Читать книгу "Все мы родом из детства - Екатерина Мурашова"

– Когда проявится – приводите. Скажите, что таблеток у меня нет, а психолог я для него явно не первый, так что вряд ли он будет особо сопротивляться…

* * *

Вадим был небольшой, жилистый, обветренно-загорелый, похожий на небольшого койота.

– Жратву-то где берешь? – спросила я. – Воруешь?

– Бывало, – кивнул подросток. – Сейчас больше зарабатываю – собрать-разобрать, разгрузить-загрузить, покараулить чего. Дрова умею колоть, на рынке торговать, столярку простую, учился немного. И истории еще, особенно если в деревнях… Я город меньше люблю, мне проселочные дороги и поля нравятся. Мне, когда я дома, они завсегда снятся. Во сне я иду по дороге босиком, вокруг поля, пыль продавливается между пальцами, кузнечики по бокам стрекочут, солнце печет, жаворонок высоко-высоко, или, наоборот, над головой небо со звездами медленно так поворачивается…

– Что за истории?

– Это я еще когда совсем мальцом был, научился. Слушаешь других, как у них жизнь сплелась, а потом сложишь по-своему и рассказываешь, как будто про себя. Женщины плачут часто, мужики тоже жалеют, сигарет дадут, водки, ночлег…

– Расскажи мне что-нибудь.

– Хорошо. Только это девчонка одна, она в поселке при железной дороге жила, и я на себя переводить не буду, в память ее, да и вы ж все равно знаете…

У него изменилось все – мимика, голос, поза. И я буду не я, если он не впал в какую-то разновидность транса.

– «В нашем бараке теперь немного людей живет – уехали. Нам с матерью некуда было, мы жили. Сверху в окне одно стекло выбито было наискосок, сколько я себя помню, и через него всегда дуло. Мать уйдет куда по делам, а мне накажет: сиди тихо, а то тебя ведьма заберет. И я думала: ведьма вот оттуда прилетит, через дыру. Забьюсь под тряпье всякое, чтоб не вымерзнуть вовсе, и смотрю туда, чтоб не пропустить. Они и вправду ко мне тогда прилетали, ведьмы-то, и играли со мной… Закружится, загудит… Не веришь? Вот и мать тоже не верила, а ведь от них по всей комнате звездный иней оставался, разноцветными огнями играл… А потом однажды мать вовсе не пришла. Я ее трое суток ждала…»

Я, конечно, не заплакала и угощать мальчика сигаретой не стала бы ни при каких обстоятельствах. Но в конце истории (она кончилась совсем плохо) от полстакана водки не отказалась бы…

И вот с такими сюжетами, таким опытом и такими снами он возвращался к одноклассникам, которые рыдали о двойках и менялись наклейками с покемонами…

– У меня есть к вам просьба. Если вдруг уже изобрели таблетку, которая может это вылечить, не говорите про нее моим родителям. Хорошо?

– У меня нет для тебя таблетки. Но мы с тобой одной крови, ты и я. Ведь, по сути, я тоже рассказчик историй.

* * *

– Что стало с пиратом? – спросила я женщину. – Ну, с тем, который ваш предок?

– Он вроде потом остепенился, завел семью, кабак открыл. Торговал краденым, говорили, сундук с золотыми монетами где-то зарыл, но, как умер, не нашли… А к чему вы это спрашиваете?

– А если бы все можно было изменить, кем бы вы его хотели видеть?

– Да нам не надо ничего особенного! – горячо воскликнул отец. – Что-нибудь обычное – инженер или строитель, а если у него плохо с математикой, так пусть стал бы менеджером каким-нибудь…

– Ваш Вадим – человек Дороги. Все ушкуйники, корсары, первопроходцы, варяги, Колобок и Максим Каммерер – его духовные родственники. Но он не просто странник. Он еще и странник-сказитель. В африканской традиции они называются гриотами. В южноамериканской – это женщины, кантадоры…

Вадим слушал жадно: он не сомневался в себе, но устал слышать о том, что он изгой среди нормальных людей. Он хотел быть частью древней традиции. И, несмотря на всё, он был еще так юн и неопытен. Я ничем не могла ему помочь. Но архетип Дороги – один из самых мощных, там много древней и вечной силы и надежды; не всем же сидеть, уткнувшись в зомбоящики замасленными от чипсов мордочками…

– Ему никогда не сидеть в офисе, – лицемерно вздохнула я. – Но офис-клерков и маркетинг-менеджеров в нашем мире явный избыток, а сказителей устной традиции осталось немного. Ваш сын силен и талантлив, и не теряйте надежды – судя по судьбе предка-пирата, он все-таки может когда-нибудь остепениться.

– Но та жизнь, которую он… она же… ему же…

– Простите меня, – Вадим встал и пришел всем на помощь. – Не думайте, я все знаю и понимаю. И пусть моя жизнь будет опасной и недолгой, но все-таки это моя жизнь.

– Да, – как мы и договаривались, отец поднялся вслед сыну (для чего поднялись мы с матерью – не знаю). – Вот браслет. Там выгравирован наш домашний адрес, имена и телефоны. Ты знай, и все другие пусть знают: что бы ни случилось, есть место на земле, где тебя всегда ждут. Всегда.

– Спасибо, – Вадим слегка поклонился родителям и мне и защелкнул браслет на узком коричневом запястье.

Все мы родом из детства

Эта история произошла в Петербурге с одним из моих коллег-психологов. Он часто рассказывает ее студентам и потому наверняка не будет против, если я перескажу ее вам.

В тот раз моего коллегу (назовем его Александром) пригласили вести психологический тренинг в рамках работы крупной учительской конференции. Он был тогда достаточно молод; впрочем, это был далеко не первый тренинг в его жизни, и некоторый опыт их проведения у него, несомненно, имелся.

Конференция проходила в одной из петербургских школ во время каникул. Психологический тренинг в ее расписание устроители включили вовсе не по просьбе участников или какой-то необходимости, а просто для того, «чтобы идти в ногу со временем». Для проведения тренинга организаторы, не очень понимая, что, собственно, там должно происходить, на всякий случай отвели спортзал – пусть будет побольше места. Принесли и расставили стулья, заготовили по просьбе психолога листы бумаги и разноцветные маркеры и пожелали ему удачи.

И вот на следующий день перед нашим Александром смирно сидели в кружок тридцать-сорок человек. Здесь надо отметить еще одну особенность происходящего: конференция была довольно высокого уровня, на нее собрались люди из разных городов России. И именно поэтому (российская особенность подобных мероприятий) на ней практически не было «рядовых» и молодых учителей, ради которых, в сущности, эти конференции и затеваются – чтобы они могли обмениваться опытом и профессионально развиваться… Присутствовали в основном завучи и директора школ. Почти исключительно женщины. Некоторые чуть ли не в два раза старше нашего Александра. Строгие костюмы в серо-коричнево-лиловых тонах. Снежно-белые, тщательно отглаженные блузки. Лодочки на низком каблуке. Прически в стиле «чугунный завиток», у некоторых – благородная седина с фиолетовым оттенком. На лицах – равнодушное отчуждение и покорность судьбе: мол, всё это какие-то глупые, никому не нужные новшества на злобу дня, и что понимает этот молодой человек в нелегкой нашей работе? Но дисциплина превыше всего: есть в программе психологический тренинг – значит, придется его отсидеть.