Читать книгу "Несущий Свет - Андрей Валентинов"

Берг никак не реагировал, всем своим видом показывая, что пребывание Степы в его кабинете и так затянулось.

– Какое же дело, сударь? – теперь голос звучал громче, и в нем чувствовалось раздражение.

– Рцы, мыслете, покой, – рубанул Косухин, вспомнив странный пароль, который когда-то услыхал на ледяном холоде посреди утонувшего во тьме кладбища. – Я по поводу «Мономаха»…

Берг секунду-другую молчал, затем медленно опустился в огромное кресло. Черные глаза смотрели на Степу не мигая, но в этом взгляде по-прежнему не чувствовалось ничего, даже легкого любопытства.

– Какое отношение, сударь, все это имеет ко мне?

– Я брат полковника Лебедева.

Черные глаза на миг вспыхнули, но в них и теперь не было любопытства

– в них горел гнев.

– Значит, вы – Косухин, комиссар Челкеля? Забавно…

«Интересно, а за кого он меня раньше принимал? – удивился Степа. – Ведь я же, чердынь-калуга, сразу представился?»

– В таком случае попрошу вас немедленно покинуть этот дом. Я не приемлю теории и практики господ большевиков. Вы и вам подобные – хуже чумы. Уходите!

– Я уйду! – Степан старался говорить как можно спокойнее, но теперь уже проняло и его. – Но сначала вы сообщите мне, господин Берг, что случилось с моим братом.

– У меня нет сведений о полковнике Лебедеве, – тихо и как-то устало проговорил Берг. – Ни он, ни господин Богораз не выходили на связь. Тускула молчит… Это все, что я могу вам сообщить…

Степе показалось, что в комнате внезапно стало совсем черно. Николай не вернулся! Случилось что-то страшное. Что именно, не хотелось и думать…

– Хотя и не разделяю ваших политических симпатий, все же считаю своим долгом выразить свое сочувствие. Надеюсь, все же, что господин Лебедев еще выйдет на связь и вы сможете встретиться с братом…

Тон сочувствия был ледяным, и Степе стало еще тяжелее. Берг стоял у стола, огромные руки легли на раскрытую страницу древней книги, и тут Косухин вздрогнул: на указательном пальце Берга тускло сверкнул большой тяжелый перстень, которого он вначале не приметил. Похоже, хозяин дома уловил его взгляд – рука с перстнем исчезла за спиной.

Впрочем, эту мелочь Косухин приметил лишь мимоходом. Он все еще не мог осознать случившегося – брат не вернулся.

– Я… хочу… Я вам не верю! – наконец, не выдержал Степа. – У вас должна быть система связи! Этот… «Пространственный луч»! Вы должны знать, что случилось с «Мономахом»!

– Я не обязан отвечать на подобные вопросы, но, если настаиваете, объясню. Связь с «Мономахом» велась с земли – с полигона Челкель. Из того, что мне успела рассказать Наталья Федоровна, я понял, что рубка управления взорвана и связь, естественно, прервалась. Установка, о которой вы упомянули, должна заработать в случае благополучного прибытия «Мономаха» на Тускулу. Одно из двух: или господину Богоразу не удалось наладить ее, или случилось нечто худшее. Нам с вами, господин Косухин, остается лишь ждать…

– Ладно, – Степа мотнул головой. – Я буду ждать. А сейчас я хочу видеть Наташу… Наталью Федоровну. Я должен увидеть, что с ней все в порядке.

– Я уже говорил вам, сударь…

– А я уже слышал! Я ничего не буду это… напоминать. Познакомьте нас, будто я ваш гость и все. Я хочу увидеть, что она здесь и жива.

Берг на мгновение задумался, затем нажал кнопку вмонтированного в крышку стола электрического звонка. Дверь кабинета бесшумно растворилась, и на пороге возник тип в смокинге.

– Где сейчас Наталья Федоровна?

– Они с господином Сен-Луи собираются в театр…

– Пригласите…

Косухин повернулся к двери и замер. Минута, другая – и вот в коридоре послышались быстрые шаги. Во рту у Степы пересохло. Секунда – и Наташа уже была в кабинете. На ней оказалось роскошное вечернее платье, на шее сверкало большими камнями колье. Девушка ничуть не походила на ту, с которой Степа пробирался черными подземельями Шекар-Гомпа. Встреть он раньше такую – то и не оглянулся бы. Обычная дворяночка, каких Степа, в силу своего классового чутья, не выносил.

– Что случилось, дядя? Добрый вечер, сударь. Извините, не заметила…

Последнее, естественно относилось к Степе. Сказано это было так, словно в кабинете Карла Берга появился новый предмет мебели.

Между тем в кабинет вслед за Наташей вошел еще один субъект: невысокий брюнет с пухлым брюшком и уже весьма заметной проплешиной. Вид у него был сонный и одновременно высокомерный, особенно после того как его взгляд упал на Косухина. Очевидно, брюнету с пухлым брюшком явно не доставила удовольствия перспектива знакомства с каким-то Степой.

– Прошу знакомиться, господа, – спокойно, но с еле заметной иронией бросил Берг. – Господин Косухин, наш гость из Большевизии. Моя племянница Наталья Федоровна. Гастон де Сен-Луи, ее жених…

– Вы из России? – Наташа поглядела на Степу с искренним любопытством и протянула ладонь, которую тот нерешительно пожал. – Вы, наверное, офицер? Мой дядя телефонировал каким-то офицерам…

Степан сглотнул, не зная, что ответить. Между тем мсье де Сен-Луи с явной неохотой протянул руку, затем подумал мгновение – и Косухин внезапно сообразил, что ему протягивают для рукопожатия два пальца.

– Гастон! – Наташа, похоже, и сама заметила это, но Сен-Луи лишь улыбнулся, окинув Степу с ног до головы взглядом, в значении которого трудно усомниться.

Кровь ударила в голову. Косухин протянул руку – и подал Гастону один палец. Тот дернулся – и убрал руку, затем что-то шепнул Наташе. Та нерешительно кивнула:

– Господин Косухин… Дядя… Извините, мы спешим…

Степа по-прежнему молчал. Сил хватило лишь на то, чтобы кивнуть в ответ. Уже в дверях Наташа оглянулась. Взгляд девушки скользнул по комнате и на миг остановился на Степе. Косухин вздрогнул: если Наташа действительно собиралась в театр, то настроение ее было не из самых подходящих: в ее глазах он прочел страх, такой, какого не видел даже в подземном склепе Шекар-Гомпа, когда в лицо им дышала смерть. Впрочем, он мог и ошибиться, ведь девушка смотрела на него лишь какой-то миг…

Подождав, покуда стихнут шаги в коридоре, Берг выглянул в окно, а затем повернулся к гостю:

– Итак, вы убедились. Наталья Федоровна здорова, но совершенно не помнит ни вас, ни того, что было в последние месяцы. Я еще раз прошу не напоминать ей об этом и, лучше всего, оставить ее в покое. Если будут новости о господине Лебедеве, я вас извещу…

«Интересно, чердынь-калуга, как это он меня известит? – подумал Степа, покуда молчаливый лакей в смокинге провожал его к выходу. – Он ведь и адрес-то мой не спросил! Вот гад!»

То, что господин Берг не говорил всей правды, было ясно. Он, конечно, знал, кто такой Степа с самого начала. Знал о Челкеле и о Шекар-Гомпе, иначе бы не стал беседовать с ним о «Мономахе»…