Читать книгу "Эмиссар к звездам - Кейт Лаумер"

Так я тебе скажу, что пара тысяч стандартных монет меня, наверно, устроит. И не советуй мне, как их истратить. Это уж я сам. Но вот когда мне удастся вылезти в люди, тогда, может быть, меня и будут интересовать кое-кто из вас, скажем, ты, землянин, или тот пятиглазый. Кто знает, может, я вас, ребята, задействую на рекламе моего пищевого конвейера. Кстати, это неплохая шарага, и я являюсь на этом острове пока ее единственным агентом.

— Что это, черт возьми такое?! Посреди торжественных дипломатических раундов затевается какая-то уличная торговля! — возмущенно прошипел посол Джиг. — Какой-то конвейер!..

— Да, в самом деле, что вы тут такое говорили? — резко насторожился Паунцрифл.

— А что? Кто-то что-то имеет против частного предпринимательства? А, приятель? Как тебя понимать?

— Вы были аккредитованы на это совещание, как официальный наблюдатель, а не как поставщик производственных новинок, вот так и понимать!

— Ты это серьезно, парень? Да то же был совсем другой молодчик! Я его видел у входа.

— Наблюдателя?

— Ну да!

— А куда он пошел потом?

— Домой, больше некуда. У него там случились какие-то нелады с печенью и легкими.

— Так ему нужен был хирург? — проскрипел Паунцрифл.

— Ты, землянин, ребенок, что ли? Его печень улетела куда-то по своим делам, и он отправился за нею.

— Та-а-ак!.. Ну, хорошо, а вы что тут делаете?

— Зашел просто потому, что на улице было прохладно, ветерок, знаете ли…

— А второй? — Паунцрифл требовательно кивнул в сторону другого «наблюдателя», который в продолжении всего совещания сохранял полнейшее молчание.

— Этот, что ли? — улыбнулся торговый агент. — Да это же мой дружок Дифног! Я что-то вроде его опекуна, присматриваю за ним с тех пор, как он помешался.

— В катастрофе? — живо воскликнул пресс-атташе с каким-то болезненным интересом, вытянув шею, чтобы получше рассмотреть беднягу.

— Если бы. Это игра такая. Там, главное, успеть сделать девять передач, а он смог только семь. Вообще-то он сильный был игрок, но тогда что-то не заладилось с самого начала и…

— Ну что ж, это все, конечно, чрезвычайно занимательно, господин… э-э…

— Гнудф мое имя. Ну, ладно, побежал я. Если вы поспешите с денежками, конечно…

— Нахальный тип, — презрительно фыркнул Маньян после того, как посол, финансист и офицер безопасности удалились для тайного совещания по требованию «наблюдателя». — Грубое слово, конечно, но иначе не скажешь: наш дипломатический корпус на этой планете уже здорово насобачился отпускать бесплатные услуги или даже премии нашим bona fide или просто прощелыгам, вроде этого.

— Может, так лучше подвигается изучение местной жизни, — предположил Ретиф.

— Да уж, много изучишь по этому нахалу! — усмехнулся Маньян, но потом уступил: — А, впрочем, кто знает…

— Может быть, Гнудф разболтает что-нибудь о той шайке, что побила вчера все стекла в бюро информации библиотеки.

— Как же! Вообще, Ретиф, не придавайте этому значения: простое проявление юношеской бодрости и неприятия устоявшихся социальных форм.

— А толпа, что на прошлой неделе ворвалась в архив и выбросила из окна на улицу все подшитые досье вместе со служащим?

— Студенческая выходка, не больше.

— А вот я думаю, что ребята, которые забросали вонючими бомбами посольскую кухню во время банкета, выражали волю своих меньшинств.

— Несомненно то, что вся эта каша скоро полезет через край и мы уже не сможем воспрепятствовать этому адекватно. Посол тогда не хотел обижать повара жалобами на ароматы пищи, а гости и подавно, хоть носы зажимали. Но вот если бы посол Джит вздумал воспринять такое угощение как оскорбление, нанесенное всей планете Гроа, мы смогли бы только глубже уткнуться в тарелку.

— Ох, жаль, меня там не было! — сказал с чувством помощник военного атташе. — Так что, старику Джиту было наплевать на запах тротила?

— Наоборот! Мало подходящих сравнений найдется для описания того, как он морщился. Паунцрифлу пришлось пообещать на следующую вечеринку приглашать гроасских кулинаров.

— Я вас, кажется, отлично понял, господин Маньян, — сказал Ретиф. — Стало быть, в настоящее время, — плати не плати, — выяснить истинное положение дел с нашими врагами будет нелегко?

— Прямо в точку. Ваше умение отгадывать мысли является отличным аргументом тем, кто пытается утверждать, что будто бы наша земная культура клонится к закату.

Посол и его советники вернулись к столу, причем последние двое тут же опять удалились, захватив с собой аборигенов, очевидно, ставить подписи под финансовым соглашением, а Паунцрифл при помощи молоточка угомонил разгулявшееся в разговорах собрание и заговорил сам:

— Джентльмены! Мои предшественники на этом посту в деле мира на Лумбаге в течение шести лет не достигли практически никакого результата, признаемся сразу. Местная традиция уничтожать друг друга оказалась сильнее. Отчаянные аборигены продемонстрировали свою СИМПАТИЮ к войне! Ввиду всего сказанного для моей карьеры жизненно важно… то есть жизненно важно для успеха нашей миссии — осуществить прорыв в сфере расового примирения. И сделать это нужно без промедления. Разумеется, я уже могу представить подробный и продуманный план, полностью готовый к введению в действие. Но сначала я хотел бы услышать какие-нибудь соображения от вас. Итак, кто начнет?

— Могу предложить осуществление плотной бомбардировки всей планеты, — хрипло прошипел гроасский военный атташе. — На добивании отлично могут поработать ребята, вооруженные огнеметами, осколочными гранатами и всевозможными средствами химического поражения.

— Зачем? Зачем так жестоко?! — схватился за голову Маньян.

— Зато эффективно, — получил он ответ. — Никто не посмеет отрицать истину: нет населения — нет и беспорядков.

— Боже! — Маньян повернулся к Ретифу. — Это ли не прямолинейность?! Хороши же дипломаты, эти гроасцы!

— Может быть, кто-то желает предложить менее импозантную перспективу? — угрожающе произнес Паунцрифл. — Скажем, что-нибудь, что могло бы сохранить законопослушных избирателей для новой жизни на Лумбаге? Не вырезая при этом всех подряд?

— А как насчет конкурса, сэр? — пропищал Маньян. — Будем давать денежную премию тем, кто не хочет воевать?

— Это что же? — заорал помощник военного атташе. — Плати монету рахитику, дезертиру, штрейкбрехеру, самострельщику и ренегату?!

— А что, если давать деньги всем, кто придет за ними на конкурс? Прямо ходить вдоль очереди и раздавать? — в раздражении воскликнул гроасский советник по экономике. — Ну, раз стоят в очереди, значит, в ту минуту при всем желании не могут участвовать в очередном побоище?

— Очень тонко, очень тонко! — похвалил сказанное полковник Уорбатон, не уловив издевки. — Всех благонадежных мы будем ставить в очередь и пропускать вперед. Пропускаем, пропускаем, и в таком духе до тех пор, пока на воле не останутся одни головорезы, которые не хотят никаких премий, а только и думают, как перегрызть друг друга. И в этот самый момент — молниеносная облава и, пожалуйста: все неспокойные тараканы в банке!

— Но не получится ли по случайности,