Читать книгу "Долг платежом красен - Арина Алисон"

Глава 3

УКРЕПЛЕНИЕ СЕМЬИ

Магистр известил мою семью (теперь уже мою) о том, что все в порядке — девочка пошла на поправку. Через недельку уже сможет спуститься к семейной трапезе. На всякий случай, чтоб заранее подготовить к возможным неожиданностям в моем поведении, он предупредил всех о том, что с памятью у меня пока некоторые проблемы. И напомнив всем, сколько времени я, в смысле Лионелла, проводила в последние годы в библиотеке, намекнул, что, явно перечитав, ребенок идеями разными так и сыплет. Во избежание рецидивов по поводу «комы» домашним было рекомендовано со мной не спорить, ни в чем не противоречить и делать что попрошу.

Когда Криста принесла запрошенные книги, мне чуть не поплохело от их количества. Но плохей не плохей, а изучать придется. За день я быстренько пробежался по особенностям местной религии, чтоб не попасть впросак и на костер соответственно. Порадовался, что к магам здесь отношение спокойное: помощь умеющих людей в моем деле не помешает. В плане религии решил, что понятия о какой-то Великой Матери мне будет достаточно на все случаи жизни, и резво переключился на историю своей семьи. Вот ее-то следовало хорошо запомнить, хотя эта родословная — нудятина невероятная. Для начала просмотрел последние события в роду, а все остальное — потом как-нибудь.

Наверное, самым трудным для меня было вдолбить в себя привычку говорить от женского лица — это раз; не разглядывать оценивающе лиц, теперь своего пола — два; и третье — помнить, что я ребенок, и соответственно вести себя, совсем уж явным образом не демонстрируя свои командные способности и не посылая никого куда подальше. Получалось похуже, чем в фильме «В джазе только девушки». Там герой повторил себе несколько раз: «Я девушка, я девушка…» Монтаж — чик! — и герой уже почти не сбивается. Мне же приходилось быть начеку каждую минуту, и днем и ночью повторять себе: «Я девочка, я девочка… пошла, поела… погуляла…» — и так до бесконечности.

Ситуация, конечно, не фонтан. Ну не может не напрячь пусть и жизненно важная, но ужасно неприятная необходимость говорить и действовать от женского лица, и не один день или год, а всю жизнь! А тут еще жесткое неприятие всяких… кхм… нетрадиционалов любого пола. Становится страшно, ведь, если долго притворяться хромым, это может стать привычкой, и будешь хромать без всякого притворства. Категорически, до зубовного скрежета не хочу превращаться в полноценную женщину, однако что поделаешь, имея женское тело, я не могу считаться мужчиной. Придется постоянно убеждать себя, что я среднего рода и половые особенности и влечения меня не интересуют. И тут только полная сознательность в состоянии помочь с этим справиться. Стоит пустить дело на самотек — и не заметишь, как в козла превратишься. Ох!.. Это ж не жизнь получается, а движение по грани между внешней формой и внутренним содержанием. Так что, как говорили «у нас», дай, Боже, мне сил…

Выучив имена членов семьи и слуг, с которыми, по идее, придется сталкиваться, я решил, что пора выбираться в люди и знакомиться с персоналом лично. В первую очередь мы с Кристой вымыли меня по полной программе. Только теперь мне представился случай внимательно себя рассмотреть. Худа и мелка не по возрасту. Лицо сложно назвать красивым. Скуластое, возможно из-за худобы, нездоровый бледно-серый цвет кожи. Это и неудивительно, от постоянного нахождения в помещении кто угодно побледнеет и посереет. Единственное, что хоть немного делает приятным лицо, это большие глаза необычного светло-зеленого цвета. Волосы русые, на солнце отсвечивающие рыжим. Как утверждает Маэстро, я единственная из семьи рыжая, очень похожа на свою прабабку по цвету волос и характеру. И судя по описанию, прабабуля обладала жестким, упрямым характером. В качестве убеждения могла и пятак начистить. Классное прикрытие. Если что не так, можно на прабабку кивать, мол, я ни при чем, предки виноваты.

К слову, помнится, читал в книгах по иридодиагностике и физиогномике, что зеленые глаза и рыжие волосы присущи личностям с авантюрным характером. И то правда: не будь этого аспекта в характере девочки, вряд ли она бы решилась на столь опасный эксперимент с ритуалом.

После мытья мы с Кристой разворошили весь гардероб, перемерили все. Что-то Кристе ушло, что-то в дальний угол запихали как нефункциональное, что не надеть без бригады служанок. Мне отобрали с пяток платьев попроще в одевании и с виду без излишеств.

После этой непомерно трудной для меня работы мы занялись волосами. Почти все предложенные Кристой прически я отверг: долго сооружать и еще дольше разбирать это воронье гнездо. В итоге волосы заплели в косу и уложили короной. Кое-как натянули на меня одно из подготовленных платьев. Криста все пыталась корсет на меня напялить, пришлось пригрозить ей кухней, чтоб отстала. Из обуви накопали что-то вроде мягких кожаных полусапожек.

Выход «в свет» приурочили ко времени, которое по-нашему можно назвать полдником, поскольку есть то, что и все, мне было нежелательно, а чаек можно пережить. В сопровождении мага и Кристы я спустился в столовую. Ох, и трудно же мне это далось. Ноги дрожали и подгибались, непонятно, то ли от страха, то ли от слабости, или оттого и другого вместе. Для устойчивости пришлось вцепиться в магистра. С другой стороны меня поддерживала верная Криста.

Особо сильным испытанием оказалось хождение в длинном платье. Поскольку мои усилия постоянно были направлены на изучение окружающей обстановки и желание запомнить как можно больше, я постоянно забывал приподнимать подол платья. Если бы не магистр Жаколио, я бы упал, вероятно, раз пять за вечер. Пока мы шли по длинным коридорам замка, я отметил, что, несмотря на чистоту, ощущение какой-то запущенности, безысходности так и витало в воздухе.

В столовой меня ожидало все семейство. Ирвин — восемнадцати лет и Нирана — четырнадцати больше походили на отца и, как и он, были светловолосыми и с «ореховыми» глазами. Несмотря на то что эти ребята имели симпатичные лица, на фоне Рэма и Лорэйн они выглядели менее привлекательно. Шестнадцатилетние Рэмануэль и Лорэйн больше походили на мать, портрет которой мне показывал магистр перед моим выходом. Наша мама была очень красивой женщиной, с тонкими чертами лица, каштановыми волосами и изумительными синими глазами. На картине сапфировые серьги и ожерелье настолько гармонировали с ее глазами, что от портрета трудно было отвести взгляд. Мне стало о-о-очень понятно, почему отец без колебаний бросил столичную жизнь и всяческие бонусы ради женитьбы на ней.

Однако визуального знакомства для выполнения взятой на себя миссии оказалось явно недостаточно. Чтобы куда-то вести семью, мне надо было получше изучить характеры и взгляды сестер и братьев. Для этого надо было почаще и подольше находиться вместе. Дело за этим не стало. Используя их любовь и жалость ко мне, я уговорил вместе заниматься физическими упражнениями, чтоб поправить мое здоровье, а также чтобы они по очереди читали больной «сестренке» книги и обучали меня пению и игре на инструменте, похожем на гитару.

Скажу сразу: приобретение двух последних навыков пошло как по маслу, поскольку в прошлой жизни я неплохо для любителя играл на гитаре. Хотя, конечно, у Кристы получалось куда лучше. У меня голос оказался высоким и мелодичным, у Кристы — несколько ниже. Если мы пели на два голоса, получалось красиво. Когда же включались сестрички и братья, то, по мне, вообще получался шедевр. Правда, местный репертуар, на мой вкус, был до невозможности занудно-завывательным.