Читать книгу "Лучше подавать холодным - Джо Аберкромби"

– Найди что-нибудь другое или ходи так! Порой я сомневаюсь, парень, вправду ли от меня родила тебя твоя мать.

Монца, задыхаясь, смотрела, как принц угрюмо вытирает руки о собственную рубашку. Сквозь волосы, упавшие на лицо, сквозь пелену слез, выступивших на глазах, увидела размытую черную фигуру Орсо, повернувшуюся к ней.

– Она еще жива? Чем ты там занимаешься, Гобба?

– Клятая удавка руку захватила, – прохрипел телохранитель.

– Так добей ее чем-нибудь другим, недоумок!

– Я добью. – Верный, по-прежнему крепко удерживая Монцу за запястье, свободной рукой снял у нее с пояса кинжал. – Мне жаль, правда, жаль…

– Давай уже! – прорычал Гобба.

Лезвие взметнулось, блеснула сталь в солнечном луче. Монца со всей силой отчаяния топнула по ноге Гоббы. Телохранитель хрюкнул, на миг ослабил хватку, и Монца, с рычанием оттянув удавку, принялась неистово извиваться, пытаясь вырваться. В этот миг Карпи нанес удар.

Промахнулся изрядно – клинок вошел под нижнее ребро. Металл, хоть был холодным, пронзил ее палящей струей огня от живота до спины, пробил насквозь, и кончик, выйдя наружу, уколол Гоббу.

Охнув, тот выпустил удавку. Монца втянула воздух в грудь, отчаянно завизжала, пнула его локтем, и Гобба отшатнулся. Верный от неожиданности уронил кинжал, едва успев его выдернуть, и тот, упав, завертелся на полу. Монца лягнула Карпи ногой, метя в пах, попала в бедро и, когда он сложился пополам, выхватила кинжал из ножен на его собственном поясе. Но порезанная рука двигалась без прежнего проворства, и Карпи поймал ее за запястье раньше, чем Монца нанесла удар. Он попытался вырвать кинжал, и они начали бороться за него, оскалив зубы и брызгая друг другу в лицо слюной. Руки у обоих были липкими от ее крови.

– Убейте ее!

Раздался треск, из глаз Монцы посыпались искры. Пол вздыбился, ударил ее по спине и затылку. Сплюнув кровь, она заскребла ногтями по гладким мраморным плитам, пытаясь подняться, снова закричала, но из горла вырвался лишь хрип.

– Мерзкая сука!

На правую руку ее обрушился огромный сапог Гоббы, боль пронзила до плеча, и Монца задушенно охнула. Сапог поднялся, опустился снова – на пальцы, потом на запястье. Одновременно по ребрам заходила нога Верного, вызвав у нее судорожный кашель. Разбитая кисть руки вывернулась боком. Сапог Гоббы опустился в очередной раз, вдавливая ее в холодный мрамор, дробя кости. Комната завертелась перед глазами задохнувшейся от боли Монцы, и дружно ухмыльнулись со стен короли-победители.

– Ты кольнул меня, скотина тупая! Кольнул!

– Да у тебя и царапины не осталось, олух! Держать ее надо было!

– Заколоть заранее вашу никчемную парочку – вот что надо было! – прошипел голос Орсо. – Кончайте с ней уже!

Лапища Гоббы приблизилась, схватила Монцу за горло, вздернула на ноги. Она хотела было вцепиться ему в лицо левой рукой, но силы все вытекли – через дыру в боку, порез на шее. Достала лишь кончиками пальцев, вымазав кровью щетину. Затем ее руку оттянули и заломили за спину.

– Где золото Хермона? – проревел голос Гоббы. – А, Меркатто? Куда вы дели золото?

Она с трудом подняла голову.

– Поцелуй меня в зад, говнюк.

Не слишком умно, пожалуй, зато от сердца.

– Не было там никакого золота! – рявкнул Верный. – Я же говорил тебе, свинья!

– Зато здесь хватает. – Гобба принялся одно за другим сдирать кольца с ее пальцев, уже распухших, ставших багровыми и свисавших с кисти, как гнилые сосиски. – Вот этот камушек ничего, хорош, – сказал он, разглядывая рубин. – Жаль, тело недурное пропадет понапрасну. Может, дадите мне с ней минутку? Больше не понадобится.

Принц Арио захихикал.

– В некоторых случаях скоростью не гордятся.

– Умоляю вас! – Голос Орсо. – Мы не животные. Тащите на балкон, и покончим уже с этим. Мне пора завтракать.

Монцу подхватили и поволокли. Голова безвольно закачалась из стороны в сторону. В лицо ударил солнечный свет. Сапоги с шорохом проехались по камню – ее подняли. Опустили на перила. Завертелось вверху голубое небо. Дыхание перехватило, в носу защипало, свело судорогой грудь. Монца напряглась, брыкнула ногами. Вернее, не сама она, а ее тело, в тщетной борьбе за жизнь.

– Позвольте мне добить… чтобы наверняка. – Голос Ганмарка.

– Куда уж вернее? – Сквозь путаницу окровавленных волос перед глазами она увидела над собой морщинистое лицо Орсо. – Надеюсь, вы понимаете. Мой прадед был наемником, человеком низкого происхождения, который захватил власть благодаря остроте своего ума и меча. Я не могу позволить захватить власть в Талине другому наемнику.

Она хотела плюнуть ему в лицо, но лишь выдула кровавую слюну изо рта на подбородок.

– Ублю…

В следующий миг она полетела.

Порванная рубашка раздулась, захлопала на ветру. Монца перевернулась раз, другой, и мир вокруг закувыркался тоже. Пронеслись мимо голубое небо с перьями облаков, черные башни на вершине горы, серый каменный склон, желто-зеленые деревья, искрящаяся река… и снова – голубое небо с перьями облаков… и снова… и снова… все быстрей и быстрей.

Холодный ветер трепал волосы, ревел в ушах, забивал рот, не давая выдохнуть. Она различала уже каждое дерево внизу, каждую ветку, каждый листок, которые стремительно неслись навстречу. Хотела закричать… и тут лиственное море схватило ее, заглотнуло, безжалостно хлестнув ветвями. Монца, наткнувшись на торчавший сук, снова завертелась в воздухе. Ветви с треском расступились под ней, она долетела до подножия дерева и рухнула на горный склон. Удар был так силен, что подломились ноги, в плече при столкновении с камнем что-то хрустнуло. Но вместо того, чтобы разбрызгать по земле мозги, она всего лишь раздробила челюсть… об окровавленную грудь брата, чье изувеченное тело лежало, распластавшись под деревом.

Так Бенна Меркатто спас жизнь своей сестре.

Перевалившись через его труп, Монца, почти уже без сознания, покатилась, как сломанная кукла, вниз по крутому склону – по камням и корням, что впивались в тело и нещадно молотили его, подобно сотне молотов.

Она пронеслась сквозь заросли колючих кустов. Исхлестанная и исцарапанная, заскользила дальше, в облаке листвы и пыли. Наткнулась на древесный корень, потом на замшелый валун. Остановилась, медленно перевернулась на спину и застыла неподвижно.

– Ы-ых-х-х…

Вокруг еще шуршали, перекатываясь, потревоженные ее падением мелкие камни. Медленно оседала пыль. Монца услышала, как скрипит ветвями и шелестит листвой ветер. А может, то шелестело и хрипело ее собственное дыхание в израненном горле. Сквозь ветви подмигивало солнце, слепя один глаз. Второй видел только тьму. Жужжали мухи, кружа в прогретом утреннем воздухе над нею, над отбросами из кухни Орсо – гнилыми овощами, вонючими потрохами, объедками, оставшимися от роскошных пиров, среди которых лежала она… вышвырнутая, как мусор.