Читать книгу "Гарпия - Генри Лайон Олди"

Без тени смысла,

Как пустое коромысло,

Упадем на плечи тьмы.

Не узнали? Это мы.

* * *

– Я отдам все, лишь бы этот человек стал прежним, – сказал король, выйдя из дома.

Серафим Нексус улыбнулся. Он знал цену таким заявлениям. Хотя выражение лица Эдварда II испугало бы лейб-малефактора, сохрани он способность пугаться.

– Как в сказке, ваше величество? Полкоролевства и дочь в придачу?

– У меня нет дочерей, – король остался серьезен. – У меня два сына. И оба слишком молоды для брака. Хотя… Пожалуй, я бы мог добавить сына к половине королевства. Сын подойдет, не правда ли?

– Не шутите так, ваше величество, – попросил Нексус.

– Я не шучу.

– Тем более. Слова бывают услышаны не теми, для кого они предназначались.

Caput II

Задающий вопросы стоит на пороге,

Задающий вопросы в тоске и тревоге,

Он, бедняга, не знал, задавая вопросы,

Что вопросы – столбы, а ответы – дороги…

Томас Биннори

– Итак, коллеги, подытожим, что нам известно.

Приват-демонолог Матиас Кручек выдержал паузу. Он прошелся по гостиной, заложив руки за спину. Под ковром застонали половицы, вторя тяжкой поступи. Половицы знали, кто в доме хозяин – дородный, грузный Матиас всегда ходил, сопровождаем скрипом, как свитой.

– Судя по картине, обрисованной уважаемым лейб-малефактором, недуг Биннори не дает заметных проявлений на эфирно-астральном уровне. Я правильно вас понял, коллега?

– Совершенно верно, коллега.

В углу, борясь с обидой, еле слышно засопел малефик Андреа Мускулюс. Пять минут назад Серaфим Нексус в очередной, девятый за сегодня раз назвал его, действительного члена лейб-малефициума, «отроком». Маг высшей квалификации Кручек для старца, значит, «коллега», а он, Андреа (тоже м. в. к., между прочим!) – «отрок». И никому не интересно, что они с Кручеком дважды коллеги – с прошлого года Мускулюс читал спецкурс по практическому сглазу в Университете Магии, где Кручек занимал должность доцента.

«Похоже, для начальства мое отрочество затянется до седых волос, – думал Андреа, с раздражением шевеля пальцами ног. Вняв совету жены, он надел, идя в гости, новые башмаки, и обувь жала. – Все нам пеняют, все попрекают, а мы моргаем и утираемся. Перед Номочкой только неудобно. Еще решит, что мужа держат за мальчика на побегушках…»

– Налей-ка мне водички, отрок. Что-то в горле пересохло. Видать, злоумышляют на дедушку Серафима. Мыслят обо мне всякие гадости – вот оно и сушит. Ага, лей, не жалей…

Талант чтения мыслей за дряхлым хитрецом не числился, но Мускулюса от ужаса бросило в пот. В последнее время старец требовал, чтобы «отрок» сопровождал его едва ли не в сортир. Малефик с легким содроганием припомнил визит в Сорент, где довелось вылущивать злокачественный третий глаз у местного дурачка. Буквально через месяц у стен столицы обнаружилось гнездо черных пересмешников – его пришлось дренировать, отводя вредоносные хихоньки-хаханьки, под бдительным наблюдением Нексуса. А история с проклятием Нихона Седовласца? Беглый химероид, которого ловили всем лейб-малефициумом? Кутерьма со статуей императора Пипина, вдруг начавшей изрекать лже-пророчества?

Андреа терялся в догадках: то ли старец таким образом натаскивает своего будущего преемника (тьфу-тьфу-тьфу, спаси-пронеси!..), то ли до сих пор не доверяет «отроку» до конца. Смотрит: не оконфузится ли? Не возропщет?

– Позволь узнать, Серафим: до какого эфирно-астрального слоя была исследована структура личности Биннори?

Среди собравшихся в гостиной лишь супруга Мускулюса могла вот так запросто обратиться к лейб-малефактору Реттии. Красавица-некромантка прекрасно знала: ей сойдет с рук что угодно. И беззастенчиво этим пользовалась.

– Лейб-медикус добрался до четвертого эаса. Никаких патологий не обнаружено.

– Мы имеем прелюбопытнейшую ситуацию, – Матиас Кручек в возбуждении прищелкнул пальцами; энергичный вольт-пасс – и сноп голубых искр едва не прожег сюртук насквозь. – Ох, извините! Увлекся. Итак, в комплексе «тело-душа-аура» все взаимосвязано. Это прописные истины. Изменения любой из составляющих триады неизбежно влекут за собой изменения двух остальных. Но в случае с Биннори мы ничего подобного не наблюдаем!

Он ухватил со стола кубок, отхлебнул пунша, давно успевшего остыть, скривился и взмахнул ладонью, заново разогревая напиток. После чего залпом осушил кубок до дна, с удовлетворением крякнул и продолжил:

– Насколько я понял, недуг Биннори – душевного свойства. Бард до крайности рассеян, взгляд его блуждает, речи загадочны. Он забывает принимать пищу, не узнает знакомых, без цели бродит по комнатам или подолгу сидит в кресле. С лица его не сходит тихая улыбка, словно он блаженствует в стране грез. Я верно излагаю?

Нексус кивнул.

– Что же при этом творится с телом? Что говорят лекари?

– Они говорят, что телесное здоровье пациента вызывает у них опасения. Не столь сильные, чтобы требовались срочные меры, но… – Серафим в задумчивости пожевал губами. – Налицо изрядная ослабленность организма. Биннори медленно, но неуклонно теряет жизненные силы. Лекари считают, что это вызвано нерегулярным питанием. Лейб-медикус Ковенант с таким выводом не согласен. И я тоже.

– Вот! – приват-демонолог воздел палец к потолку, забрызгав остатками пунша лацканы многострадального сюртука. – Ухудшение здоровья выражено менее ярко, нежели дисгармония личности. Классический эффект запаздывания. Но! – палец вознесся еще выше, а в голосе Кручека зазвенел металл, вне сомнений, благородный. – Существенное изменение ауры должно было последовать без промедления! Фактически синхронно с душевным расстройством. Однако ничего такого не зафиксировано, что делает данный случай поистине уникальным. Кто-нибудь из вас сталкивался с чем-то подобным, коллеги? Я – нет.

– Жаль… – вздохнул лейб-малефактор, старея на глазах; хотя, вроде бы, дальше стареть ему было некуда. – Я искренне надеялся, что вы, коллега, как видный теоретик, просветите нас, сугубых практиков…

– Разумеется, я поищу в архивах описания аналогичных случаев…

Пора брать инициативу в свои руки, решил Мускулюс. Иначе так молча и просидим весь консилиум, время от времени подливая старцу целебной водички. Для храбрости он сделал большой глоток вина, поперхнулся и закашлялся.

– У тебя есть идея, отрок? – обернулся к нему Серафим. – Давай, не стесняйся.

– Я это… ну, в целом я… Судари коллеги , – прокашлявшись, выдавил пунцовый от стыда Мускулюс, – некоторые симптомы исследуемой болезни кажутся мне знакомыми. Предлагаю рассмотреть их с точки зрения специализации каждого из нас. Мастер Кручек, что вы скажете об одержимости демоном или бесом? Это ведь по вашей части.