Читать книгу "Болевые приемы Путина. Удушающий захват для России - Алексей Челноков"

Школьная учительница – человек явно сталинской закваски. Обычные теплые слова и родительскую ласку, которые отсутствовали в путинской семье, Гуревич презрительно называет «сюсюканьем» и «поцелуйчиками». Поражают размышления вслух отца о методах воспитания хулиганистого отпрыска: «Убить, что ли?» Не оттуда ли пришло знаменитое путинское «мочить в сортире»?

Дед Путина – повар, готовил пищу для высшей коммунистической номенклатуры, но репрессирован почему-то не был. Отец Путина начал войну в составе истребительного батальона НКВД в Эстонии. Попав в окружение и буквально чудом из него выбравшись, он также сумел избежать лагерей.

Путин-младший родился за полгода до смерти Сталина. Володя – горожанин в первом поколении. Его отцу-инвалиду, 1911 года рождения, прошедшему тяжелейшие испытания войной, был уже сорок один год. Поздний ребенок в пролетарской семье, Володя формировался в переходный период, на исходе эпохи сталинизма, в разгар «холодной» войны между коммунистическим Востоком и империалистическим Западом.

Огромный возрастной разрыв между отцом и сыном. «Не шибко грамотная» мать, работавшая уборщицей, дворничихой или прислугой всю свою жизнь, успевала следить только за тем, чтобы сын, по словам учительницы, на том, чтобы был накормлен, одет и обут. Словом, о нравственном воспитании мальчика речи уже не шло.

Вот что рассказывал сам Владимир Путин в книге «От первого лица»:

«Про родню отца я знаю больше, чем про мамину. Дед родился в Петербурге и работал поваром. Самая простая семья была: ну что, повар и повар. Но, видно, хорошо готовил, потому что после первой мировой войны его пригласили на работу в подмосковные Горки, где жил Ленин и вся семья Ульяновых. Когда Ленин умер, деда перевели на одну из дач Сталина, и он там долго работал.

– Его не репрессировали?

– Почему-то не репрессировали. Ведь мало из тех, кто все время был при Сталине, уцелел. Дед уцелел. И Сталина, между прочим, тоже пережил и в конце жизни, уже на пенсии, жил и готовил в доме отдыха Московского горкома партии в Ильинском.

– Вам про деда родители рассказывали?

– Ильинское я и сам хорошо помню, потому что иногда приезжал к нему. Но он-то про свою жизнь помалкивал. Да и родители мне почти ничего не рассказывали.

Как-то это не было принято. Но приезжал в гости кто-то из родственников, разговоры за столом… Обрывки какие-то, фрагменты. Со мной о себе родители никогда не говорили. Особенно отец.

– Но все же – обрывки, фрагменты?

– Я знаю, что отец родился в Санкт-Петербурге в 1911 году. Когда началась Первая мировая война, в Питере жить стало трудно, голодно, и вся семья уехала в деревню Поминово в Тверской области, на родину моей бабушки. Дом, где они жили, стоит, кстати, до сих пор, родственники ездят туда отдыхать. Там же, в Поминове, отец познакомился с моей мамой. Они поженились, когда им было по 17 лет».

Пожалуй, между Путиным и его родителями не было близких и теплых отношений. Мальчик черпал сведения об окружающем мире, слушая застольные разговоры взрослых – пьяные, сбивчивые беседы полушепотом, когда еще оставался страх перед сталинскими доносчиками. Пытался понять подслушанное, додумать недосказанное, но самому Володе родители о себе никогда не рассказывали. Они вкалывали день и ночь, а мальчик был предоставлен самому себе.

Главной путинской школой была улица, двор, дворовая шпана. Как «шестерка» он был на побегушках у более сильных ребят. Дворовый пацан мог добиться лидерства только силой. Путина, родившегося в начале октября, взяли в школу с потерей года, уже в восьмилетнем возрасте. Но низкорослый и щуплый мальчишка не мог рассчитывать на разницу в возрасте. Ему волей или неволей пришлось заняться спортом.

Формирование путинской личности, таким образом, было постепенно переложено на плечи школьных учителей и тренеров по дзюдо. В советское время существовало строгое правило: двоечникам запрещалось участвовать в соревнованиях выше определенного уровня. Так из двоечников Володя довольно быстро стал троечником и даже хорошистом, его, наконец, приняли в пионеры!

Недостаток семейного тепла, любви и ласки восполняла Володе Путину соседская еврейская семья.

«В нашей коммуналке, в одной из комнат, жила еврейская семья: старенькие дедушка с бабушкой и их дочь Хава, – рассказывал Путин. – Она была уже взрослой женщиной, но, как говорили про нее взрослые, жизнь у нее не сложилась. Замуж она не вышла и жила с родителями. Отец ее был портным и, несмотря на то что казался мне очень старым, целыми днями что-то строчил на швейной машинке».

Когда между соседями вспыхивали ссоры на кухне, Путин, по его словам, «уходил либо к себе, либо к старикам». «Мне было все равно к кому». Этот рассказ также красноречиво говорит о внутрисемейных отношениях Путиных. А религиозность мальчика ярко характеризует реакция на чтение священных книг:

«Они были правильными евреями: по субботам не работали, – вспоминал Путин, – а дед в обязательном порядке с утра до ночи талдычил Талмуд: бу-бу-бу… Как-то я даже не выдержал и спросил его, что он бубнит. Он мне объяснил, что это за книга, и мне сразу стало неинтересно».

Будущего президента совсем не интересовали исторические и религиозные корни христианства.

* * *

Учительница Вера Гуревич вспоминала, как однажды взяла Володю со своей семьей на отдых на юг. Кошка в доме, где они квартировались, принесла пятерых котят, от которых хозяйка быстро отделалась, бросив их в мусорный бак, плотно прикрыв его крышкой, и преспокойно пошла себе дальше.

Дочь Гуревич побежала за Володей, которому удалось спасти только трех из пяти котят. Он тогда ничего не сказал хозяйке и продолжал вести себя как обычно. Между тем несколько дней спустя он купил и принес на ужин для семьи своей учительницы кусок аппетитной колбасы.

Когда в комнату вошла хозяйка и увидела, с каким удовольствием они уминают колбасу, то воскликнула с сильным украинским акцентом: «А мне тут колбаски не найдется?!» На что Путин ей ответил, как отрезал: «Вот пойдите да купите себе – там у них большой выбор». Позже, когда изумленная Гуревич спросила мальчика, почему тот пожалел хозяйке кусок колбасы, он ответил, то не собирается «раздавать угощение ведьмам».

Иногда Вера Дмитриевна, сама того не желая, все-таки дает представление о том, какой ее ученик был на самом деле. Живых сцен в книге немного, но есть один показательный рассказ об утках, которых они всем классом вырастили летом для своей кухни.

«…Пришло время забить одну из уток. Все отказывались рубить голову бедняжке. Чтобы не так печально все выглядело, ребята разыграли сценку. Устроили суд над уткой, обвинив ее в том, что, дескать, дерзко нарушала правила жизни: ела больше всех, уплывала дальше, чем положено, позже всех засыпала. Привязали бедняжку за шею, и Алехов (одноклассник Путина) с грустными причитаниями потащил виновницу к плахе – ею было обыкновенное бревно. На палача накинули красное одеяло Ольги Даниловой (одноклассница). Во время процессии к плахе несчастную с «плачем» сопровождали желающие. Слабонервные, вроде меня, удалились от места казни подальше.