Читать книгу "Манагер - Евгений Щепетнов"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через месяц я уже сносно общался со своими товарищами по несчастью — метод погружения всегда способствовал быстрейшему изучению языка. Жрать захочешь — на любом языке залопочешь. Язык Машрума напоминал что-то вроде смеси языка ацтеков и суахили — это я могу утверждать с полной ответственностью, так как поймать меня на вранье некому, ни одного землянина на этой планете больше не было. Языка ацтеков и суахили я не знал никогда, да и знать не хочу, а вот язык Машрума выучить пришлось.
В штрафном бараке содержались все, чье поведение вызывало опасение, однако убивать их было нецелесообразно. Как правило, бунтари были сильные и крепкие рабы — и что с того, что они постоянно хотят кого-то прибить или сбежать на волю? На то есть солдаты, чтобы следить за порядком, иначе за что они жалованье получают.
Некоторые из моих «коллег» пробовали бежать по три-четыре раза, за что были так сильно покалечены, что жить им помогала только их несгибаемая вера в освобождение и ненависть к хозяевам. Они лелеяли мечту вырваться и поотрезать башки всем солдатам и охранникам лагеря, а также работорговцам, которые их силой и обманом сюда засунули.
Выяснил я устройство этого мира, насколько мог. Этот мир назывался Машрум, что в переводе… правильно! Мир!
Материк, на котором я сейчас отбывал срок за свою похотливость (не побежал бы в кусты с Катькой, не попал бы в беду), назывался Арканак — так же, как и государство, в котором я имел честь быть рабом. Во главе его в настоящий момент стоял Око Машрума Сантанадапия — что-то вроде императора или султана. В тонкости я не вдавался, но было понятно, что Арканаком управляют несколько знатных семейств — около пятидесяти, из числа которых и выбирают Око Машрума. Название громкое, но на самом деле это что-то вроде президента, выбранного, правда, пожизненно, а семейства — не что иное, как прототип парламента. Каждое имеет там один голос, а место передается по наследству. Какой-то кастовой системы я не уловил. В принципе любой житель страны мог стать и жрецом и солдатом — по мере сил и ума, а также наличия денег. В остальном — и какие-то законы были, и жизнь шла, вот только одно «но»: вся система была построена на труде рабов, которых тащили откуда придется — ловили прохожих, нападали на другие страны, использовали заключенных, разводили, как скот, — в общем, обыкновенный рабовладельческий строй. Металлы тут считались огромной ценностью, то-то они набросились на мои очки — дужки-то были металлические! Я столько не стоил, как раб, сколько стоили мои очки.
Товарные отношения строились или на обмене чего-то на что-то, или же ходили деньги, сделанные из раковин, с вырезанными на них значками, изображавшими номинал монеты. Как-то я спросил своего напарника во время обеда: «А почему никто не наладит производство этих денег? Так просто — сиди и вырезай эти монетки из раковин, и другой работы не надо!» Он посмотрел на меня как на умалишенного и сказал, что, во-первых, так и делают особо отчаянные люди, но если их ловят — а в конце концов их все равно ловят, — то самое меньшее, что с ними делают, — кастрируют и сажают на кол. Самое большее — тут уже вариантов много, и все какие-то неприятные, а главное — очень болезненные. Изготовление денег — прерогатива государства, и никто сам по себе не может их производить.
Были и металлические деньги — золотые и серебряные, но они имелись только у очень богатых людей и отличались огромным номиналом — за сотню золотых монет можно купить целое поместье с сотнями гектаров земли и несколькими сотнями рабов. Сами золотые монеты при этом были размером не больше ногтя большого пальца, и одна такая монета стоила сто тысяч монет из раковины.
Ходили легенды о металлическом оружии — обычно оно было у эпических героев и больше носило ритуальный характер, в быту же применялись или деревянные, или кожаные мечи, ножи, кинжалы. Я вначале тоже удивился — как это, кожаные мечи? Оказалось, эти мечи делались из специальной, особо выделанной кожи, которая проклеивалась смолами некоторых деревьев, растущих в глубине джунглей. Смола проходила после проклейки термообработку, и в результате заточки получались острейшие мечи, крепостью не уступавшие клинкам из железного дерева, но более легкие и острые. Доспехи тут тоже были деревянные — из пластин растения вроде бамбука. Их изготовляли из его древесины, так же проклеивали, соединяли ремешками — я прикидывал, эти доспехи должны были быть очень, очень эффективны против деревянных мечей.
Главный вопрос, который меня интересовал: есть ли у меня шансы вообще освободиться от рабства, стать полноценным свободным гражданином? Оказалось, что у такого, как я, шансов практически нет. Меня никто не выкупит, не обменяет на своего друга или родственника, сам я тоже не смогу выкупиться, так что есть только два варианта: или хозяин меня отпустит на все четыре стороны (а на черта это ему надо?), или же я сбегу, устроюсь где-то и начну свою жизнь сначала. Как я уже упоминал, некоторые пытались убежать по три-четыре раза…
Вот в такой обстановке я и начал свою жизнь на планете Машрум…
Как-то вечером ко мне на лежанку подсел Аркан. Он начал издалека: поинтересовался, как у меня самочувствие, как я втянулся в работу, не надо ли сменить солому в тюфяке… наконец я не выдержал и спросил:
— Аркан, что случилось? Чего это я стал предметом такой повышенной заботы с твоей стороны? Что ты хочешь?
Он помялся, потом выдавил:
— Не мое дело, но слышал я краем уха, что тебя хотят замочить — ты же убил их главаря, Таноаса, а он пользовался большим авторитетом, да еще покалечил его помощников. Тебе надо остерегаться в лесу. В лагере они не решатся, а вот в лесу… в лесу — кто знает, откуда прилетит заостренная палка. Охранники не будут раздувать дело, если тебя грохнут, — скажут, что упал на ветку и умер, иначе их накажут за то, что не уследили. И рабы не рискнут поднимать шум, им это тоже не надо. Если сдадут охранников, те потом им припомнят, превратят жизнь в ад. В общем, будь внимательнее.
— А почему ты решил предупредить меня? — настороженно спросил я, всматриваясь в лицо барачного завхоза.
— Честно — сам не знаю, — развел руками Аркан. — Есть в тебе что-то такое, сам не могу понять что. Есть у меня дар предвидения, от бабушки моей достался, шаманка она была, иногда вижу будущее. Так вот, кажется мне, что наши с тобой судьбы связаны, и если ты умрешь, мне тоже будет несладко. Хочешь верь, хочешь не верь…
— Скажи, Аркан, а в этом мире есть магия? Ну, есть люди, которые скажут какие-то слова, и совершаются какие-то действия — огонь загорается или еще что-то происходит? — Ранее я уже рассказал Аркану, что попал сюда из другого мира. Поверил он или нет, не знаю, но говорить о чем-то стало легче, можно было оправдать свое незнание простых вещей, известных каждому человеку на Машруме.
— Есть, конечно. Вот шаманы этим и занимаются. Только у нас это называется не магия, а шаманство. Только шаманство делается не с помощью слов. Они что-то делают руками, глаза таращат, и что-то случается… или не случается. Я с этим близко не сталкивался — меня еще пацаном украли рабовладельцы и вывезли с соседнего материка, Арзума, экспедиция по поимке рабов на меня наткнулась, когда я шел купаться вместе с остальными ребятами. Часть детей наши мужчины успели отбить, а меня уволокли на корабль — вот с тех пор тут и обитаю, уже двадцать лет. Так что особой помощи я тебе в раскрытии секретов шаманизма не окажу, сам ничего не знаю. Не успела бабушка меня ничему обучить.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Манагер - Евгений Щепетнов», после закрытия браузера.