Читать книгу "Обещание весны - Мэри Бэлоу"

— Да, — произнесла она. — Да, Перри, я буду для вас такой женой, какую вы хотите.

— У вас красивые волосы, — сказал он и погладил шелковистые пряди. — Вы красивая женщина, Грейс. Перри наклонил голову и поцеловал ее бледные губы. — Ложитесь в постель. Я только задую свечи.

* * *

Как это часто бывает в пасмурные дни, к вечер облака разошлись, и ночь ярко сияла в свете почти полной луны и бесконечного множества звезд.

Леди Грейс Лэмпмен смотрела, как спит ее муж. Он выглядел таким невероятно юным, светлые волосы растрепались, а лицо было полно умиротворения. Грейс испытывала к нему почти болезненную нежность. Возможно, пришел конец ее душевным мукам.

Она потеряла целых девять лет. Ни разу за эти долгие годы Грейс не подумала о самоубийстве, заставляя себя дышать, есть, спать, выполнять свои обязанности — словом, существовать до тех пор, пока не придёт смерть. Она всегда была благодарна за малый, но ценный дар — любовь брата, благодарна судьбе за то что Полу нужны ее любовь и стремление создать емy маломальский уют. Грейс не ждала большего.

До тех пор, пока Перри не сделал ей предложено, а она в своей слабости не поддалась этому искушению. Но даже тогда она не верила, что вернется к полноценной жизни. Перри хочет того же, полагала Грейс, что девять лет принимал от нее брат. Она считала, что станет для мужа не более чем экономкой, носящей его имя.

Ей всегда нравился Перри. Грейс радовалась, когда он звонил в дверь, радовалась его неизменной улыбке, постоянным расспросам о ее самочувствии, тому, как он восхищался ее вышивками и ее садом. Она полюбила Перри за тот свет, который он приносил в жизнь брата. Пол был совершенно другим человеком: маленький, хрупкий, погруженный в научные занятия, детские годы не понимаемый и нередко оскорбляемый другими мальчиками, чужой в семье, члены которой хотели бы видеть его более напористым и честолюбивым в качестве служителя церкви. Перри внес в его существование смех и радость, которых тот никогда не знал раньше.

Грейс нравилось смотреть на Перри, стройного и сильного, наделенного особой, солнечной, красотой, однако в ее отношении к нему не было ничего такого, что обычно вкладывает женщина в отношение к мужчине, который ее привлекает. Ведь он настолько моложе… Грейс забавлялась, наблюдая за тем, как в церкви или на одном из светских сборищ, которые она иногда посещала вместе с братом, девицы смотрели на Перигрина с восхищением и даже неким вожделением, а он улыбался и вежливо ухаживал за ними, никогда не теряя чувства меры; любая тотчас понимала, что это всего лишь ни к чему не обязывающий светский флирт. Точно так же он вел себя с дамами более старшего возраста… кроме нее.

Грейс считала, что сэр Перигрин скорее всего женится на леди Мадлен Рейн, юной девушке, которая, как и он сам, отличалась веселым характером и способностью флиртовать беззаботно и безобидно. Из них вышла бы красивая пара. Леди Мадлен исполнилось только двадцать. Но Перигрин женился на тридцатипятилетней женщине. Как давно миновало время ее собственной юности! То была совершенно иная жизнь. Избалованная , любимица отца, у которого, кроме нее, было только два сына, она росла озорной и упрямой. Мать умерла вскоре после рождения Пола. Грейс дружила с единственным сыном виконта Сандерсфорда с caмого раннего возраста. Гарет, такой же бойкий и настырный, как и она сама, был самоуверенным, умным, полным жизни, но обладал изрядной жестокостью, которая нередко проявлялась по отношению к младшим товарищам детских игр, особенно по отношению к Полу.

Грейс играла с Гаретом, защищала его, спорила с ним, дралась и в конце концов полюбила его. Она отдалась ему в последние дни перед уходом Гарета на войну, не задумываясь о серьезных последствиях. А должна была бы знать о них. Ей уже исполнился двадцать один год. Грейс помнила ощущение радостной одновременно пугающей гордости, возникшее при первых признаках беременности, хотя Гарета, который мог бы разделить с ней презрение к мнению света на этот счет, не было рядом.

То была любовь с жестоким финалом. Любовь, способная убить в женщине всякую радость жизни. И Грейс все девять лет после потери Джереми чувствовала себя убитой, исключенной из реальной действие сльности с ее страстями и заботами; а до этого она четыре года жила одними страданиями, осознав слишком поздно, что эгоистическое пренебрежение нормами морали принесло куда большие беды ее ни в чем не повинному ребенку, нежели ей самой. Джереми был её единственной радостью. Однако она предала его уже момент зачатия.

Стоило ли возрождаться к жизни теперь? Гораздо спокойнее было существовать в сумрачной стране полумертвых. Там не было боли. Она прогнала прочь боль от потери брата, прогнала с решимостью отчаяния, сразу после похорон оставив ее за стеной, которую выстроила для своих чувств. Но утром пришел сэр Лэмпмен и мгновенно разрушил эту стену.

Однако Перри женился с самыми добрыми намерениями сделать ее своей истинной женой. Он так и поступил нынче утром, когда их тихо обвенчал новый священник, занявший место Пола. Он так и поступил в этой вот постели час назад. И хотя в те минуты Грейс не делала никаких сравнений, она не могла не сделать их сейчас.

Гарет — и Перри.

Она позволяла Гарету множество интимных ласк в те немногие дни, потому как знала, что теряет его, возможно, навсегда. А еще и потому, что ей было наплевать на мнение отца, или ее чванливого старшего брата, или заносчивой невестки. А еще потому, что была очень юной и очень, очень глупой.

Все происходило почти всегда прямо на земле. Гарет так тяжело наваливался на нее, что иногда Грейс готова была закричать от боли, когда в спину впивались острые камешки или твердые комья земли. Ей нравилось то, что он делал, так как это был запретный плод, и к тому же опасный. Гарет совершал любовный акт быстро и страстно, только ради собственного удовольствия. И Грейс тогда решила, что, видимо, такими и должны быть любовные отношения.

Перри оказался совершенно другим. Называл ее красивой, и Грейс чувствовала себя красивой, когда он без всякой спешки и лихорадочности овладел ею вот на этой постели. Вначале Грейс была смущена и напряжена оттого, что она женщина средних лет, а он почти мальчик, и оттого, что не была с мужчиной вот уже четырнадцать лет, но Перри заставил ее снова ощутить себя женщиной, милой и желанной.

И все барьеры рухнули от нежных и ласковых прикосновений его рук, теплых губ, мягкого, успокаивающего голоса. Грейс вернулась к жизни. Все ее чувства медленно оживали для него, и, когда Перри овладел ею, Грейс уже не могла представить себя женой лишь по обязанности. Она стала женщиной, открытой, для любимого. Если оставался хоть один шанс, что она остынет, одумается, то Перри уничтожил этот шанс. И Грейс, отдаваясь ему всем существом, получила от него дар наслаждения.

Она обнимала его и старалась сдерживать внутреннюю дрожь. Закрыла глаза и уткнулась лицом ему в плечо, когда Перри положил руку ей под голову, поцеловал в щеку, укрыл ей плечи одеялом и, видимо, Решив, что она уже спит, уснул сам. Грейс не знала, понял ли он. И даже не знала, хочется ли ей, чтобы муж ее понял.