Читать книгу "Неукротимая Анжелика - Анн Голон"

— Что вы ему сказали, Дегре?

— Правду: что вы ухитрились выбраться из всех бед, вышли замуж за маркиза дю Плесси-Белльера и входите в число самых заметных и вызывающих зависть красавиц королевского двора. Как ни странно, эти новости его не обрадовали, а напротив, как будто неприятно поразили. Может быть, он испугался за вашу душу — что ее достигнет вечное проклятие, — потому что я намекнул, что вы скоро можете занять место госпожи де Монтеспан.

— О, Боже! Зачем вы это сказали ему?.. Вы просто чудовище, Дегре! — вскричала в отчаянии Анжелика.

— Но ведь дело именно так и обстояло. Ваш второй муж был тогда жив, а успех, которым вы пользовались при дворе, перевернул всю светскую хронику. Он еще спросил, что сталось с вашими сыновьями. Я сказал, что оба они здоровы и тоже чувствуют себя очень хорошо при дворе, в доме дофина. Потом, когда он собирался уходить, я спросил его, уже без обиняков: «Вы хорошо помните, наверно, эту казнь. Ведь не часто устраивают такие штуки?» Он испугался: «Что вы хотите сказать?» — «Что осужденный в последнюю минуту, так сказать, отвешивает прощальный поклон, а вы благословляете безвестный труп. Вас эта подмена, должно быть, сильно поразила?» — «Должен признаться, что в ту минуту я ее не заметил…» Я придвинулся к нему так близко, что чуть носом не задел, и спросил: «А когда же вы это заметили, святой отец?» Он стал белее своего воротника и, чтобы собраться с мыслями, пробормотал: «Я ничего не понимаю в ваших намеках». — «Да нет, понимаете. Вы знаете так же хорошо, как и я, что граф де Пейрак не погиб на костре. А больше никто теперь об этом не знает. Вам ведь не заплатили, чтобы вы хранили молчание. Вы в заговоре не участвовали. Однако вы знаете. Кто же сказал вам?..». Он продолжал делать вид, что ничего не знает, и так и ушел.

— И вы позволили ему уйти, Дегре?.. Вы не должны были отпускать его!.. Надо было заставить его говорить, пригрозить, вынудить его признаться, кто ему сказал и кто его прислал. Кто же?.. Кто?..

— И что бы от этого изменилось? Ведь вы же все равно были мадам дю Плесси-Белльер, не так ли?

Анжелика схватилась руками за голову. Дегре не рассказал бы ей об этом случае, если бы не считал его важным. Дегре предполагал то же, что и она. Что странное поведение тюремного священника, может быть, объяснялось поручением, полученным от первого мужа Анжелики. Откуда же он отправил своего гонца? Как он с ним встретился и сблизился?

— Надо отыскать этого священника. Это не должно быть трудно. Я помню, что он принадлежал к ордену…

Дегре улыбнулся.

— Из вас вышел бы хороший полицейский. Но я избавлю вас от лишних хлопот. Зовут этого священника отец Антуан. В Париже он уже давно не живет. Последние несколько лет он находится в Марселе, при каторжниках.

Анжелика просияла. Наконец она знала, куда ехать. Прежде всего она поедет в Марсель повидать этого отца Антуана. Найти его будет нетрудно. И разумеется, в конце концов, священник назовет ей имя таинственного лица, пославшего его к Дегре, чтобы осведомиться о судьбе мадам де Пейрак. Может быть, он даже знает, в каком месте находится этот неизвестный?.. Она замечталась, глаза ее светились, она закусила верхнюю губу.

Дегре иронически посматривал на нее.

— При условии, что вам будет разрешено выехать из Парижа, — завершил он тираду, которую легко можно было прочитать на ее оживленном лице.

— Дегре, неужели вы помешаете мне уехать?

— Милое дитя, мне приказано помешать вам. Разве вы не знаете, что, взявшись за дело, я держусь за него всеми зубами, как собака, хватающая преступника за одежду. Я готов предоставить вам все интересующие вас сведения, но не надейтесь, что я предоставлю вам ключ от дверей на волю.

Анжелика с отчаянной мольбой в глазах быстро повернулась к полицейскому.

— Дегре! Друг мой Дегре!

Полицейский чиновник не изменил каменного выражения своего лица.

— Я поручился за вас перед королем. Такие обязательства не берутся назад, поверьте мне.

— А вы говорите, что вы мне друг!

— В той мере, в какой я могу соблюдать приказы Его величества. Разочарование, обманутые надежды жгли Анжелику. Она ненавидела Дегре, как и прежде. Она знала, что в своей работе он упрям и скрупулезен и сумеет оградить ее непреодолимой стеной. Сыщик, ищейка, в конце концов он всегда ухитряется поймать того, за кем гонится. Тюремщик, он умеет держать в узах тех, кого поймал. От него не убежишь.

— Да как же вы могли взять на себя это гнусное поручение, зная, что речь идет обо мне? Я вам этого никогда не прощу.

— Признаюсь, я был доволен, что помешаю вам делать глупости.

— Так не вмешивайтесь же в мою жизнь! — закричала она, вне себя. — Я питаю глубочайшее отвращение к вам и людям вашего сорта. Ненавижу вас, плюю на вас, злые пройдохи, притворщики, лицемеры, жалкие лакеи, пресмыкающиеся у ног господина, который бросает вам поглодать косточку.

Дегре расслабился и расхохотался. Больше всего она ему нравилась в облике Маркизы Ангелов; эта сокрытая часть ее жизни, прошедшей в роскоши и ублаготворении, вдруг проступала, когда она приходила в ярость.

— Послушайте, маленькая…

Он взял ее за подбородок и заставил посмотреть ему в лицо.

— Я мог бы отказаться от этого поручения, тем более что король дал мне его благодаря моей репутации. Он понимает, что удержать вас, если вы задумаете сбежать из Парижа, возможно, лишь мобилизовав лучших полицейских города. Я мог бы отказаться, но он говорил со мной о вас, выражая тревогу, беспокойство, как мужчина с мужчиной… А сам я, как уже говорил вам, тоже принял решение пустить в ход все, что можно, чтобы помешать вам еще раз разбить свою жизнь.

Выражение его лица смягчилось, и глубокая нежность появилась в глазах, устремленных на замкнувшееся личико, которое он насильно удерживал в руках.

— Сумасшедшая, милая моя и безумная. Не сердитесь на вашего друга Дегре. Я хочу помешать вам пуститься в опасные, страшные приключения… Вы рискуете все потерять и ничего не получить. А гнев короля будет страшен. Нельзя чрезмерно рисковать. Послушайте меня, маленькая Анжелика… бедная маленькая Анжелика…

Никогда еще он не говорил с ней так нежно, так ласково, словно с ребенком, которого нужно оберегать от собственных порывов, и ей захотелось прижаться лбом к его плечу и потихоньку выплакаться.

— Обещайте же мне вести себя спокойно, а я со своей стороны обещаю сделать все, что возможно, чтобы помочь в ваших поисках… Но обещайте мне!..

Она покачала головой. Ей хотелось уступить, но она не верила королю и не верила Дегре. Они всегда будут стараться запереть ее без выхода, удержать ее. Они бы хотели, чтобы она все забыла и на все соглашалась. И она боялась самой себя, той подлости, той вялости, которая таилась в ней и когда-нибудь стала бы ей внушать: «Что толку упираться? Ведь король опять станет приставать к тебе. Ты будешь одна, без защиты, против сил, объединившихся, чтобы помешать тебе добраться до любимого».