Читать книгу "Одинокая девушка - Лилиан Пик"

— Как тебе нравится учительствовать? Ты ведь, кажется, преподаешь химию?

— Ничего, терпимо. Но смешанные школы мне больше по душе. Тут же одни девочки, приходится постоянно держать себя в руках.

— Вот уж на это, — засмеялся Алан, — я бы никогда не пожаловался!

Лоррен вспомнила, что говорила ее мать: «Он уже не мальчишка, но все так же неравнодушен к девушкам». Задумавшись, она ошиблась в рисунке и с досадой тихо вскрикнула. Алан тут же переключил внимание на нее:

— А вы, мисс Феррерс, как чувствуете себя на уроках? Как рыба в воде?

— Я сама выбрала свою профессию, мистер Дерби, и она меня вполне устраивает. И я люблю дисциплину и порядок...

— Размеренность, монотонность, некоммерческий подход к жизни ваших коллег, строгие принципы, которым вы следуете... И вам никогда не приходит в голову как-то разнообразить ваш предмет, обновить его соответственно требованиям современности? Год за годом вы заставляете смышленых и одаренных детишек не задумываясь заучивать то, что вы преподносите, не давая развиваться им как личностям.

Лоррен вспыхнула. Он бил ее же оружием, так умело и уверенно используя тактику открытой атаки, что девушка почувствовала — еще одно слово, и она не выдержит и заткнет ему рот своим вязаньем.

— Да что вы вообще знаете об учительской жизни? — разъярилась она. — Мы учим детей тому, что сами хорошо знаем и что наверняка будет им нужно. А вот мусорные ящики жизни мы не ищем и не навязываем людям «гниющие отбросы», как это делаете вы.

Он обескураженно улыбнулся, но так же холодно и оценивающе смотрел на ее вспыхнувшие щеки и заблестевшие глаза.

— Ваша критика, как всегда, слишком эмоциональна и разрушительна. Как и большинство, вы считаете свое мнение едва ли не совершенным, хотя оно — следствие предубеждения и даже невежества. — Она попыталась вмешаться, но он не дал ей перебить себя: — Такое отношение к прессе, увы, не редкость. Но что вы, как учительница английского языка, узнали бы о жизни, не будь этих просто написанных репортажей? Они весьма адаптированы. И в сегодняшних событиях можно отыскать прогнозы будущего. Так сказать, смотреть из сегодня в завтра. Для того и существуют журналисты с их так называемым «нюхом» на новости, чтобы выискивать всяческие секреты и при необходимости обращать на них общественное внимание. Иначе может случиться так, что молчание сегодня дорого обойдется нам завтра.

— Это ты о чем? — спросил Хью. — Сегодня, завтра...

— Сейчас, — сказал Алан, доставая из кармана ручку и блокнот, — я попытаюсь объяснить это наглядно...

Но Лоррен прервала его, раздосадованная тем, что Хью перешел на сторону неприятеля:

— Мне все равно, что вы имели в виду. Если вы убедили Хью, это совсем не значит, что и меня тоже. Репортеры всегда искажают факты и абсолютно тривиальные вещи раздувают до сенсаций дня. Другими, «адаптированными» словами — просто дурят народ.

Алан с сожалением покачал головой:

— Мне жаль детей в вашей школе. Несправедливо отдавать ребят такой предубежденной и вводящей их в заблуждение учительнице.

Хью засмеялся, пытаясь разрядить обстановку:

— Алан, если ты сейчас же не прекратишь нападать на нее, она чем-нибудь в тебя запустит.

— Неужели мисс Феррерс до такой степени утратила над собой контроль, что станет вести себя, как все нормальные люди? Я думаю, этого никогда не случится!

Хью еще раз смущенно хохотнул;

— Ну будет вам, право, пора помириться! Давайте сменим тему, а то как бы не началась настоящая война. О каком приемнике ты говорил, Алан?

— Пойдем, я покажу его, он в моей комнате.

Хью так поспешно отправился за ним, как будто ему стало нечем дышать в этой напряженной от враждебности атмосфере.

— Скоро вернусь, — бросил он через плечо.

Лоррен осталась одна, вне себя от бешенства. Если бы не сжигающая ее ярость, она бы зарыдала, а уж это было бы совсем нелепо.

Хью пробыл у Алана довольно долго, и ему уже пора было уходить. Лоррен пошла в холл проводить его и увидела на лестнице Алана. Хью одной рукой бережно прижимал к груди транзисторный приемник, другой помахал Алану и, рассеянно поцеловав Лоррен в щеку, вышел за дверь. Девушка сердито подумала, что, если бы ему предложили поцеловать приемник, он сделал бы это гораздо охотнее. Она закрыла дверь и услышала, как Алан тихо позвал ее:

— Лоррен?

Она остановилась. Он спустился в холл и подошел к ней.

— Я миролюбивый человек, — сказал Алан, — и совсем не хочу войны, особенно в семье. — Он протянул ей руку. — Может, объявим прекращение огня?

Семья?! Да как он посмел даже намекнуть, что он член семьи?! Возмущенная до глубины души, Лоррен отвергла протянутую ей руку мира.

— Спокойной ночи, мистер Дерби, — сухо ответила она и ушла в свою спальню.

Алан вздохнул и зашагал по ступенькам наверх.

Глава 2

После этого случая Лоррен и Алан игнорировали друг друга. Девушке даже казалось, что, если бы она и улыбнулась ему при встрече, чего, кстати, совсем не собиралась делать, он притворился бы, что ничего не заметил. В конце концов Лоррен пришла к выводу, что так лучше для всех — они не разговаривают, но и не ссорятся.

Девушка стала одеваться как раньше и затягивала волосы на затылке еще туже, чем обычно. В один из субботних вечеров они с Анной договорились пойти на прогулку. Анна зашла за ней, одетая в свою старую одежду, поэтому и Лоррен достала старые брюки и кардиган, знававшие когда-то лучшие дни.

— Где же этот несносный жилец, на которого ты все время жалуешься? — спросила подруга.

— Ш-ш-ш... Постоялец, Анна, дорогая, а не жилец! Этот предмет обожания моей матери в саду и может тебя услышать. Кроме того, он теперь считает себя членом семьи, что мама горячо поддерживает. Она с превеликой радостью болтает с ним, как только увидит. Иногда они вместе пьют чай в столовой. Когда он внизу, я ухожу к себе и сижу, пока он не уйдет.

— Короче говоря, этот ваш постоялец пренеприятнейший тип и сидит дома, никуда не выходя?

— Нет, обычно по вечерам он куда-то уходит. А когда остается дома, сидит в своей комнате или «висит» на телефоне.

— А какое-нибудь женское «приложение» к нему имеется? Я имею в виду женщин в его жизни.

Лоррен пожала плечами и усилием поборола странное неприятное ощущение от этих слов.

— Наверное, несколько дюжин. Ну, мы идем?

Лоррен крикнула матери, что они уходят. Берил дремала в саду в плетеном кресле, используя наилучшим образом последние теплые дни невероятно хорошей сентябрьской погоды, и, подняв голову, помахала им рукой. Анна и Лоррен направились к автобусной остановке в нескольких минутах ходьбы от дома и вскоре оказались в большом парке на окраине города. Темно-зеленый дерн мягко пружинил под ногами, и девушки долго бродили между деревьями и поднимались на холмы, наслаждаясь необыкновенной красотой окрестностей.