Читать книгу "Браки расторгаются в аду - Наталья Андреева"

– Ты с ума сошла!..

«Богатыри»

Это была моя первая реакция, и, как потом оказалось, совершенно правильная. Мне следовало отказаться от моего плана сразу, как только Анисья вымолвила заветное: «Коля-и-Толя». Но я думала только об отрубленной руке абстрактной мулатки, причем уже мертвой. Это-то меня и отвлекло. «Коля-и-Толя» стали началом моего конца.

Краткое пояснение. Коля и Толя – местные жители. Назвать их, согласно «Сказке о мертвой царевне», богатырями у меня просто язык не повернется. Они не богатыри – они пигмеи. Гномы, причем в самом плохом смысле этого слова, у них крохотный гномий мозг, куда помещается лишь одна мысль: о выпивке. Или «где-добыть-спиртное». Знак вопроса уже не помещается, поэтому фраза звучит утвердительно. «Где-добыть-спиртное, где-добыть-спиртное…» И так до бесконечности, словно заезженная пластинка, ни о чем другом они думать не могут. Словарный запас у них еще меньше, чем у Анжелы, любой разговор они начинают с фразы:

– Э… Выпить есть?

Ею же и заканчивают.

Причем водка для них деликатес, они с трудом добывают денег даже на табуретовку. Отраву, которую они покупают у бабки Маши, можно добыть разве что из древесных опилок, ничто съедобное так не выглядит и уж тем более не пахнет. Табуретовка и есть. Анисья как-то приносила мне, показывала:

– Зинаида Андреевна, можно этим протирать лампы в вашем солярии? Говорят, что самогон не хуже спирта. А у меня он как раз закончился. И дешево.

Я понюхала и чуть в обморок не упала. И категорически запретила Анисье ходить к бабке Маше за самогоном. Пусть берет у нее настойки из трав, маринованные опята, березовые веники и т. д. Но только не эту отраву.

Откуда взялись Коля-и-Толя? Там, где сейчас красуются особняки элиты, раньше были подмосковные деревни. Деревня всегда первична, из таких вот деревень и вырастают города, нынешние мегаполисы, а жить за МКАДом вошло в моду, когда Москва превратилась в клоаку. Когда там стало нечем дышать и не протолкнуться от людей и машин. Тогда-то элита Москвы и стала наступать на деревню, выгрызая у местных жителей лучшие куски земли. В качестве компенсации им предложили работу. Так же, как и по всей стране, в каждом отдельно взятом подмосковном поселке с громким названием соседствуют роскошь и нищета, кипят вселенские страсти, люди разных сословий раздираемы ненавистью друг к другу, хотя внешне все выглядит пристойно. Местных все оттесняют и оттесняют, но они цепляются за каждый клочок земли и иной раз не хотят продавать свои сотки за баснословные деньги просто из упрямства.

Новая Рига еще не так освоена, как пресловутая Рублевка. Земли здесь много, пока хватает всем. На Коли-и-Толину халупу никто покамест не позарился, да и, боюсь, что купить ее нельзя. Никаких документов на дом и на землю у братьев нет. Их избушка стоит почти в самом лесу, там столько комаров, сколько у человека нет крови. Просто Коля-и-Толя к их укусам нечувствительны, да и комары не очень уважают табуретовку, которая течет в жилах братьев. Кроме них, в этом месте вряд ли кто выживет, если только спилить деревья и всерьез заняться выкорчевкой пней, но кому охота с этим возиться, когда вокруг пустые поля? Сейчас осень, поэтому за Анжелу я спокойна. Ее даже комары не покусают.

Коля и Толя никогда нигде не работали, они перебиваются халтурой. В приличные дома их на порог не пускают, доверяют разве что вырыть сточную канаву или выгребную яму, чтобы проложить канализацию для прислуги. Причем я уверена, что родились братья нормальными, у них по две руки, по две ноги и, как ни странно, две головы, по одной на каждого. Почему они спились вместо того, чтобы стать достойными людьми? А почему люди вообще спиваются? От скуки. Из-за слабоволия. Вследствие лени.

Я сразу усомнилась: справятся ли братья с таким сложным заданием?

– Справятся, – заверила меня Анисья.

– А они ничего такого с ней не сделают? Спьяну-то?

– Изнасилуют, что ли? – хмыкнула она. – Да они не могут.

– А ты что, проверяла?

– Слухи ходят.

Прислуга, как известно, любит посплетничать. То, что Анисья дружит с местными, неудивительно. Ведь большинство из тех, кто работает в нашем элитном поселке садовниками, уборщиками, сторожами, помощниками поваров, – деревенские жители. Анисья и сама из деревни, только из сибирской.

– Ты недооцениваешь Анжелу, – вздохнула я.

– Это вы о ней слишком хорошо думаете, Зинаида Андреевна, – хмыкнула Анисья.

Я живо представила себе сцену соблазнения Анжелой Коли-и-Толи.

– Э-э-э… скучно.

– М-м-м? Да-а-а…

– И че делать?

– Э-э-э… О-о-о…

– Тупишь!

– Э-э-э… м-м-м…

– Да-а-а… Глянь сюда! На мне лифчика нет!

– Э-э-э… Выпивать будешь?..

Я вздохнула:

– Пожалуй, ей ничего не грозит. Анисья, ты вот что. Я дам тебе денег, купи братьям новый телевизор. Большой. Плазму. Я хочу, чтобы Анжела была счастлива.

– Добрая вы, Зинаида Андреевна, – вздохнула Анисья.

– Я?! Добрая?! – Я чуть не расхохоталась. – Ты ошибаешься. Я злая. Очень злая.

– Добрые люди потому и кричат, чтобы их поменьше использовали. И ругаются потому же. Когда они добрые, да еще и хозяева, у них другого выхода нет.

– Откуда ты знаешь?

– Я же прислуга, – усмехнулась Анисья. – Вот Иван Иваныч. Он ох какой злой! Хотя слова плохого никогда не скажет. И всегда на «вы». Но злее человека, чем он, я в жизни не встречала. – Она аж передернулась.

– Ты его боишься, что ли?

– Его все боятся.

– Он же маленький и плешивый. Что он может тебе сделать?

– Он может! – Анисья поежилась. – Он как посмотрит – ажник в дрожь бросает! Словно ледяной воды за ворот вылили. «Будьте любезны, протрите здесь!» Вот кто злой!

– А я, бывает, ору: «Поворачивайся, корова!»

– Да уж лучше так, – улыбнулась Анисья. – Вы же это не со зла. Все в доме загрустили, когда вы уехали. «Ну, – говорят, – теперь конец нам. Иван Иваныч нас заест».

– А что Анжела? Разве она за вас не заступается?

– Да когда ж? Она у нас такая занятая, – скривилась Анисья. – А потом, ей ведь все по фигу.

– Где ты нахваталась этих жаргонизмов? – невольно поморщилась я.

– Как где? У нее! Она, похоже, только два слова и знает: «по фигу» и «прикольно». А еще ест, как слон какой-нибудь. Мы все гадаем: она ж тощая! И куда в нее столько влезает? Замучились уже готовить! А сколько она икры лопает?! На меня даже в магазине косо смотрят! И это у нас, на Новой Риге! В двадцати километрах от Москвы! Да здесь одни олигархи живут! И те столько икры не жрут! Чтоб ей подавиться!

– Что же вы не уволились?