Читать книгу "Как достичь успеха и стать лидером - Валентин Бадрак"

Этот элемент нонконформизма характерен для немалого числа известных баловней успеха. Можно выделить два основных типа выгодных конфликтов, которые порождают в массовом сознании идентификацию явления сильной, самоотверженной личности. Это конфликт с системой и конфликт с одним из признанных, хорошо узнаваемых лидеров.

Успешный конфликт с государственной системой Советской империи нам демонстрировали, к примеру, академик Андрей Сахаров и поэт Иосиф Бродский. В какой-то степени, на определенном этапе деятельности, элементы вызова системе содержала деятельность писателя Александра Солженицына. Но такой конфликт может иметь место не только при мятеже изнутри. Тот же финансист Джордж Сорос сформировал поле конфликта с чужим государством, сумев организовать борьбу с идеологией, противопоставив свободу мысли и деятельности системным ограничениям и пропаганде.

Не менее результативной оказалась непримиримость Елены Блаватской к Церкви, с которой она вступила в жестокую борьбу. Несмотря ни на что, именно женщина-медиум вынесла из этого сражения больше пользы: благодаря скандальным нападкам и ответному клеймению она стала еще более заметна, фатально одинока и этим завораживающе привлекательна.

Впрочем, во всех этих случаях бросается в глаза позитивизм направленной деятельности личности, который, однако, может исчезнуть, если считать себя выше других признанных авторитетов. Например, сама по себе психологическая установка Иосифа Бродского, несомненно, заслуживает особого внимания. Вступив в противоборство с государственной системой, молодой человек пребывал в абсолютной уверенности в том, что его стихи будут жить дольше его самого. «Я убежден… Я верю, что то, что я написал, сослужит людям службу и не только сейчас, но и будущим поколениям». Он ни секунду не сомневался в том, что имеет собственные отношения со Вселенной, которые ведут его к миссии. Когда на суде его спросили, не пытался ли он учиться «на поэта», Бродский не преминул заметить, что способность писать стихи – «от Бога». Еще важный нюанс – он не выносил свои ранние стихи на критические обсуждения, нередко после чтения уходил, не оставаясь послушать других; он с самого начала пути относился к себе как к отдельно стоящему мастеру, игнорируя мнение наблюдателей. То есть вы можете слушать эти стихи, можете не слушать и отвергать, но поучение неприемлемо его натуре. Он считал себя посвященным и причастным к великому делу. И эта избранность убивала всякие колебания, позволяла писать о любой ситуации и фигуре любого масштаба отстраненно, не принимая чужого величия, которое в таких случаях всегда вредно для исключительного самовыражения. Для иллюстрации уместно вспомнить строки из его стихотворения на смерть полководца Георгия Жукова.

Маршал! Проглотит алчная Лета

Эти слова и твои прахоря.

Между своими словами и деяниями военачальника он смело ставит знак равенства, и потомкам не важно, кто прав, кто совершил более крупное. Важен принцип, подход в восприятии окружающего мира. Но не только Жукову досталось. Не стыдясь благоговения к сильному в прозе Набокову, Бродский ничуть не щадит его на поэтическом ринге. «Встретив Ходасевича, Набоков понял разницу между собой и подлинным поэтом», – такое адресовать крупнейшему писателю, признанному современнику, не каждый бы отважился. Но только не Бродский, козырявший уверенностью в себе и не обращавший внимания даже на свои крупные заблуждения (как, например, стихотворение, написанное в ответ на независимость Украины). Еще более интересным кажется суждение о другом современнике – Александре Солженицыне. Выказывая уважение его творчеству, он откровенно презирал политическую близорукость писателя: «То, что говорит Солженицын [о России], – монструозные бредни. Обычная демагогия, только минус заменен на плюс. Как политик он – абсолютный нуль». Вся короткая жизнь поэта словно кричащее свидетельство: чтобы вещать крупные вещи, надо уметь отвергать несостоятельное, быть готовым честно назвать хлипкое слабым.

Не менее интересен в этом отношении и сам Владимир Набоков, который часто очень едко судил о признанных авторитетах. О поэме Александра Блока «Двенадцать» этот лукавый эстет заявил, что «простонародная», «частушечная» интонация, которая преобладает в поэме, буквально режет слух. А «картонный» Христос в ней неумело приклеен автором в самом конце. По мнению его биографа Алексея Зверева, Достоевского Набоков просто «по-ленински» ненавидел.

Иногда речь идет о чистых скандалах, о борьбе ради борьбы, о создании врага ради усиления и обострения внимания к себе. Нередко это проявляется во многоходовых комбинацях, предусматривающих рост собственного имиджа, привлечение внимания, закрепление нонконформизма. Но скрытая от стороннего глаза цель бунтарства и сжигания стереотипов всегда состояла в том, чтобы на обломках разрушенного построить собственную концепцию победителя. Победителю часто просто необходим враг, чтобы кого-то или что-то побеждать, низвергать и таким способом подниматься самому. Отчаянно применяла такую технологию Айседора Дункан, то выступавшая против брака, то атаковавшая другие традиционные ценности. Ее скандальные затеи запоминались современниками, но, поскольку были лишены духовной основы, стали разрушительными для нее самой. И несомненно, были причиной ее личной несчастливой судьбы, пусть и превращенной в триумфальное шествие, постепенно удушая своей глупой бесшабашностью и взбалмошностью. Позитивный опыт тут может заключаться в том, что свержение авторитетов и общепринятых норм позволило этой энергичной женщине в короткий срок подняться на немыслимую социальную высоту, приобрести положение узнаваемой и блистательной особы. Ради этого она, собственно, готова была положить жизнь, что и сделала.

Никола Тесла также демонстрировал крайнюю нетерпимость к авторитетам на протяжении всей жизни. Однажды в реальном училище, где он учился до четырнадцати лет, учитель математики поставил ему неудовлетворительную оценку. Юноша, не задумываясь, обратился к директору с требованием незамедлительного экзамена для него (он добился своего и вышел из испытания почти с триумфом). Затем жизнь свела его с профессором, с которым будущий изобретатель вступил в спор и через годы доказал свою правоту. Еще позже он познакомился с Томасом Эдисоном и к нему также относился с определенной иронией, несмотря на выдающиеся достижения последнего. Нонконформизм в Тесле бурлил, как кипящая лава пробуждающегося вулкана.

Первый авторитет – внутренний голос

Главным принципом любой системы индивидуального развития будет оставаться признание неизменной ценности каждого отдельно взятого человека. Если только человек познает и примет собственное божественное предназначение, он всегда будет относиться к себе как к потенциальной миссии.

Один из крупнейших мыслителей нашей цивилизации, выдающийся физик Альберт Эйнштейн сделал на этот счет чудесное отступление: «Если мы решим, что Вселенная вообще безразлична к нам и что Господь Бог на самом деле играет в кости со Вселенной, то мы лишь жертвы случайного жребия и жизнь наша бесцельна и бессмысленна». Важно, что большинство современных систем развития личности поддерживают идею великого шанса для каждого, не только способность, но и необходимость формирования из жизни миссии с соответствующими целями, направленными на развитие и достижения. И большинство программ для личностного развития предупреждает: любое повторение убийственно, ибо копирование и подражание уничтожает индивидуальность.