Читать книгу "Бандитские звезды гаснут быстро - Сергей Зверев"

В учебке у них был один парень, который постоянно воровал что ни попадя. Ему не нужно было ничего из этих вещей, он все выбрасывал, а красть не переставал. Это просто болезнь такая – клептомания, как говорят нынешние ученые.

Можно ли победить преступность, хотя бы существенно потеснить ее? Насильственными мерами, конечно же, нельзя. Мало ли примеров в истории человечества! Ворам отрубали руки, публично казнили чиновников, которые брали взятки. Не помогало, да? Возможно, в каком-то проценте случаев такие меры и срабатывали. Если человек сам мог побороть эту непреодолимую тягу, поддавшись чувству страха.

Применять медицинские способы вплоть до хирургического вмешательства? Скорее всего, это пойдет вразрез с международными взглядами на демократичность общества, будет являться покушением на свободу воли.

Воспитывать – вот единственный метод, позволяющий решить проблему. Если корни болезни лежат в психике, то воздействие на нее нужно начинать с самого раннего детства. Надо принять все меры к тому, чтобы болезненная тяга проявилась как можно позже или не проснулась совсем. Можно до бесконечности очень аргументированно ругать Советский Союз, коммунистическую идеологию, но нельзя же напрочь отметать богатейший опыт воспитания подрастающего поколения, накопленный за эти десятилетия.

Антон помнил рассказы мамы, учителей в школе, бабушки о тех временах, когда дети ни дня не оставались без внимания педагогов, представителей тех организаций, которым было вменено в обязанность заниматься воспитанием детей, благотворно влиять на них. Сначала октябрята, потом пионеры и комсомол. Все эти структуры пытались загрузить детей делами, не дать им свободного времени для занятия тем, что им хочется. Они сами придумывали мероприятия, которые что-то воспитывают в детях, что-то им прививают, к чему-то приучают, просто не дают лодырничать, чтобы в голову не лезли всякие дурные мысли. Спортивные секции, кружки, слеты, соревнования, военно-патриотические игры и много чего еще.

В результате большая часть подрастающего поколения становилась людьми социальными, привыкшими к коллективу, к его мнению, к порядку, принятому в нем. А что такое страна? Тот же коллектив, только очень большой. Власть до сих пор не придумала замены тем способам воспитания детей, которые использовались в государственных масштабах. Дети фактически оказались брошенными.

Школа? Не смешите! Что она может, когда дети приходят в нее из своих домов, где только и слышат, что все плохие, кругом дураки и сволочи?!

Что может сделать школьный учитель литературы, если у него из программы, урезанной в несколько раз, прежде всего удалили те произведения русской классики, которые воспитывали нравственность? Детям суют учебники истории, где самым важным событием во всей Второй мировой войне названо сражение у атолла Мидуэй между американцами и японцами. Что говорить об учителях, если у них зарплата самая смешная во всей стране? Вряд ли по-настоящему умные и талантливые люди согласятся получать такие деньги за столь тяжелую работу.

Быков появился неожиданно и стал боком спускаться по склону крутого берега, заросшего густой травой.

Пришел конец философским размышлениям, понял Антон. Сейчас начнется суровая практика сугубо прикладного характера.

– Здравия желаю. Как изволили почивать, господин полковник?

– Веселишься, да? – Хмурый Быков сунул Антону ладонь. – Хорошо, что у тебя такое настроение. А то мне, честно говоря, не до шуток в последнее время.

– Что так? – Антон улыбнулся. – Начальство совсем заело? Так у вас вроде иммунитет к воздействию руководства.

– Если бы!.. Давай-ка вон на бревнышке посидим, а то поясницу что-то ломит. Начальство ничто по сравнению с радикулитом и отложением солей. Хуже только простатит, но пока бог миловал.

Алексей Алексеевич подошел к толстому отесанному бревну, привезенному кем-то на берег, смахнул с него травинки и с наслаждением уселся. Антон смиренно устроился рядом.

– Значит, так, Антон, – глядя на спокойную водную гладь озера, начал Быков. – По моим представлениям, мы имеем дело с системой, а не с рядом случаев.

– Ряд аналогичных случаев – уже система, – Антон пожал плечами.

– Умный, да? Хорошо вас сейчас натаскивают, только не учат начальство слушать и уважать.

– Виноват! – тут же сказал Антон и продемонстрировал попытку вскочить и вытянуться.

– Я не о том. Чужого опыта вы не воспринимаете. Вот ты сейчас сразу нашел способ возразить, а подумал ли перед этим, что начальнику такая мысль пришла в голову не пять секунд назад? Ведь он перелопатил десятки фактов, проанализировал множество ситуаций и данных, уже давно толком не спал и обдумывал эту тему! Нет, ты просто брякнул. Цель при этом у тебя была одна – показать, что и ты не дурак. Какой в этом глубокий смысл?

– Вы меня неправильно поняли, Алексей Алексеевич, – сдерживая улыбку, стал оправдываться Антон. – Я это сказал исключительно ради того, чтобы подвигнуть вас на дальнейшее изложение данной теории. Я вполне лояльно отношусь к вашему опыту, знаниям и занимаемому положению.

Эту особенность Быкова Антон заметил давно. Чем сложнее проблема, чем глубже Быков в нее погружен, тем резче и суровее его отношение к подчиненным. Он становится ворчливым, занудливым, придирчивым, сыплет язвительными замечаниями и избитыми сентенциями. Верный признак!

– Ты вот сейчас глумишься, а у нас еще один наезд на предпринимателя. Опять по той же схеме.

– Очередная подстава с документами? Кто на этот раз?

– Фирма «Центр Недвижимости».

– Владелец заявление написал?

– А какое заявление может быть, когда по закону он чуть ли не аферист?! А уж тот факт, что ему угрожали физической расправой, всегда можно списать на праведный гнев собственника помещения, который его лишился. Человека фактически обобрали!

– Что-нибудь удалось узнать о визитерах?

– Толком ничего. Охранник на входе описал их, как смог, секретарша была так перепугана, что черное от белого не могла отличить. Но кое-что есть.

– Что?

– Описания да двухсекундный ролик с камеры наблюдения, смотревшей в затылки, дают основания полагать, что визитеры – опять совсем другие люди. Каждый раз новые. Как будто это и в самом деле собственники. Я попытался поднять информацию в регистрационных органах, через паспортный стол, но там фотография двадцатипятилетнего парня, а здесь сорокалетний мужик с седыми висками. Собственника, как и в других случаях, в городе нет, он срочно уехал за границу. Делами по доверенности занимается его адвокат, у которого нет фотографий заказчика.

– Вот это и странно, – заключил Антон. – Вроде все до такой степени логично, что и не задумываешься, насколько все предусмотрено, чтобы не дать нам ниточки. На кону бешеные деньги. А вы, Алексей Алексеевич, не находите, что эти ребята очень хорошо знают психологию обывателя? Визит собственника проданного помещения, вполне обоснованный гнев, присутствие работника полиции, что придает визиту чуть ли не официальный статус. В первые минуты никому и в голову не приходит, что это бандиты. Когда люди все понимают, гостей уже и след простыл. А угрозы остались. Полиция, куда потерпевшие обращаются за помощью, наверняка реагирует на такие вот рассказы вполне адекватно.