Читать книгу "Три чудовища и красавица - Марина Серова"

— Все правильно, — я показала бдительной старушенции лицензию, и она впустила меня в свою квартиру. — А как вы догадались о том, кто я такая?

— Так это Анатолий, мой зять, посоветовал Алексею обратиться к тебе, а ему кто-то на работе дал твой адрес. Ну, надо же — такая молодая, и частный детектив, — сказала жительница двадцать третьей квартиры, переходя на «ты» и с любопытством оглядывая меня с ног до головы. — Муж-то у тебя есть?

— Это не относится к делу.

— Значит, нет, — сделала вывод пенсионерка.

Приглашения пройти в комнату я не получила, поэтому спросила прямо у порога:

— Вы хотите мне что-то сказать по поводу убийства Ксении Демидовой?

— Дочка, убийцу непременно надо найти! — приложив руку к сердцу, сказала бабуля. — Мы же все боимся теперь в лифте ездить, а пешком ходить тяжело. Какое жестокое нынче поколение растет!

— Вообще-то, люди убивали друг друга во все времена, начиная с сотворения мира, — заметила я, рискуя потерять расположение свидетельницы. — У вас есть для меня какая-нибудь конкретная информация?

— Я вот видела в «глазок», что ты соседской квартирой интересуешься. Пустое! Там нет никого и не может быть, потому как она опечатана, — рассудительно заметила бабуля, в ее голосе так и сквозила твердая убежденность в своей правоте. — Да, там убийцу искать без толку — она опечатана. Продать ее хотели незаконно, вот теперь судебное разбирательство идет. Жила там одна женщина, в моем возрасте. Умерла, а сын, пока она болела, носа сюда не казал, а потом на себя все быстренько оформил и почти продал квартиру. Но у Нины Тимофеевны еще дочка есть, в Сибири живет, ребеночка родила и не смогла на похороны приехать, а теперь с братом судится за наследство.

— С этой квартирой все ясно, а вот по поводу убийства Ксении вы можете что-либо сказать?

— А что тут скажешь? Жалко бедняжку, и Алексея жалко, и Артема. Очень порядочная, можно сказать, идеальная семья была. Знаете, у них была редкостная способность, несмотря ни на что, жить счастливо, это со стороны сразу видно, — старушка тяжело вздохнула.

— Что значит — несмотря ни на что? У Демидовых все-таки были какие-то проблемы?

— Да какие там проблемы! Все житейское. Алексея на заводе сократили, он долго работу не мог найти, потом свой бизнес организовал. Только материальное благополучие наладилось, так новое горе, — женщина вытерла выкатившуюся из правого глаза слезу. — Когда это произошло, меня дома не было, я в поликлинику ходила, к эндокринологу. Возвращаюсь, смотрю — милиции полон двор, меня в подъезд не пускают, даже паспорт потребовали, но у меня с собой только «пенсионка» была. Со мной в квартиру вошли, все обыскали здесь, аж на антресоли лазали… Потом Ира, дочка моя, пришла с работы, за ней зять. У них тоже документы проверяли.

— Больше вы ничего не можете добавить?

— Так сразу и не сообразишь.

— Тогда я, пожалуй, пойду.

— Постойте, я могу вам сказать, кто в то время дома был. Это ведь вас интересует?

— Алексей Евгеньевич уже посвятил меня в это.

— Ну да, ну да, — по лицу пенсионерки было видно, что она разочарована моей осведомленностью на этот счет.

Кроме того, мне показалось, что она все-таки что-то знает, но не решается рассказать.

— Наверное, у вас есть своя собственная версия по поводу убийства Ксении? — спросила я как можно мягче.

— Есть, правда, я ни в чем не уверена, — бабуля перешла на заговорщицкий шепоток. — В тридцать третьей квартиранты живут, лица кавказской национальности. Семья вроде бы порядочная, трое детей, но к ним много таких же кавказцев ходит… Что у них на уме — неизвестно. А если тебе кто-то скажет, что это Полежаев из пятой квартиры, не верь. Санек парень хороший, добрый, уважительный, всегда со мной здоровается, как-то помог сумки тяжелые донести, лифт у нас тогда не работал. Вот, собственно, и все.

— Спасибо за информацию. Больше вы ничего не хотите добавить?

— Нет.

— Тогда я пойду. До свидания.

Общение с одной из «активисток» дало кое-какие результаты. Квартирантов из тридцать третьей квартиры стоило взять на «крючок». Однако разубедить меня в том, что преступник мог скрыться за опечатанной дверью, старушенция не смогла. Возможно, именно там он отсиделся, пока менты не уехали, поэтому проверить двадцать четвертую квартиру совсем не мешало. «А что, если спуститься на тросе с демидовской лоджии на лоджию этой квартиры? — подумала я. — Надо будет посмотреть с улицы — застеклена она или нет».

Я немного постояла около опечатанной двери и стала спускаться вниз. Кроме мусора на лестничных площадках и маршах, больше ничего не было.

Когда я спустилась на первый этаж, лифт был там. На всякий случай осмотрела кабинку, но разве спустя пять дней после убийства там могли остаться какие-нибудь следы? Конечно же, нет, и если преступник что-то и оставил, то оперативники наверняка это заметили. Я подумала о том, что надо будет получить доступ к уголовному делу, а пока попыталась представить себе трагическую сцену убийства. Мне показалось, что преступник, скорее всего, неожиданно спустился по лестнице сверху, зашел в лифт после Ксении для того, чтобы ограбить или изнасиловать ее. Если это сексуальный маньяк, то ему было абсолютно все равно, что это за женщина, он не ждал кого-то конкретно, а просто воспользовался подходящим моментом. Когда Ксения оказала решительное сопротивление, он ее убил.

Немного подумав, я выдвинула другую версию — преступнику нужна была именно Демидова, и он, возможно, ждал ее на восьмом этаже — когда дверцы раскрылись, он не дал ей выйти, сам зашел в лифт, а после того, как нанес ей смертельный удар, вышел, отправив лифт на первый этаж. Такое могло произойти только в том случае, если он точно знал, когда Ксения вернется домой, поэтому эта версия показалась мне маловероятной, ведь она возвратилась не тогда, когда обычно приходит с работы, а намного раньше, причем вполне могла подняться наверх вдвоем, с мужем.

Я вышла на улицу, но продолжала размышлять, оглядывая дом и его окрестности: «Допустим, убийца случайно увидел в окно, что Ксения зашла в подъезд одна, а поскольку давно хотел ее… пожалуй, конкретно утверждать, что именно он от нее хотел, пока рано, то мгновенно сориентировался, подкараулил ее и после нескольких минут общения ударил ножом, а цепочку сорвал для отвода глаз, чтобы сбить следствие с толку. Нет, такую версию можно принять только с очень большими натяжками. Судя по всему, преступник действовал не спонтанно, а очень хорошо подготовился и к преступлению, и к своему отходу, иначе его бы сразу взяли. Красный перец наверняка не случайно был рассыпан при входе. Лишить служебную собаку нюха — это очень умно, в находчивости преступника сомневаться не приходится».

С другой стороны дома я поискала глазами лоджию опечатанной квартиры. «Если там никого не было целых три месяца, то пол будет покрыт солидным слоем пыли, а если на этой неделе там кто-то побывал, то он наверняка оставил после себя следы. Пожалуй, сегодня же ночью я поиграю в человека-паука», — приняв такое решение, я пошла к машине.