Читать книгу "Робин Гуд с оптическим прицелом. Снайпер-"попаданец" - Борис Орлов"

Я как ошпаренный вскочил со своей лежанки и подошел к «бате». Так. Вспоминаем английский. Хотя какого черта:

— Ар ю май фаздер? — уставился на него. — Не, ну вообще-то похож! Но мой отец уже… того. А ты какого?.. Тебя вообще как зовут?.. Тьфу ты! Вот из ёр нейм?

Старик округлил глаза, похлопал меня по плечу и… ай, зараза! «Папаша», нимало не сумняшеся, переслал мне такого «леща», что аж зубы лязгнули и в ушах зазвенело! Ты чего подзатыльники ставишь, отче?

— Мйэрии намезн Джильберт Хэб! — гудит седовласый бородач укоризненно. — Заен фаздер но ревериниг!

Ага. Джильберт Хэб, значит. Что-то знакомо мне это имечко…

Тем временем «папаша» вознамерился отвесить мне второй раз, но я вовремя ухожу с линии удара. Нет, Хэба этого понять можно: сынок потерянный сыскался, а батькиного прозвания не помнит! Обормот, что и говорить!..

Старый тем временем снова подходит ко мне. Вроде с мирными намерениями… Млять! Ухо, ухо, ухо!!! Он хватает меня за ухо, не слишком больно, но достаточно цепко. В принципе, вывернуться — не вопрос, но… Как-то нет у меня желания калечить этого здорового придурка только за то, что он «опознал» во мне своего потерянного, а возможно, и покойного сына. Вот я бы так нашел своего отпрыска — тоже б, небось, сбрендил?..

Тем временем Хэб быстро перетащил меня в центр поляны, гаркнул что-то повелительное — и здрассьте вам! Вмиг у меня в руках оказались лук и колчан со стрелами. На противоположном конце поляны двое мужичков деловито устанавливают мишень. Пугало. Похоже, что старик хочет узнать, хорошо ли я стреляю. Ну ладно. Не знаю, как там стрелял потерянный «заен», но я как-никак — кандидат в мастера спорта. Вот только маленькая деталька: из такой, с позволения сказать, «классики» я стрелять не собираюсь. Олимпийский лук тоже не подарок, но из деревяшки?.. Ни за что!

Жестом и щелканьем пальцев я привлек внимание ближайшего ко мне индивида:

— Любезный? Да я к тебе, к тебе, не верти тыквой, не ровен час — оторвется! — Мой палец уперся в грудь тупо глядящего на меня звероподобного молодчика. — Твоя бежать туда и принес мой рюкзак. Ран, ран! Шнель, шнель!

Звероподобный несколько секунд соображает, что это он сейчас услышал, а затем отправляется в указанном направлении и через пару минут приволакивает мои вещи! Все. Умница. Спасибо, что не притаранил дерево, под которым они были сложены.

Ну, вот и мой «идеальный убийца». На левую руку я надел крагу и наручный колчан, на правую кисть — релиз[1]. Так-с, кто тут хотел проверить, как я стреляю?

При виде моего оружия собравшийся вокруг народец ахнул и попятился. Сперва я не сообразил, что к чему, но когда сообразил… Короче, то, что у меня в руках, у незнакомых с творениями современных производителей спортивных и охотничьих товаров может вызвать любые ассоциации. Кроме правильных. Нет, в самом деле: если эти скорбные на голову таежнички лук представляют себе исключительно как обычную гнутую деревяху, то то, что я сейчас собираюсь натягивать: корявое, дырявое, с роликами на концах и хитрым переплетением тонких шнуров вместо привычной одинарной тетивы — все это может показаться им чем угодно! Ребром неизвестной рыбы, продуктом внеземной цивилизации, жезлом для черной магии — чем угодно, только не луком.

Все это было написано крупным плакатным шрифтом на лбах обалделых лесовиков. Невозмутимым остался только мой «родственничек». То ли он так сильно любил сына, то ли он — флегматик по натуре, только ни малейшего намека на гримасу я у него не увидел. Стоит себе с каменным лицом и знаки мне делает.

— Нарентиг, — сообщил «отец» и для верности ткнул себе в лоб.

Ну, голова так голова. Расстояние тут детское: метров двадцать пять, не больше. Я поднял лук, натянул тетиву, прицелился… Отпустил спуск. Бац! Тут же, не медля, выдернул из колчана вторую стрелу. Бац! И нате вам на закуску. Бац!

Стрелы вошли, как я и хотел: равнобедренным треугольником с тупым углом при вершине. Две нижние пробили насквозь глаза манекена. Если бы у него были глаза. А третья влепилась точно в середину лба. Лоботомия[2], если бы, вдобавок к глазам, у него были бы мозги…

Толпа орала так, что с окрестных деревьев сыпались листья. Правда, сквозь ликование и радость прослеживались какие-то подозрительные нотки, но я не придал им значения. В конце концов, кто здесь возвратившийся блудный сын? Молчать, духи! Я вас научу родину любить!..

— Ровирерт! Ровирерт! — остановил общее ликование и радость отца один низенький мужичок, без правой руки. Ну не совсем без руки, но вместо кисти у него — безобразная культя, замотанная каким-то подозрительным тряпьем… Он подошел, пошептался о чем-то с «папашей» и вытащил из-за пазухи… яблоко?!! Эй! Вы чего! Старики, не дурите! Фаздер! Ты на хрена перед чучелкой мостишься?!!

— Фаздер, а ну ком цу мир сюда, млять!

Но Хэб беззаботно машет рукой, а какой-то паренек показывает мне жестом, что, мол, не тяни — стреляй.

Вы чо, с ума все посходили?!! А если тот выстрел… случайность это, случайность!

— Ноу, нет, нихт, найн! — ору я на всю поляну и смотрю на «папашу». Тот только подмигивает мне и устанавливает яблоко у себя на башке. — Может, не надо, мужики? А?

Но, обведя взглядом «одухотворенные» рожи лесных выпивох, я понял, что «надо». Натягиваю тетиву. Ну, «батя», прости, если что.

Очевидно, Хэб, точно высокочувствительный приемник, уловил этот сигнал и прикрыл глаза. Я выстрелил и… зажмурился. Теперь можно ждать чего угодно! Хоть смерти, хоть расстрела…

Дружный рев сообщил мне, что расстрел откладывается на неопределенное время. Озираюсь. Все вокруг ликуют и скачут, как обкурившиеся козлы. Мужик в балахоне подбежал ко мне и, лопоча что-то, полез целоваться. Судя по реакции, именно он был тренером у потерянного сыночка. Мне притащили какой-то подозрительный наряд зеленого шелка. Да-а. Если я его надену, то буду ни дать ни взять — волнистый попугайчик! А вот это уже интереснее: отдельно лежит пучок стрел с разнообразными наконечниками. Это надо посмотреть…

Но посмотреть не удается. Сияя восторженными глазками, ко мне прижимается та самая, чумазенькая, со шнурком, на котором висит моя печатка. Она шепчет что-то на своем тарабарском, но смысл ее слов для меня ясен и без перевода…

Глава 4

О том, что один в поле — не воин. А один снайпер в лесу — еще какой

Вот уже две недели, как я вживаюсь в эту свою новую реальность. Кое-что начало проясняться, хотя до полной ясности кар тины — как до Китая раком.

Похоже, что до Локтево я не доберусь никогда. По крайней мере — в обозримом будущем. То ли проклятая молния отправила меня в другой мир, то ли я вообще умер и теперь живу на том свете — не знаю! И не хочу знать. Какая разница, если выживать надо здесь. А «надо» — это волшебное слово. Во всяком случае, так утверждал наш ротный, а я ему верю. Хороший мужик. Был…