набрала номер агентства по недвижимости.

– Знакома с Триантафулло или Афобием?

– Это кто?

– Понятно. Ни с той, ни с другим не встречалась, не общалась, не состоишь в родственной связи?

– Ничего себе! Ты для начала пофамильно и поличностно объясни, кто такие. Может, знаю. Я вообще много кого знаю, но в силу некоторых своих особенностей с трудом запоминаю имена и лица.

Лугару резко поднялся и нервно провел ладонью по лицу.

– Потрясающе. До заката осталось три часа, а у меня полоумная ведьма, которая с перепоя сняла бывшую криминальную квартиру, осматривала ее, ползая на четвереньках, случайно под конец моей смены вернула закрытое дело на доследование, и для пущей радости она не запоминает имена и лица.

– А ты… Ты видишь вверх ногами!

Комиссар несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, возвращая себе спокойствие. Маруся с сочувствием наблюдала за зверем.

– Хочешь, зелье сварю? У меня отличное!

– Хочу! – Козлова даже вздрогнула от отчаяния, отчетливо прозвучавшего в голосе собеседника. – Но нельзя. Официально разрешено, только сторона защиты всегда ж цепляется, потом обвинитель проблем не оберется.

– Понятно. – Женщина решительно поднялась. – Ладно, тогда давай загоним причуды полоумной ведьмы в нору, а то у меня завтра дела, опаздывать нельзя. Не один ты маешься. Выдай мне терминал, я напишу отчет по найденной печати, подпись поставлю. Текст примет любой суд, это я тебе обещаю, причем примет за здравие, без сомнений. Никаких проблем не возникнет, достаточно будет назвать фамилию эксперта, то есть меня. А за это ты мне найдешь удобное, мягкое и теплое место для ночевки. И вот да, кстати, как, говоришь, тебя зовут?..

Лои мчался по городу, выслеживая Афобия. Получить разрешение на задержание подозреваемого оказалось на удивление несложным делом. Фамилия ненормальной ведьмы и в самом деле сотворила чудо с ворчливым сонным голосом судьи. Выяснить, что за персону такую с первой категорией допуска послала ему этим вечером судьба, лугару не успел: солнце скрылось за горизонтом, отдав власть над ним луне. Зато теперь, в звериной шкуре, он мог трезво и уравновешенно поразмыслить над произошедшим, не отвлекаясь на постоянный контроль эмоций – одна из своеобразных особенностей его рода.

Пахла мадемуазель Маруся неплохо, хоть и усталая была. Ведьмы всегда пахнут магией, сухими травами и пылью, с этой было иначе. В запахе этой сладкий привкус металла, немного магии, а вот трав и пыли не было, словно и не пользовалась она никогда зельями.

Лои резко остановился посреди тротуара, уловив на поверхности камня старый, очень старый и нужный след. Снова провал. Начав с окраин, лугару по спирали продвигался к центру в поисках свежих запахов Афобия. Найти сына бога – задача далеко не из простых, тем более если нужный полубожок давно не появлялся ни у родителей, ни у знакомых и словно сквозь землю провалился. Ни слуху ни духу, что называется. Несмотря на молодость, у Лои на подобный случай шкура была паленая: комиссар точно знал, к кому следует сейчас обратиться. Сыны Морока, властвующего по ночам на городских улицах, всегда и на все имели ответ, тут, главное, знать, какую встречную услугу оказать. Лугару не стал далеко уходить, он просто поднял вверх морду и завыл тоскливо, протяжно, призывая к диалогу ночных охотников и сторожей своего собственного ночного порядка, от коих в силу службы был по другую сторону баррикад.

Нужный зверь пришел почти сразу. Желтые глаза Беримира блеснули в белесой дымке непроглядного тумана. Своим детям Морок, словно любящий отец, дарил способность скрываться от глаз посторонних, будь то при ярком сиянии луны или же при свете сотен фонарей – от заката до рассвета эти оборотни становились невидимыми и неслышимыми.

Лугару сел, указывая на свои мирные намерения. Волкодлак кивнул в знак понимания жеста Лои, а вслед за ночным стражем из тьмы появилась миловидная, совсем худенькая малышка в человеческом обличье, глаза ее горели той же звериной желтизной, что и у брата. Лои постарался скрыть гамму эмоций, всколыхнувшихся в душе с ее приходом.

– Чего ты хочешь? – чуть слышно задала она вопрос Беримира.

Комиссар тихо выдохнул. Он понятия не имел, что переводчиком сегодня со стаей следует Всемила. Если бы знал, перенес разговор на завтра, ну или сам бы справился… И к чертям работу, ответственность, профессионализм и прочие изматывающие стороны его жизни. Видеть ее так близко, слышать голос, чуять смешанный запах полевых цветов и прирожденного хищника было выше его сил. Она отвлекала и сбивала с мыслей.

Всемила зло сощурилась, глядя на следователя. Юная волчица никогда не любила проявление столь очевидной сильной тяги со стороны «сторожевой собаки». Лои с грустью подумал о своем прозвище. Сторожевыми собаками называли в ночных стаях других оборотней, тех, что служили общему закону, тех, что решались существовать поодиночке или же были рождены с инстинктом одиночки. Он, Лои, относился именно к последним. Урожденный лугару никогда не приемлет близкого сосуществования с равными ему по силе особями его же пола, такова природная суть вида.

Маленькая белая волчица Всемила никогда не отправится вслед за одиночкой, ибо ее природная суть велит ей держаться семьи – стая всегда защитит и отомстит. Да и стая не отпустит ни одну свою девочку просто так, тем более девочку не простой крови, коей являлась Всемила. Рожденная от юного лешего и хариты Евфросины, обращенная вместе со сводными братьями в волкодлака Всемила обладала несравненной красотой и властью над словом, понимая всякое мыслящее создание. Братья во главе со старшим Беримиром не подпускали к сестре никого из своих, говорить о чужих не приходилось. Сама Всемила точно так же не проявляла интереса к противоположному полу, скорее раздражаясь на излишнее внимание к себе, чем наслаждаясь им. Вот прямо как сейчас. Лои загривком ощущал ее очевидную враждебность в свой адрес.