Читать книгу "Принцесса и чудовище - Роман Афанасьев"

— Попрошу выплатить мне ставку королевского шута, — мрачно произнес он вслух. — Двойную. И вперед за полгода.

Застонав, он приподнялся и сел. Вытирая холодный пот со лба, Сигмон заметил, что руки дрожат. Как тяжело было сдержаться. Немыслимо тяжело притворяться шутом тому, кто заслужил прозвище Мясник Дарелена.

Крохотный комочек из перьев упал с ночного неба прямо на плечо Сигмону. Возмущенно зачирикал, запрыгал по плечу и от полноты чувств расплескал свое негодование по рукаву черного бархатного камзола.

— Двойную плату за полгода вперед и визит к королевскому портному, — сухо сообщил Сигмон воробью.

Потом он вскочил на ноги, быстро и легко, как разбуженная кошка, и бесшумно растворился в темноте сада — Эрмин Де Грилл желал видеть своего подчиненного. Немедленно.

* * *

Из распахнутого настежь окна тянуло холодом и сыростью. Осенняя ночь пыталась забраться в комнату, но жарко пылающий камин успешно теснил ее прочь, оставляя на поле битвы лишь легкую прохладу.

Корд Демистон откинулся на спинку стула, заложил руки за голову и потянулся, разминая затекшие плечи. Огромный письменный стол стоял рядом с камином, и капитану городской стражи Рива было тепло и уютно. От тепла клонило в сон, и потому Корд не закрывал окна — ночная прохлада освежала, не позволяла впасть в блаженную дрему.

Выпрямившись на скрипучем стуле, капитан потер ладонями лицо и с ненавистью глянул на груду бумаг на столе. Предписания, указания, распоряжения, доклады, доносы, счета от кузнецов… Как хорошо было в Ташаме! Савен вызывал капитана, устраивал ему разнос, а после простым человеческим языком объяснял, что требуется от стражи. И ночная смена обычно заключалась в том, что Корд гулял по ночному городу, проверяя караулы и наслаждаясь свежим ночным воздухом. А не перекладывал бумажки с места на место в душной комнате.

Демистон поднялся и вышел из-за стола. Огромная комната, которую величали кабинетом, вовсе не была пустой. Около двери стояли два письменных стола адъютантов, за ними, у камина, расположился стол капитана. Вдоль стен тянулись бесконечные ряды шкафов со стеклянными дверцами, битком набитые старыми приказами, описаниями преступников и громких дел, картами центрального района, счетами из казначейства и прочей бумажной рухлядью, за которую раньше Корд не дал бы и ломаного гроша. А еще — высились платяные шкафы, дубовые ящики, больше напоминавшие хранилища гномьего банка. В них прятались праздничные мундиры офицеров отделения, парадное оружие, флаги и форменные перевязи рядового состава. Адъютанты должны были содержать все это в идеальном порядке, и когда они устраивали день большой уборки, капитан в отчаянье убегал в город проверять патрули.

Гулко бухая сапогами по начищенным до блеска половицам, Корд вышел на середину комнаты. На полу лежала новая ковровая дорожка мутного зеленого цвета, навевавшего воспоминания о зацветшем пруде. Она вела от двери к противоположной стене, прямо к окну, пересекая всю огромную комнату, занимавшую почти весь второй этаж дозорной башни. Капитан осторожно попробовал ногой дорожку — словно боялся, что она окажется живой. Дежурка с коврами, кто бы мог подумать. Потом он решительно ступил на нее и подошел к окну — теперь бесшумно, не царапая подковами сапог начищенный пол.

Взявшись обеими руками за подоконник, капитан по пояс высунулся из окна, подставив лицо холодному ночному ветру. Перед ним раскинулся город — огромный каменный лабиринт из домов, лавок, таверн, конюшен… Город был наполнен огнями. Где-то светились окна, горели факелы у входа в ночные таверны, недалеко пылал огнями королевский замок, что на новый лад все называли дворцом. На площади, раскинувшейся вокруг Башни Стражи, горели масляные фонари. Капитан опустил взгляд, рассматривая брусчатку внизу. Когда-то давно здесь стояла городская стена — первая из тех, что возвели вокруг замка, построенного Сеговарами. Но город рос и вскоре выплеснулся за стену. Вокруг замка теперь раскинулся старый город — Королевский квартал, где жила знать и самые искусные ремесленники. А стена отделяла его от быстро растущей столицы. Но вскоре места стало не хватать — его всегда не хватает, — и стену снесли. А башня осталась, превратившись из грозного военного сооружения в один из постов городской стражи. Она торчала посреди пустой площади, словно угрожающая дубина, напоминая нерадивым горожанам, что ее маленькая копия однажды может пройтись по их плечам и головам. В целях поддержания порядка и закона.

— Да, — тихо произнес Корд, — это не Ташам.

Здесь у него не было нужды проверять караулы. У него в подчинении сотня людей, следящих за порядком в центральной части старого города. Караулы проверяют два полусотенных, зовущихся тут на новый лад лейтенантами. А у них еще есть по два десятника, именующихся сержантами. А у тех — еще по личному вестовому-капралу. Порой Демистону казалось, что в страже Рива больше начальства, чем подчиненных, и это его несказанно удручало. Он уже не мог контролировать всех, не мог лично следить за исполнением приказов и вникать в каждое распоряжение. С другой стороны, всегда есть на кого свалить бумажную работу — например, на личного адъютанта, что в данную минуту дремлет на первом этаже, среди личного состава ночной смены. А есть еще Горан — второй капитан, с которым Корд делит этот кабинет. Он всегда дежурит днем — так они договорились — и больше занимается тем, что разбирается с подозрительными личностями, злоумышляющими против короля. Работу два капитана делают вместе, но Корд терпеть не мог подобные дела, ему проще общаться с душегубами и конокрадами, чем с языкатыми пустомелями, отпустившими слишком смелую шуточку в неудачной компании. Впрочем, и с душегубами капитан нынче общался редко — для этого есть лейтенанты. А до капитана Корда Демистона дело доходит, только если в нем замешана знать. Но такое случается редко, обычно эти напыщенные болваны предпочитают решать дела тихо, промеж собой, не вмешивая стражу.

Демистон оттолкнулся от подоконника, развернулся и подошел к столу. Одернув тяжелую кожаную куртку, накинутую поверх темно-синего форменного камзола стражи, он вновь сел за стол. Вытащил из груды бумаг счет за прачечную и глубоко задумался над ним, пытаясь вспомнить, сколько форменных рубах и бриджей отправляли в стирку на прошлой неделе и почему их количество не совпадает. Неужели кто-то из прачек позарился на штаны стражника? Быть того не может…

С великим раздражением капитан швырнул бумагу обратно на стол и покосился на огромные гномьи часы, стоявшие на камине. Те тихо щелкали, отсчитывая время до конца дежурства. Уже утро. Скоро начнет светать. А Корд не разобрался и с половиной дел, намеченных на сегодня. И глаза отчаянно слипаются, днем опять не удастся выспаться, потому что надо хотя бы в этот раз прибраться в доме, заросшем всяким хламом.

За стеной гулко забухали сапоги, и Демистон вскинулся, пытаясь разлепить заспанные глаза. Кто-то поднимался по лестнице. Капитан встал, привычным движением передвинув саблю на поясе поближе к руке. От этой привычки его не смогла отучить даже спокойная жизнь в столичной страже.

Тяжелая дубовая дверь распахнулась, и на пороге появился запыхавшийся паренек лет шестнадцати в легкой синей куртке вестового стражи. Корд убрал ладонь с рукояти сабли — лицо паренька было знакомым. Павер? Правес? Кажется, он придан караулу площади, что дежурит недалеко от стен королевского замка.