Читать книгу "Акведук на миллион - Лев Портной"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Только вообрази. — Старый граф поднял одну из папок. — Несчастный томился в застенке только за то, что посмел посвататься к барышне против воли ее родителей. Папаша девицы упек его. Будь моя воля, я бы этого тестя самого месячишко в каземате подержал.
— Ну, в крайности не стоит впадать, — смущенно промолвил штабс-капитан.
Чтобы польстить Якову Ивановичу еще больше, я не спеша перелистал каждое дело и даже пробежал глазами документы. А затем вернул все пять папок ему, с чувством пожал руку и сказал:
— Слава богу, есть такие люди, как вы! И я обязательно подумаю над предложением Александра Сергеевича.
Я не кривил душой, я действительно завидовал Якову Ивановичу, потому что он делал благое дело, сознавал это и получал удовлетворение от содеянного. А я покидал кабинет старого графа с тяжелым чувством, словно сам и был виноват в несчастьях людей, чьими судьбами занимались Александр Сергеевич и Яков Иванович.
Но я твердо знал, что в первую очередь необходимо обуздать таких, как тот генерал, что истязал меня в своих владениях.
Николай Николаевич в шлафроке из китайского шелка принял меня в кабинете.
— Садись поближе к камину. — Он указал на кресло, а сам прилег на оттоманку.
Раны измучили меня, и я с большей охотой постоял бы, но возвышаться колонной над Николаем Николаевичем показалось неловко. Целую вечность с болезненной осторожностью опускался я в кресло. Новосильцев, заметив мои ухищрения и страдальческие гримасы, спросил:
— Что с тобой, братец?
— Пустяк, — махнул я рукой. — Последствия романтического свидания интимного, так сказать, свойства.
Николай Николаевич изумленно вскинул брови.
— Хотя, собственно, и не пустяк! Очень даже не пустяк! Именно потому и пришел я к вам с утра пораньше! Странная история приключилась со мною ночью! Я столкнулся с таким произволом! Надо бы положить конец подобному самодурству!
Новосильцев замахал руками:
— Помилуй, Воленс-Ноленс! Говори по порядку. Что стряслось?
Я несколько стушевался, сообразив, что не продумал заранее, как рассказать Николаю Николаевичу о случившемся. Впрочем, что тут голову ломать — пикантные подробности оставить за скобками и говорить о самом важном: о произволе и заговоре!
— Полицейские, Николай Николаевич, задержали меня и пороли!
— Как это? Что ты такого натворил?
— В том-то и дело, что ровным счетом ничего! Они учинили произвол…
— Но как это случилось? Ты шел по улице или ехал куда-то?
— Я шел по Караванной, как раз свернул к Аничкову мосту, тут-то они и налетели!
Новосильцев улегся поудобнее и снисходительной улыбкой подал знак, чтобы я продолжал. Я невольно попытался подобно собеседнику изменить позу, чем доставил себе нестерпимые муки, и замер загогулиной.
— И где ж тебя так отделали? — Он с напускною жалостью окинул мою фигуру. — В околотке?
— В том-то и дело, Николай Николаевич, что не в околотке! А увезли меня в частный дом какого-то генерала! А у него пыточная обустроена непосредственно в кабинете!
— Генерала? — удивился он.
Я хлопнул себя по коленям от досады, что несу всякий вздор, привел Николая Николаевича в полнейшее недоумение, а самого главного так и не сказал. А все потому, что инициативу разговора перехватил Новосильцев.
— Вот-вот, генерала. Я же говорю, он устроил пыточную в своем доме и позволяет себе…
— Так что же он ни с того ни с сего решил издеваться над тобою? Или вы что-то не поделили? — с подозрением спросил граф.
— Сначала повздорили, — подтвердил я. — Но потом я спас его от разбойника!
Николай Николаевич снова всплеснул руками, изобразив, как я запутал его своим рассказом.
— Из-за чего вы повздорили? — осведомился он.
— Да так уж вышло, что я сбил с него треуголку…
— Как? — удивился Новосильцев. — Что-то я не пойму тебя, братец. Сначала ты говоришь, что над тобой учинили произвол. Потом выясняется, что ты нанес оскорбление незнакомому генералу. Где это произошло?
Отступать было некуда. Нужно было рассказать Новосильцеву правду.
— Видите ли, Николай Николаевич, я столкнулся с генералом на черной лестнице в доме Дмитрия Львовича Нарышкина.
— А что ты там делал?
Будь на его месте Поло, мы бы посмеялись от души над тем, как я потерпел фиаско на любовном фронте. Но Николай Николаевич был намного старше нас, и язык не поворачивался даже в самых учтивых выражениях рассказывать о волокитстве за Марией Антоновной. Тем более что рассказывать об этом предстояло не кому-нибудь, а статс-секретарю императора. Отчего-то пришло мне на ум, что стоит изъясниться по-английски. Казалось, что на малознакомом мне языке слова прозвучат как бы понарошку.
— Видите ли, Николай Николаевич… — Я замялся, вспоминая, какое выражение можно применить. — У меня с княжною намечался, так сказать, небольшой lap-clap[6]…
— Lap-clap? — переспросил он.
— Lap-clap, это по-английски, — пояснил я и, увидев еще большее удивление на лице Новосильцева, добавил: — Думал заглянуть в marble-arch[7], так сказать… пройтись по бристолям, так сказать…
— По бристолям? — Собеседник решительно ничего не понимал.
— Ну да. Так сказать, Bristol cities[8]. — Я фривольным жестом изобразил прелести Марии Антоновны.
— Братец! — всполошился Николай Николаевич. — Правильно ли я понимаю, что ты говоришь о…
— …Нарышкиной, — закончил я и кивнул.
— О господи! — Новосильцев всплеснул руками. — Час от часу не легче! Братец, что ты несешь? Говоришь, тебя незаслуженно наказали, а оказывается, ты оскорбил генерала и покушался на добродетель царской фаворитки! С этого бы и начинал!
— Но это не самое главное! — взвыл я.
— О господи! Что еще ты успел натворить? — вскрикнул Новосильцев и, театральным жестом заткнув уши, добавил: — Не вздумай сказать о бристолях Елизаветы Алексеевны[9]! Не хочу ничего слышать!
— Заговор! — выдал я. — Речь идет о заговоре!
— Ты еще и заговор организовал?! — Николай Николаевич расхохотался.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Акведук на миллион - Лев Портной», после закрытия браузера.