Читать книгу "Я, ты и любовь - Джасинда Уайлдер"

Он считает меня прекрасной? Мысль, что для Кайла я не просто сексуальная, но и красивая, вызвала странное чувство, вроде необъяснимого острого испуга. Сердце готово было лопнуть от напряжения.

Мы направились домой. В какой-то момент наши руки соединились, а пальцы переплелись, будто так было всегда. Первым стоял дом Кайла — его мать у калитки проверяла почтовый ящик, зажав мобильник между ухом и плечом. Наверное, говорила с моей матерью.

Автоматические кованые ворота открылись, и она увидела нас, держащихся за руки. Брови миссис Кэллоуэй поползли вверх и едва не исчезли под волосами. Она замерла на полуслове с открытым ртом. Я сообразила, что волосы у меня сбились в мокрый от пота колтун и что мы с Кайлом оба без футболок. Губы снова закололо при воспоминании о поцелуе, и мне стало интересно, догадается ли миссис Кэллоуэй, что мы целовались. Может, она решит, что мы…

— Рейчел, я тебе перезвоню. Явились наши детки… рука об руку. Да, знаю. Уже. — Оливия Кэллоуэй отключила телефон и повернулась к нам: — Почему вас так долго не было?

Она взглянула на наши соединенные руки. Мы с Кайлом обменялись долгими многозначительными взглядами. Я демонстративно сжала его руку, показывая, что не собираюсь ее отпускать. Я не стыдилась этого и не пыталась ничего скрыть.

Кайл едва заметно кивнул мне и ответил матери:

— Мы отправились на пробежку и остановились поболтать на холме Келлера.

Миссис Кэллоуэй, прищурив глаза, окинула нас взглядом и отметила, что мы полураздеты и у меня спутанные волосы.

— Поговорить? Хм. А это как понимать? — Она показала на наши руки.

Кайл высоко поднял голову.

— Теперь мы пара.

Этого мы, собственно, пока не обсуждали, потому что начали целоваться, ни о чем конкретно не договорившись. Но я не стала напоминать об этом. Не здесь и не сейчас. Все равно мы пара, хотя и не подтвердили свои отношения, так сказать, делом.

— Понятно, — сказала миссис Кэллоуэй. — Значит, вы теперь пара. Вы уверены, что правильно поступили? Ведь вы еще так молоды!

Кайл нахмурился.

— Ты что, серьезно? У Кольта в шестнадцать лет была подружка, и что-то не припоминаю, чтобы вы хоть слово вякнули!

— Придержите язык, молодой человек, — строго оборвала его миссис Кэллоуэй. — Чтоб ты знал, мы ему много чего сказали. Примерно то же, что я сейчас тебе говорю. Если ты не слышал разговора, это не значит, что мы смолчали. Тебе тогда одиннадцать лет было. Мы с отцом не стали бы вести подобный разговор с Кольтом в твоем присутствии.

— Пожалуй, ты права, — вздохнул Кайл. — Но…

— Будьте аккуратнее, ясно? — прервала его мать.

— Мам, да мы же не… Мы еще не…

— А эту тему я вообще не собираюсь развивать, особенно в присутствии Нелл. Все, что я вам могу посоветовать на будущее, пойдете вы до конца или нет… будьте аккуратнее. И осторожнее, — отвернувшись, она сунула под мышку стопку свежей почты, но тут же снова повернулась к нам: — Не только в физическом плане, в эмоциональном тоже. Всю жизнь вы были лучшими друзьями. Если перейти границу, решившись на нечто большее… прежние отношения уже не вернуть.

Что-то в ее голосе и отсутствующем взгляде навело меня на мысль, что миссис Кэллоуэй знает это по личному опыту.

— Мы понимаем, мам. Об этом и говорили.

— Ну, хорошо, — и она направилась в дом.

Мы с Кайлом остались стоять на дорожке.

— Могло быть и хуже.

— Это пока только мама. Она позвонит отцу, он позвонит мне… В общем, настоящий мужской разговор обеспечен.

Я понимающе сморщилась:

— Меня дома, наверное, ожидает то же самое.

Кайл рассмеялся.

— Нам же вроде в детстве все очень понятно объяснили.

— На этот раз все будет иначе. В детстве нам объясняли, что есть что, что куда суют и почему. А сейчас… — Я не закончила фразы, не зная, как продолжать.

— А сейчас объяснят, почему мы должны подождать и какая ответственность ляжет на нас, если не удержимся.

— Вот именно, — согласилась я с облегчением. Кайл умело обошел все неловкие подробности.

Все-таки я еще не готова. Вообще не готова.

Но тут его руки легли мне на спину, Кайл заключил меня в объятия, и вдруг мысль о чем-то большем перестала так уж меня пугать.

Нечто большее… от нас не уйдет.

Глава 2

Хорошо, что я влюблена

Январь

У нас с Кайлом сложились спокойные, но трепетные отношения. В самом главном между нами ничто не изменилось. Как всегда, мы держались за руки в школе и целовались в коридорах, в его машине и на диване перед телевизором. Родители действительно провели с каждым из нас унизительный до обморока «разговор» о предохранении, не дав объяснить, что мы не продвинулись дальше поцелуев и о сексе еще толком не задумывались.

По крайней мере я. Кайл вроде бы понял намек, и я только рада была оставить все как есть. Мне нравилось целоваться. Мне нравилось обмениваться ласками на диване. Возможно, я не хотела принудительно переводить наши отношения из дружбы в любовь, не желая менять то, что приносило мне одну только радость.

На самом деле в глубине души я боялась. Может, отчасти я накрутила себя виденными ранее шоу и фильмами, где показывали секс. Я опасалась, что реальность не будет соответствовать ожиданиям, хотя понимала, что телевидение и фильмы нельзя считать отражением реальной жизни. Даже экранные поцелуи не похожи на настоящие, хотя разницу я не могла объяснить даже себе.

Я не могла рассказать об этом Кайлу. Я сомневалась, что он поймет, зато была уверена, что мои слова прозвучат глупо. Это казалось нелепым даже мне самой, но избавиться от страха не могла. Теоретически я знала, что первый раз для девушки вовсе не так уж приятен и даже болезнен. У многих девчонок в школе уже имелся сексуальный опыт, и подробности я узнавала от них. Взять хоть Бекку: поездка в ресторан с Джейсоном возымела именно тот эффект, на который я надеялась. С тех пор у них все шло прекрасно, они начали встречаться, и однажды вечером Бекка пришла ко мне раскрасневшаяся, взволнованная, сияющая и сдерживающая слезы.

Я усадила ее на свою кровать и прибавила громкость в телевизоре, чтобы «Дочки-матери» заглушали наш разговор. Я ждала, играя с завязками пижамных штанов, зная, что Бекка все объяснит, как только подберет слова. Бекка никогда не начинала говорить, не продумав наперед все, что скажет. В детстве она лечилась от заикания и в результате речевой терапии привыкла проговаривать про себя каждое слово и предложение. Порой создавалось впечатление, будто Бекка читает заготовленный текст, и эту ее особенность не все понимали.

Но я ее понимала, потому что дружила с Беккой, еще когда она ходила к логопеду. Я научилась терпеливо слушать, угадывать слова, которые она хочет произнести, и не торопить ее. Даже после речевой терапии Бекку торопить было нельзя. Она скажет, что хочет, когда будет готова, и не раньше.