Читать книгу "Адмирал южных морей - Артем Каменистый"

— Так ведь это… Ну интересно же.

— И чего здесь такого интересного? Сам все прекрасно понимаешь. Или нет?

— Да что тут еще понимать? Корабль на боку, значит, на камни сел или мель, а может, другая беда и чинить борт пытаются. Я так думаю, что демы это, потому как, кроме них, мимо наших берегов никто особо не шастает.

— Нет. — Люк покачал головой. — Корабль другой совсем.

— Да много ты в кораблях понимаешь, сопля сухопутная, к губе присохшая!

— Это ты мне говоришь?! Кривой, тупой, а на других пеняешь! Может, я понимаю и меньше твоего, но на галеры демов насмотрелся. Нет, совсем разные корабли.

— А народ на берегу в доспехах? — уточнил я.

— Не могу сказать точно — далековато до них, но вроде доспехи были. Еще флаги там какие-то.

— Флаги?! — изумился Тук. — Не припомню я у демов флагов. Разве что череп на палку нацепят или что-то в этом роде начудят. Хорошего от них не дождешься, а вот мерзость запросто.

Из полученной информации я так и не понял, кто именно расположился на берегу. Но, учитывая то, что берег этот по праву принадлежит мне, игнорировать присутствия незваных гостей не мог:

— К бою. Сходим проверим, кто к нам заявился.

Несмотря на многочисленные невзгоды, омрачавшие мою нынешнюю жизнь, я не окончательно съехал с катушек, чтобы атаковать противника, как минимум в два с половиной раза превосходящего количественно. Приказ «к бою» означал максимальную готовность к столкновению. Мы драки не хотим, но мало ли что может случиться. На этот случай надо затянуть ремни доспехов, проверить амуницию, чтобы ничто не звякнуло предательски, вещевые мешки оставить в деревне, а то могут помешать спасаться бегством в случае неприятностей.

Задача скрытного приближения к вероятному противнику затруднялась из-за особенностей здешнего ландшафта. Топоры лесорубов тому виной или что другое, но деревьев на прибрежных холмах не было вообще, а кусты, хоть и росли в изобилии, размеры имели удручающие. За ними мелкой собачонке нелегко укрыться, не то что человеку. До моря полпути преодолели, когда я осознал, что такая толпа, перебегающая от одной жалкой кучки зелени к другой, незамеченной вряд ли останется. Пришлось чуть подкорректировать планы: оставил отряд на месте, дальше пошел в сопровождении Люка и Тука. Первый — один из лучших разведчиков и действительно умеет укрываться от врагов, а второй прекрасно разбирается во всем, что касается кораблей, их государственной принадлежности, тактике действий и прочем.

Бакайцы все до единого в этом прекрасно разбираются, потому как их остров долгие годы был своего рода Тортугой[1]этого моря.

Даже втроем продвигаться было тяжело. Почти все время на полусогнутых ногах, спина в три погибели скрючена. Мореходы выставили пост на вершине самого высокого холма, оттуда можно было контролировать практически все окрестности. Пришлось попотеть, прикрываясь скальными выходами, вжимаясь в еле заметные ложбинки. Сумерки в этих широтах долгие, но стемнело уже прилично, когда мы наконец добрались до берегового обрыва.

Картина открылась прекрасная. Куда ни взгляни, ровная гладь моря, волнения почти нет. Далеко в северной стороне, на горизонте, подсвеченные последними лучами уже закатившегося солнца, сверкают искорки вершин парочки высоких островов. Еще один, темный, угрюмый, похожий на небрежно насыпанную угольную кучу, расположился в километре или чуть дальше. Сам берег в этом месте плоский, сложен камнями размеров от футбольного мяча до совсем крошечных. Полоса пляжа — не больше полусотни метров в самом широком месте и считаные шаги в узком. На всем протяжении ее подпирает высокий обрыв. Лишь в одном месте он проточен долиной ручья, и только по ней можно взобраться наверх без риска свернуть шею.

Вот именно там и расположился лагерь вероятного противника. Все как Люк рассказывал: большая серая палатка, скорее всего сделанная из паруса, две струйки дыма от костров, десятки людей, шесты с узкими полотнищами разноцветных флагов, раздваивающимися на конце, будто змеиные языки. Далеко в море, между ближайшим островом и берегом, темнеет длинный корпус корабля. Не сказать, что совсем уж на боку лежит, но и ровным его положение назвать трудно. Скажем так: сильно накренился на правый борт и чуть задрал нос. Конструкция незнакомая, громоздкая, несуразно раздутая, будто бочка — с такими я здесь еще не сталкивался. До неприличия высокая корма, две мачты, от одной из которых остался лишь огрызок, вереница пушечных портов. Огнестрельного оружия здесь нет, так что вряд ли они предназначены для пушек. А для чего же? Баллист? Или, может, просто под весла?

Зачем гадать, если под рукой имеется эксперт.

— Тук, чего молчишь?

— А что мне говорить? — удивился горбун.

— Я, признаться, в корабельных делах понимаю слабо, но на галеру демов это корыто похоже не сильно.

— Не сильно?! Ну вы и сказали! Да их неразумное дите не перепутает. Совершенно правильно обозвали — корыто. На таком убожестве даже вонючие свиноеды ни за что ходить не станут.

Хищный облик и узкие обводы галер наших заклятых врагов я прекрасно помнил. И впрямь не перепутаешь с этой раздувшейся бочкой.

— И доспехи у них другие, — заметил Люк. — У многих демов они до блеска надраены или просто зачерненные, а эти разноцветные. Шагают вон, будто петухи разукрашенные.

— Матийцы это, — пояснил Тук, при этом скривившись так, будто полкило лимонов без сахара употребил. — Такие безобразные галиоты только они и пользуют. Дрянь посудина, хотя груза и народу берет много. Да и при ветре хорошем иной раз легко дема может догнать, а при абордаже у него вообще ни единого шанса не будет — разница в команде велика, к тому же с высокой палубы удобнее обстрел вести.

Прикинув количество матийцев, я неуверенно заметил:

— Не вижу большой разницы в команде. Тут человек пятьдесят — шестьдесят всего — силы примерно равные.

— Может, команда уменьшена или что приключилось. Обычно их около восьмидесяти рыл, а часто гораздо больше.

— Гребцы у них тоже рабы?

— На веслах у них преступники и демы пойманные. Те, которых на костер не потащили.

— Что-то не наблюдаю я гребцов.

— В смысле — не наблюдаете? Да как их увидишь при таких делах. Вы только взгляните на посудину. Палуба гребная низкая совсем, прорези над самой водой, так что их при самом слабом волнении закрывать приходится. Все гребцы на корме — нос без них. Помните, вчера ветер был приличный?

— Ну?

— Вот они под него и угодили, причем в опасных водах. Видите, обрывки канатов болтаются? С якорей их сорвало и на острые камни занесло. Как волны начали разбивать, корма осела, нос задрался. Получается, гребцы под водой оказались, а это дело не шибко полезное. Кандалы на руках и ногах, цепями, пропущенными под скамьями, все связаны, никто их особо не любит, так что освобождать не торопились. Небось все там и остались на радость крабовому племени.