Читать книгу "Алая роза – символ печали - Марина Серова"

Павел выехал из дома в половине четвертого, а супруга ушла раньше, что было абсолютно нормальным: шел рабочий день, она могла отправиться на интервью или на сбор материала или попросту сидеть в редакции.

У Павла в тот день было множество дел, связанных с подготовкой и апробированием новой джаз-программы, поэтому он немедленно отправился в клуб, тут же с головой уйдя в дела. Вернулся он домой утром, как обычно, в семь часов, и был неприятно удивлен тем, что супруги не было, а кровать стояла нетронутой. Как правило, если Марго уезжала к друзьям, то заранее ставила мужа об этом в известность, а тут, впервые за всю совместную жизнь Трубниковых, поутру ее не было дома, и Павел понятия не имел, где находится его жена.

Павел пару раз пытался дозвониться, но в ответ слышал одно и то же: абонент недоступен. Он позвонил матери, ничего нового и обнадеживающего не услышал и лег спать, так как очень устал и буквально валился с ног. Его разбудили через некоторое время, ближе к девяти, с ужасным известием о смерти супруги.

У всех мало-мальски знакомых Марго реального алиби не было: все, по их словам, мирно спали дома, но подтвердить данный факт при отсутствии у большинства вторых половинок никто не мог. Да в этом и не было необходимости: сто лет немытый бомж армянского происхождения Волёдя (произносить с армянским акцентом!) вполне устроил всех (кроме суровой Виктории) в качестве отчаянного убийцы. Он треснул сытую и холеную шальную бабешку по башечке, хапнул ее дорогущие водочку, сигареты, духи, бумажник, украшения (в том числе платиновый браслет) да и уснул тут же, не отходя от кассы. Берите, пользуйтесь! Убивец в готовом виде.

Следующим разделом солидного досье Виктории был полный список всех работников журнала «Оно» с краткими характеристиками — всего пять человек помимо самой Марго.

Главный редактор Александр Александрович Иванищев (между собой журналисты называют его Сан Санычем): пятьдесят четыре года, журналист со стажем работы в прессе два года. Все остальные годы жизни Александр Александрович достойно трудился налоговым инспектором.

Анна Ильинична Стрекоза: редактор, тридцать четыре года, профессиональный журналист со стажем работы в прессе и на Тарасовском телевидении двенадцать лет.

Инга Марковна Пушкайте: журналист и лучшая подруга Марго, двадцать пять лет, окончила журфак университета (училась в одной группе с Марго, там они и подружились), в тарасовской прессе трудится с восемнадцати лет, еще со времен своей учебы.

Петр Иванович Наконечников: фотограф, сорок два года, окончил операторский факультет Всероссийского института кинематографии в Москве, двадцать лет отдал Тарасовской студии кинохроники, а с момента образования журнала «Оно», то бишь последние два года, трудится в издательском бизнесе.

Денис Пискунов — восемнадцатилетний студент университета, талантливый малый, успешно совмещает труд журналиста и программиста, обслуживая всю компьютерную сеть журнала.

Это, так сказать, творческий состав редакции. К списку были также приложены данные на корректора Аллу Кузьминичну Сацкову, пенсионерку, бывшую учительницу, и на бухгалтера Наталью Семеновну Карпунову. Этих персонажей, судя по всему, Виктория не относила к профессиональному кругу общения своей снохи, ограничившись лишь самым минимумом информации о них.

Более подробно она остановилась на секретаре шефа — двадцатилетней Анюте Цветковой, описав ее как на редкость глупую особу, живо интересующуюся «подпольной» жизнью редакционного коллектива и смело добывающую сведения с помощью подслушивания, подсматривания и бесстыдной привычки проверять чужие столы и сумочки.

Весьма любопытную характеристику Виктория дала практически каждому персонажу, особо остановившись на том, как каждый из них относился конкретно к Марго.

Главный редактор — «сухарь и молчун», полный дуб в литературе и журналистике, был тайно влюблен в Марго. Как выяснила, по словам Виктории, сама Марго, он тайком собирал ее фотографии с совместных гулянок и вечеринок, складывая их в специальный конверт, который хранил в своем рабочем столе. А сделала сноха Виктории это открытие с помощью секретарши шефа Анютки и ее «бесстыдных привычек».

Анна Стрекоза, по суровому мнению Виктории, недолюбливала Марго, отчаянно завидуя ее таланту и красоте, а потому последней каждый раз приходилось отстаивать свой вариант статьи — завистливая редакторша всегда пыталась все перекроить, сделать «плоским и бездарным».

Инга, как было отмечено в досье, была лучшей подругой Марго еще со времен учебы в университете, она часто бывала в гостях у Марго и Павла: «Очень милая и скромная девушка, но в журналистике — без искры божьей».

Фотограф Наконечников, судя по краткому резюме Виктории, был абсолютно равнодушен ко всему на свете, кроме своей фотокамеры, с которой и жил в любви и гармонии в своей холостяцкой квартире все сорок два года жизни; ну, а молодой продвинутый парнишка Денис и вовсе не участвовал в дрязгах и интригах редакционного коллектива, так как учился и дружил с серьезной девушкой.

Заключительной частью досье была характеристика Павла Трубникова. Признаться, читая сие эссе, я в очередной раз восхитилась холодным, если не сказать хрустальным умом Виктории. Собственного сына она препарировала, как, прошу прощения, труп в анатомическом театре.

«Павел Николаевич Трубников: тридцать четыре года, окончил физико-математический факультет университета, ныне — владелец ночного клуба «Rendez-vous» (Шелковичная улица, 4); с Маргаритой познакомился во время учебы в университете и уже через полгода женился». В нынешнем году Трубниковы готовились отметить медную свадьбу — семь лет брака.

Всю жизнь для Павла «не существовало других женщин кроме жены». Как говорится, в порочащих связях замечен не был.

Вершиной творчества Снежной королевы можно считать последний документ семейного досье, объясняющий отсутствие у пары детей: медицинская справка сложным научным языком сообщала, что детей не может быть по причине бесплодия трудяги и честного парня Павла.

Дочитав этот документ, я от души посочувствовала бедолаге Павлу, и мне тут же захотелось выпить чего-нибудь покрепче кофе, особенно учитывая последствия вчерашнего беззаботного винопития, которые до сих пор время от времени все-таки слабо требовали продолжить веселье.

Я прогулялась к домашнему мини-бару и налила себе рюмочку коньяка, вновь уютно устроившись в своем волшебном кресле. Моя рука тут же сама потянулась к последней фотографии Марго: великолепное тело на изумрудном фоне — было в этом снимке нечто притягательное, хотя, если честно, я никогда не любила фотографии мертвых, каждый раз избегая смотреть на них.

Интересно: кто «автор» этого, можно сказать, шедевра? Мертвая красавица с увядшей розой на груди… Б-р-р-р! И все-таки, как ни устрашает каждый раз картина смерти, в данном случае было такое впечатление, что здесь вдохновенно «поработал» дизайнер не без таланта.

Я аккуратно убрала полицейские фотографии назад, в объемное досье Виктории, и налила себе для успокоения нервов еще одну рюмочку коньяка — так сказать, «за нас с вами».