Читать книгу "Две линии судьбы. Когда остановится сердце - Анна Данилова"

Но если ее попросту ограбили, то зачем было везти сюда, за город? Взяли бы деньги, а ее высадили бы (точнее, выложили) где-нибудь в городе. В тихом и укромном месте.

Она вздрогнула. Ей показалось, что в дверь поскреблись. И после этого раздался звук — вполне явный, звон ключей, — и дверь открылась. Сейчас она увидит наконец своих похитителей!

На пороге появилась девушка, худенькая, в рабочей одежде: потрепанные джинсы, просторная майка. Глаза бегают, словно она старается не смотреть на пленницу.

Глафира почувствовала, как по спине ее прозмеился холодок.

В одной руке девушка держала красное пластиковое ведро, в другой — швабру с толстой белой «кисточкой».

— Алло, уважаемая, — Глафира поднялась и подошла совсем близко к девушке. — Потрудитесь объяснить, что все это значит?

Тон ее голоса был требовательным, однако на девушку это не произвело никакого впечатления. Она молча принялась за уборку.

— Послушай, я к тебе обращаюсь! Это ты напоила меня кофе со снотворным и привезла сюда?.. Алло! Ты слышишь меня?!

Воспользовавшись тем, что девушка спокойно моет пол и отодвинулась уже довольно далеко от двери, Глафира метнулась к выходу, но налетела еще на одну дверь, запертую. Коридор — метр на метр.

— Послушайте, мне запрещено с вами разговаривать, — наконец услышала она более-менее вразумительную речь. Девушка говорила тихим, затравленным голосом. — Вы что, не понимаете, с кем имеете дело?

Разговаривая таким образом с Глафирой, она старалась не смотреть на нее и продолжала возить влажной тряпкой по паркету.

— Представьте себе — не понимаю! Что вообще происходит?! Меня что — похитили?

— Не знаю… Наверное. Мне же не докладывают. Я здесь давно, всякого навидалась. В прошлом месяце, к примеру, вот здесь, под этой кроватью, отрубленный палец нашла… женщину вообще не видела, не знаю, когда ее сюда привезли и увезли… Но палец был. Тонкий такой, с маникюром… На нем еще кольцо было.

— Заткнись! — не выдержала Глафира, чувствуя, как у нее начинает ныть живот. — Ты что такое говоришь?! Зачем меня пугаешь?

— Пугаю? — Девушка вдруг резко повернулась к ней и посмотрела на нее невидимыми под темными стеклами очков глазами. Глафира почти физически почувствовала этот взгляд. — Да вы что… Я просто хотела предупредить вас, что эти люди опасны! Вот и все. Ведь если они пальцы отрубают…

— Почему мне ничего не говорят? Почему не дают телефон, чтобы я позвонила, скажем, Лизе или…

— Они уже звонили ей, — вдруг услышала она и обомлела.

— Так, значит, ты все же что-то знаешь?

— Так, самую малость… просто услышала отрывок разговора по телефону. Звонили вашей знакомой или родственнице.

— Она моя работодательница!

— Да я-то откуда знаю? — с таким видом, словно ей причинили боль, произнесла девушка. — Так вот, они обращались к ней по имени-отчеству — Елизавета…

— …Сергеевна! Елизавета Сергеевна Травина, известный в городе адвокат.

— Ну вот, значит, ей они и звонили, я так думаю.

Глафира вдруг поняла, что грубо разговаривает с человеком, который, возможно, находится в этом плену давно и вообще здесь ни при чем. А она обращается с ней, с этой девушкой, так, словно это она ее похитила. Да, возможно, хозяева заставили ее напоить Глашу кофе в машине и привезти сюда. Но это не значит, что она — организатор похищения.

— Слушай, прости, что я наорала на тебя. Сама понимаешь, нервы на пределе… Тебя как звать-то?

— Алевтина, — немного обиженным голосом ответила девушка. — Да я все понимаю. Не первый раз все это слушала…

— Ты мне скажи, хозяева твои — кто они такие? Что за люди? И дом? Кому он принадлежит? Им?

Глафира представила себе, как ей удается чудесным образом выбраться отсюда и она пытается вернуться, отыскать этот дом и вместе с ним — хозяев, чтобы привлечь их к ответственности.

— Я ничего не знаю, говорю же!

Алевтина с усердием вычищала углы спальни, затем достала из кармана фартука тряпку и принялась протирать пыль.

— Поскорее бы уже сказали, чего им от меня надо… — презирая себя за малодушие, проговорила Глафира, чувствуя, как голод просто гложет ее изнутри. В это время суток она там, на свободе, была сыта и довольна и занималась любимым делом. Что ожидало ее сейчас, представить было невозможно. Конечно, если похитители вышли на Лизу и попросили у нее денег, она непременно соберет необходимую сумму. Причем в короткий срок, это без проблем. Но Лиза не из тех, кто отдаст деньги, не удостоверившись, что Глаша жива и здорова. Не исключено также, что она обратится в милицию.

— Я понимаю, конечно, что это звучит глупо… Но я так хочу есть! Может, принесешь мне что-нибудь? Кусочек хлеба? Желательно, правда, с колбасой… Ты же вхожа в кухню?

— Конечно, принесу! Все, что найду, то и принесу, — пообещала Алевтина, кивая головой и не отрывая взгляда от подоконника, который она тщательно протирала. — Я всегда приносила еду. Кроме той, что давали хозяева.

— А телефон ты мне можешь принести?

— Нет. Вот чего не могу, того не могу. У меня нет телефона. И вообще, я должна вести себя осторожно, иначе мне не поздоровится. Ладно, я вам и так много чего сказала. Сейчас постараюсь вынести из кухни еду. А вы… Как вас зовут?

Она наконец-то подняла голову, и взгляды их, как показалось Глаше, встретились.

— Глафира, — упавшим голосом произнесла Глаша. — Можно просто Глаша.

4. Май 2010 г. Лиза

Лиза вернулась в офис ближе к вечеру, уставшая, раздраженная, поскольку все ее усилия хоть как-то связать исчезновение Глафиры с ее возможным обращением в фирму, торгующую средствами для похудения, не принесли никакого результата. Она обзвонила все обнаруженные в рекламной газете фирмы, даже лично побывала в некоторых (двери одного офиса были заперты, да и на телефонные звонки никто не отвечал) и поняла, что Глафира все же не такой человек, чтобы верить каким-то там опасным таблеткам. Конечно, она хотела похудеть, и Лиза прекрасно знала об этом. Тем более время от времени она сама, не думая о последствиях, упрекала Глашу в том, что та совершенно не следит за своим здоровьем, что ожирение может губительно сказаться на сердце и печени. Но не факт, что исчезновение Глафиры все же связано с ее желанием похудеть.

Лиза понимала, что она, адвокат, специализирующийся на работе, связанной со многими аспектами юридической деятельности — наравне с такими, как расследование преступления параллельно официальному, прокурорскому расследованию, а также с поисками людей или с возможностью предотвратить преступление или же помочь клиенту просто избежать наказания в случае, если совершенное им преступление в человеческом понимании преступлением как бы не является, — сейчас оказалась перед проблемой поиска близкого ей человека. И оказалось, что работа эта гораздо сложнее, чем все то, чем ей приходилось заниматься до этого случая. Пропала Глафира, ее помощница. И ни одной зацепки! Ни одной! С чего начинать поиск? Обращаться к друзьям из милиции? Пожалуй, так. Надо бить во все колокола. Глаша не такой человек, чтобы не сообщить о себе, даже в случае, если бы судьба закинула ее на необитаемый остров. Она достаточно умна, чтобы сообразить, как известить Лизу о постигшей ее проблеме. И если она до сих пор никак не проявилась, значит, у нее просто не было такой возможности. Причин для ее молчания Лиза видела три: первая — Глаша находится взаперти и не может выбраться оттуда, куда ее упрятали; вторая — она больна и не может позаботиться о себе, то есть находится в беспомощном состоянии. И третья — о чем было даже страшно подумать — ее уже нет в живых.