Читать книгу "Блондинка. Том II - Джойс Кэрол Оутс"

Жирным шрифтом провозглашали они в пятидесятые: МЭРИЛИН МОНРО МЭРИЛИН МОНРО МЭРИЛИН МОНРО. Заголовок в «Фотоплей»: Золотая Медаль Присуждена Лучшей Новой Звезде 1953 года. «Плейбой»: Мисс Ноябрь 1953. «Скрин уорлд»: Мисс Белокурая Секс-бомба. Ее лицо мелькало повсюду, в дорогих глянцевых журналах «Лайф», «Колльер», «Сэтерди ивнинг пост», «Эсквайр». На плакатах ребенок-инвалид в коляске поднимал глаза и смотрел на высившуюся рядом во весь рост белокурую красавицу: НЕ ЗАБУДЬ, ПРОЯВИ МИЛОСЕРДИЕ, ПОМОГИ ФОНДУ МАРЧ ОФ ДАЙМС.[2]МЭРИЛИН МОНРО.

Кассу она, нервно смеясь, говорила:

— О… она, конечно, очень хорошенькая. Вот на этом снимке особенно. А платье, что за платье! Боже! Но только это совсем не я, верно? Что, если л-люди узнают?..

И значение таинственного блеска, возникавшего при этом в ее кукольных синих глазах, он, как ему казалось, сумел разгадать лишь позже, да и то полной уверенности не было. Потому как он никогда не слушал Норму слишком внимательно. Да Норму вообще редко кто слушал внимательно. Она говорила сама с собой, мысли роились в голове и непроизвольно выплескивались наружу. И еще эта ее манера сжимать кулачки, сгибать и разгибать пальцы, трогать этими пальцами губы. Словно хотела проверить… но что? Что у нее есть губы? Что ее губы свежи, полны, упруги? А Касса мучили свои тревожные мысли. И он говорил, рассеянно поглаживая руку Нормы Джин (кстати, у нее была отвратительная манера неожиданно и с непостижимой силой впиваться при этом в его руку):

— Черт побери, детка, мы тебя знаем, и мы тебя любим такой, как есть! Правильно?

Он считал, что все это как-то связано с беременностью. И это начинало его пугать.

«Ненасытная тварь»

Ее любовники! Вот список из объемистого досье ФБР с наклейкой МЭРИЛИН МОНРО (псевдоним), НОРМА ДЖИН БЕЙКЕР.

В их число входили Зет, Д., С. и дюжина других мужчин только со Студии. Был коммунист фотограф Огго Эсе, сценарист Дальтон Трамбо (тоже комми), актер Роберт Митчем (естественно, тоже комми). Были также Говард Хьюз, Джордж Рафт, И. Э. Шинн, Бен Хетч, Джон Хастон, Луис Калхерн, Пэт О'Брайен, Мики Руни, Ричард Уидмарк, Рикардо Монталбан, Джордж Сандерс, Эдди Фишер, Пол Робсон, Чарли Чаплин (старший) и Чарли Чаплин (младший), Стюарт Грейнджер, Джозеф Манкевич, Рой Бейкер, Хоуард Хоукс, Джозеф Коттен, Элиша Кук, Стерлинг Хейден, Хамфри Богарт, Хоаги Кармишель, Роберт Тейлор, Тайрон Пауэр, Фред Аллен, Хопалонг Кэссиди, Том Микс, Отго Преминджер, Кэри Грант, Кларк Гейбл, Скид Сколски, Сэмюел Голдвин, Эдвард Дж. Робинсон (старший), Эдвард Дж. Робинсон (младший), Ван Хефлин, Ван Джонсон, Тонто, Джонни «Тарзан» Вейсмюллер, Жене Отри, Бела Лугоши, Борис Карлофф, Лон Чейни, Фред Астер, Левитикус, Рой Роджерс и Триггер, Граучо Маркс, Харпо Маркс, Чико Маркс, Бад Эббот и Лу Костелло, Джон Уэйн, Чарлз Кобурн, Рори Кэлхун, Клифтон Уэбб, Рональд Рейган, Джеймс Мейсон, Монти Вулли, B.C. Фидцс, Ред Скелтон, Джимми Дюран, Эррол Флинн, Кинен Уинн, Уолтер Пиджеон, Фредерик Марч, Мей Уэст, Глория Свенсон, Джоан Кроуфорд, Шелли Уинтерс, Эва Гарднер, «БАЗЗ ЯРД», Лэсси, Джимми Стюарт, Дана Эндрюс, Фрэнк Синатра, Питер Лоуфорд, Сесил Б. Демилль и многие, многие другие.

Бывший Спортсмен: С первого взгляда

— Я хочу с ней встречаться.

Бывшему Спортсмену было уже под сорок. Много воды утекло с тех пор, как он последний раз отбил бросок питчера[3]в бейсбольном матче большой лиги, как он совершил последнюю свою стремительную пробежку к базе. И застенчиво улыбался, слыша, как семидесятипятитысячная толпа взорвалась восторженным ревом. В свое время он успел побить все бейсбольные рекорды начиная с 1922-го. Его любовно сравнивали с самим Бейбом Рутом.[4]Он стал американской легендой. Американской иконой.

Он женился, обзавелся детишками, а затем жена развелась с ним — на почве «жестокого обращения». Да, он был вспыльчив, тот еще нрав. Но разве можно винить нормального мужчину с горячей кровью в том, что у него, видите ли, тот еще нрав? К тому же он был «итальянцем и чертовски ревнив». Он был итальянцем и «никогда не забывал обиды, никогда не прощал врага». У него был нос, как у типичного итальянца, он был красив особой смуглой итальянской красотой. На людях выглядел всегда безупречно. На людях он был тих, сдержан, отличался великолепными манерами. У него была репутация застенчивого и скромного человека. У него была репутация галантного мужчины. Днем предпочитал спортивные рубашки, вечерами носил темные сшитые на заказ костюмы и смокинги.

Родился он в Сан-Франциско, в семье рыбака. Был католиком. Словом, он был мужчиной в полном смысле этого слова. Да и по складу характера тяготел к жизни семейной. Но где была его семья?.. Он встречался с «моделями». Встречался со «старлетками». Его имя мелькало в колонках светских новостей. Ко времени ухода из бейсбола он зарабатывал по 100 000 долларов в год. Давал деньги родителям, покупал недвижимость, занимался инвестициями. Ходили слухи, что у него «связи» с определенными итальянскими деловыми кругами из Сан-Франциско, Лос — Анджелеса и Лас-Вегаса. Он, что неудивительно, любил итальянские рестораны, телятину «скампи», пасту, иногда позволял себе отведать ризотто. Но это должно было быть очень тщательно приготовленное ризотто. Он, как правило, давал щедрые чаевые. Он белел от ярости, если его обслуживали плохо. И обижать или оскорблять этого человека, намеренно или же нечаянно, никому не хотелось. Он бывал несдержан на язык. И женщины за глаза называли его «Янки-забияка». Он пил. Он курил. Он бывал задумчивым и печальным. Он до сих пор был предан спорту. У него было полно друзей-мужчин, многие из них — тоже бывшие спортсмены, и все они тоже были преданы спорту.

И в то же время он был совершенно одинок. Ему хотелось «нормальной жизни». Он смотрел по телевизору бейсбольные и футбольные матчи, не пропускал бокс. Когда появлялся на матчах на стадионах, его всегда узнавали и награждали аплодисментами. Толпа просто обожала наблюдать за тем, как он поднимается при этом на ноги — застенчивая улыбка на лице, взмах руки. А затем он быстро садился, и лицо его заливалось краской. Он встречался с друзьями в ресторанах и ночных клубах. И часто они вели себя там шумно, придирались к блюдам и обслуге и часто покидали эти злачные заведения последними. Зато они никогда не скупились на чаевые! Находясь в общественных местах, Бывший Спортсмен любил раздавать автографы, однако ему не нравилось, когда вокруг начинались столпотворение и давка. Ему нравилось, когда рядом с ним красивые женщины. Улыбался, весь так и расцветал. Часто этими женщинами были фотографы. Ему нравилось, когда они опираются на его руку, но он терпеть не мог, когда они прижимались к нему. Ему не нравились женщины, готовые «повиснуть у мужчины на шее». При мысли или взгляде на «неестественную» женщину его переполняли праведный гнев и отвращение — к этому разряду он относил женщин, не желавших иметь детей. Он не одобрял аборты. Тем более что их запрещала католическая церковь, признающая из всех предохранительных средств только календарь. Он не одобрял коммунистов, а также симпатизирующих им, то есть «красных» и «розовых». Он никогда ничего не читал, возможно, не открыл ни единой книги со времени окончания средней школы в Сан-Франциско.