Читать книгу "Непрощенный - Максим Шахов"

– Это мы удачно попали, слышь, Машка! Стань на стреме и никого не подпускай! Мы эту кучу забили! А если че, сразу по башке! А матросик-то ниче, нам бы такого кавалеру! Гы-гы!

Миха, высыпавший мусор из последнего контейнера, оглянулся:

– Ваши кавалеры все тута бродють, а Сэм птица другого полету! Ему токо свистнуть на набережной, все бабы его!

– Усохни, плесень! Мы че, обхождения культурного не знаем? Господин матрос, а господин матрос! А вы к нам надолго?

– Сейчас уезжает! – буркнул Миха. – Вот контейнер на место поставлю и усе! Снимаемся с якоря!

За исключением некоторых жаргонных словечек, Сэм Мэтью все понял. Бомжихи собирались стоять здесь насмерть, чтобы никого не подпустить к куче мусора с американского корабля. И это была настоящая катастрофа…

15

– Почти сто метров, – проговорил Мак, когда опущенный вниз газоанализатор коснулся дна штольни. – Чем же фашисты ее бурили? Тут же для установки места нет… А?

Мак оглянулся на Логинова, тот пожал плечами:

– Не знаю, парни. Это вопрос к инженерному управлению, а я по другому ведомству прохожу.

Подъем газоанализатора занял больше трех минут. Когда прибор оказался наверху, Мак посмотрел на показания и поцокал языком.

– А по-русски? – отозвался из-под стенки Логинов. – Взрывоопасно?

– Да нет. Кислород на дне практически отсутствует. А без кислорода ничего не взрывается. Странное, однако, местечко. Вот бы тут по-настоящему пошариться…

– Я вам пошарюсь! – поднялся на ноги Виктор. – Подъем выполните – и вперед, то есть назад, к Ай-Петри! Там, в окрестностях, шарьтесь хоть до Нового года! За свой только счет!

– Ладно-ладно! – кивнул Мак. – Готовимся к спуску, чуваки…

– А что поднять-то нужно? – спросил Трэш, расстегивая молнию на огромном рюкзаке. – Или это точно неизвестно?

– Уже известно, – сказал Логинов, поскольку дальше играться в конспирацию не имело смысла. – Мумию!

– Чего-чего? – даже замер от удивления Трэш.

– Какую мумию? – недоверчиво посмотрел на Логинова Мак.

– Ну не египетскую же! Обычную. Нашу. Тут пару месяцев назад один турист российский заблудился. Носитель государственной тайны. Ну и спикировал туда случайно. Мы думали, от него уже рожки да ножки остались, но раз там нет кислорода, он должен выглядеть как огурчик. В общем, парни, надо упаковать его вот в этот саркофаг, – ткнул Логинов ногой в скрученный специальный пакет на молнии для перевозки трупов, – и аккуратненько поднять для дальнейшей идентификации. А то в оборонном КБ, в котором он работал, такие секретные образцы оружия разрабатывались, что даже мне не сказали какие…

16

– Мой корабль здесь с дружественный визит! – сказал Сэм Мэтью. – Я из Нью-Джерси. А вас как зовут?

Он с кошачьей ловкостью перебрался на другую сторону мусоровоза и спрыгнул на землю.

– Зинаида! – изобразила жалкое подобие книксена худая. – Вадимовна!

– Очень приятно! – кивнул Сэм. – Это есть скромный презент в знак дружба!

– Ой, пасиба!

Зинка ловко цапнула протянутую Сэмом пачку жевательной резинки. Впрочем, упаковка выглядела как-то неказисто, и бомжиха на всякий случай спросила:

– А ее того, потреблять можно?

– Конечно! Это есть оригинал «ригли сперминт»! – заверил Сэм.

– Да?

Зинка немедленно сунула грязный палец в упаковку и извлекла пластинку жевательной резинки. Миха, продолжавший управлять гидроподъемником, неодобрительно оглянулся. Впрочем, Сэм на него не смотрел. Он соображал, как присутствующих собрать в одном месте и отвлечь.

Зинка тем временем освободила жвачку от обертки и сунула в рот. Сэм довольно кивнул. Под его взглядом Зинка из культурности не стала мусорить и сунула скомканную обертку в карман.

– О, вкусно! – расцвела она беззубой улыбкой. – Так, может, господин матрос, выпьем за встречу? У меня тут есть заначка!

Из внутреннего кармана Зинка с готовностью извлекла початую бутылку паленой водки, совсем недавно лежавшую в сумке Лома. Опустивший контейнер в ячейку Миха оглянулся:

– Да спрячь ты свое пойло! Сэм только виски с содовой употребляет! Да джин с тоником!

– О нет! Русский водка я тоже употреблять! Но не на служба!

– Жалко! – шмыгнула носом Зинка.

Она была искренне огорчена. Таких галантных кавалеров, как Сэм, ей приходилось видеть нечасто. Точнее, совсем не приходилось.

– Жалко у пчелки, пчелка на елке! – вставил свои пять копеек Миха и начал стаскивать рукавицы. – Все, Сэм, порядок! Поехали!

– Сперва я должен запечатлить свою встреч с эта замечательный женщин! – выдал почти шекспировский текст Сэм. – И отослать фото по электронный почта моей мамми в Нью-Джерси! Я ей посылать свое фото со всего мир – Австралия, Испания, Ливерпуль! Я могу просить ваш подруг также присоединиться к нам, чтобы обрадовать мой дорогой мамми в Нью-Джерси?

– Ясный перец… то есть, конечно, Сэм! Машка, Машка! Вали сюда, господин матрос желает с нами сфоткаться!

Машку, стоявшую чуть поодаль на посту с железкой, дважды приглашать не пришлось. Она и так не столько бдила, сколько через плечо с завистью таращилась на свою подругу. Несколько секунд спустя Машка уже была тут как тут.

– Это моя метелка… то есть подруга Мария!

– Сэм! Очень приятно! – без намека на брезгливость протянул руку Мэтью.

По ходу обучения «морских котиков» заставляют даже есть живьем мелких грызунов. Так что изобразить живую радость от рукопожатия с бомжихой для Сэма было сущим пустяком.

– Мне тоже очень-очень приятно! – заверила американца Машка.

Тот сунул руку в карман. Там лежала зажигалка «Зиппо», но ее Мэтью решил приберечь. Вместо зажигалки он извлек едва початую пачку «Кэмела».

– Это есть презент!

– Ой, спасибо! – расцвела Машка.

– Нашел кому дарить, – пробубнил Миха. – На набережной у нас такие крали…

Впрочем, Сэм не обращал на бурчание водителя никакого внимания.

– О! – радостно вскрикнул он, оглянувшись по сторонам. – Миха, ты разрешать сфотографироваться нам на фоне твой автомобиль?

– Да чего уж там, раз такое дело, – пожал плечами водитель.

– Тогда я просить тебя сфотографировать нас! Мария, Зинаид, идти со мной! А ты, Миха, пожалуйста, держать вот так и, когда мы сказать «Чиз!», нажать вот так!

17

– Еще чуть-чуть смайнай, Трэш! – послышалось в рации.

Голос Мака звучал глухо и странно, как будто из преисподней. Объяснялось это не столько глубиной штольни, сколько тем, что спуск диггер совершал в изолирующем дыхательном аппарате и микрофон рации был укреплен на его шее.