Читать книгу "Атака по правилам - Вадим Панов"

Монах снова вздохнул и медленно поднялся со стула: пора идти к Грозному.

— Кажется, я в тебе не ошибся, грек, — голос московского владыки был несколько глуховат. — Ты хорошо поработал.

Максим склонил голову:

— Надеюсь, государь.

— Ну, надейся, надейся…

Русского царя Грек боялся до колик в желудке. Казалось бы, ничего особенного: не самая густая в мире борода, невпечатляющая фигура, негромкий голос, тонкие черты лица, напоминающие ястребиные, тяжелый взгляд горящих глаз, но было в Иоанне нечто, заставляющее всех, включая и Максима, дрожать от страха в присутствии грозного повелителя. Широкие крылья тайны распростерлись над ястребиным профилем, колоссальная ответственность давила на узкие плечи, и, если бы монах разобрался в этом раньше, а еще лучше — на расстоянии, то никакая страсть, никакая награда не заманили бы его в эту дикую страну к ее дикому властелину.

— Моя работа завершена, государь.

— Даже Господь оставил незавершенными много дел, грек, — рассеянно отозвался царь, листая книгу. — Что уж говорить о нас, грешных. Как тебе понравилось в Московии?

Впервые со времени их встречи Иоанн заинтересовался жизнью монаха, и Грек почувствовал, как по его спит побежали неприятные мурашки.

— Твой город прекрасен, государь, но…

— А это хорошо, что тебе понравилось у нас.

Мурашек стало намного больше, в животе образовался неприятный холодный комок, но Грек постарался взять себя в руки:

— Я бы хотел вернуться на родину, государь.

— Дороги опасны и трудны, грек: реки, болота, разбойники. В городе тебе будет безопасно. Спокойно и богато. — Царь не поднимал глаз. — Ты ни в чем не будешь нуждаться, грек.

Тайна — обреченно понял монах. Все время их знакомства Иоанн демонстрировал монаху свое благорасположение, которое вызывало удивление и зависть бояр, привыкших к яростным вспышкам безумного царского гнева. Все время Грозный был с монахом подчеркнуто любезен и вежлив. Но сейчас в тяжелых и грустных глазах владыки Максим прочитал свою судьбу: остаток дней ему придется провести в Московии.

— Как ты назвал свою книгу, грек?

— Я оставил это на ваше усмотрение, государь.

— У этой книги не может быть названия. — Царь захлопнул том и, глядя на непроницаемо-черный переплет, закончил: — Ее будут звать Черная Книга. Клянусь, это название стоит той тьмы, которую ты вложил в нее.

* * *

«Вы хотите знать правду? История человеческой цивилизации переписывалась тысячи раз, и всякий раз из нее выбрасывались важнейшие факты. Кто правил на Земле до появления человека? Благодаря чему мы овладели этим миром? Есть ли на нашей планете другие формы разумной жизни? Блестящие работы выдающегося ученого, профессора Льва Моисеевича Серебрянца дают однозначный ответ: мы не единственная разумная раса на Земле! Вы не верите? Приходите на бесплатные лекции профессора Серебрянца, проходящие в крупнейших университетах Москвы! Смотрите авторскую передачу профессора „Наш дом — Земля“ на телеканале…»

(Коммерсант!)

«Тайный Город до сих пор обсуждает карточный поединок между человской парой Егор Бесяев — Кортес и шасами Биджаром Хамзи — Коримом Томба. Неожиданно разгромный проигрыш челов, которые потеряли в „Реактивной Куропатке“ около ста пятидесяти тысяч, никого не оставил равнодушным, ведь, учитывая, что Егор Бесяев является действующим чемпионом Тайного Города по элементарному покеру, большинство наблюдателей ставили именно на…»

(Тиградком)

* * *

Вилла «Каравелла».

Москва, Серебряный Бор,

27 сентября, среда, 11:36

Этой ночью выпал первый снег.

Робкий, незрелый, он пушистой пудрой присыпал аккуратно подстриженные газоны, дорожки, искусно выложенные мраморной плиткой, и ветви деревьев, лениво стучащие в окна. Первый снег в лесу всегда праздник. Засыпающая природа ждет его с нетерпением, словно усталый ребенок, жаждущий побыстрее забраться под одеяло, укрыться с головой и заснуть, набираясь сил для новых игр. Первый снег ласкает землю, манит обещанием покоя и всегда обманывает. Его жизнь коротка и мимолетна. Он приходит на одну ночь, чтобы вновь уступить землю осеннему ветру, желтым листьям и неяркому солнцу. Он только показывает, что скоро все изменится.

Все будет по-другому.

В огромном доме Кары Ларисе больше всего нравилась именно эта комната — зимняя веранда. Большая, с французскими окнами и элегантным камином, в котором потрескивали смолистые поленья. Выдержанная в стиле кантри, она почти всегда была залита солнечным светом и открывала великолепный вид на парк и медлительные, величавые воды Москвы-реки. Особняк Кары располагался в Серебряном Бору, но иногда — именно здесь, на зимней веранде — Ларисе казалось, что дом находится в забытом лесном уголке.

— Что было дальше? — мягко спросила Кара.

Она сидела в плетеном кресле напротив Ларисы, держа в руке бокал божоле, — это вино Кара обожала, — и внимательно смотрела на девушку.

«Сколько же ей лет?» — снова в какой уже раз мелькнуло в голове Ларисы.

При первой встрече девушка навскидку дала своей наставнице не более сорока — слишком уж хорошо Кара выглядела при минимуме косметики, слишком уж гладкой была ее кожа, блестящими волосы, но самое главное: каждая частичка облика колдуньи излучала энергию и внутреннюю силу, каждое движение дышало ловкостью и здоровьем. Уже потом, когда они познакомились поближе, Лариса обратила внимание на суховатость изящных кистей, разглядела тонкую паутинку морщин вокруг фиалковых глаз, да и сами глаза, блестящие, красивые, таили в своей глубине немалый опыт и явно видели гораздо больше, чем можно было успеть за какие-то сорок лет. Хотя, может быть, Лариса и ошибалась. Тем более что фигура колдуньи отличалась зрелой упругостью, а отнюдь не дряблостью, и взглядам, которыми награждали мужчины стройные бедра Кары, ее полные, чувственные губы, тонкую талию, а особенно роскошную грудь, могли бы позавидовать и более молодые женщины. Кара коллекционировала эти взгляды, купалась в них, и даже сейчас ее домашнее платье было с глубоким, более чем соблазнительным декольте.

— Так что же было дальше?

Лариса стряхнула с себя оцепенение:

— Разгромив Темный Двор, люды основали свою империю — Зеленый Дом — и правили на Земле вплоть до появления Ордена.

— Не все так просто, — поморщилась Кара и поправила изящный, украшенный крупными изумрудами браслет на правой руке. Лариса заметила, что ее наставница почти не расстается с ним. — Зеленый Дом утрачивал могущество постепенно. Бароны, повелители доменов, становились все более и более независимыми от короны, считая, что во всей Вселенной не найдется силы, способной бросить вызов Великому Дому Людь. Междоусобицы становились привычным делом, что существенно облегчило чудам задачу. В этом основа истории, — колдунья пригубила вино, — в любом противостоянии побеждает более сильная сторона, а проигрывает более слабая, более уязвимая.