Читать книгу "Первый любовник Англии - Кристина Додд"

— И где же оно? — Роузи указала на рукопись.

— Твое имя?

Дядюшка Уилл начал перелистывать страницы. Делал он это намного дольше, чем Роузи, но, в отличие от нее, отлично понимал, что читает и что для Роузи было лишь загадочными значками.

— Здесь, — дядюшка Уилл показал девушке нужное место.

Роузи склонилась над рукописью и увидела, что его палец показывает на завиток, стоящий на ножке.

— Посмотри, — объяснил дядюшка Уилл, — это буква Р, первая буква твоего имени, она издает рычащий звук.

Дядюшка Уилл рыкнул, и Роузи повторила вслед за ним:

— Р-р-р! Р-р-р! — Она опять взглянула на букву, стараясь запомнить ее.

— Сэр Дэнни, взгляни-ка на него! — воскликнул дядюшка Уилл, и Роузи смущенно отпрянула от мужчин, пристально взирающих на нее. — Он рассматривает страницы с таким вниманием, словно от этого зависит его жизнь! Такому смышленому мальчишке, как он, ничего не стоит научиться читать.

— Для чего ему это? — проворчал сэр Дэнни. — У него такая же великолепная память, как у меня, а я могу запомнить любую роль, стоит мне услышать ее хоть раз.

— Знаю, ты можешь процитировать всю Библию задом наперед. Только не вздумай мне это доказать — я уже слышал, как ты проделывал такую штуку, и тем самым доказал истинную ценность Священного Писания.

Сэр Дэнни вынул из кармана гребень и принялся расчесывать свои длинные волосы — что бы ни происходило, его тщеславие всегда было превыше всего.

— Но Розенкранц — не актер, во всяком случае, не такой, как ты, — печально покачал головой дядюшка Уилл. — Я знаю, что ты не хочешь посмотреть правде в глаза и надеешься, что твой протеже будет по меньшей мере украшением сцены. Но… но он никогда не пойдет дальше женских ролей.

— Но у Розенкранца бывают изумительные взлеты! — возразил сэр Дэнни.

— Посмотри на жизнь с другой стороны! Если бы он мог читать, то сумел бы устроиться на службу и сделаться писарем. Но только он никогда этому не научится, потому что продолжает гастролировать с провинциальной труппой.

— Это моя провинциальная труппа, — напомнил ему сэр Дэнни.

Дядюшка Уилл презрительно наморщил нос.

— В повозках, из города в город, на неструганых досках вместо сцены! Возможно, ты и не претендуешь на нечто большее, но Розенкранц, который с тобой вот уже пятнадцать лет…

— Шестнадцать, — поправил сэр Дэнни.

— Следовательно, скоро ему будет восемнадцать…

— Мне уже двадцать один год, — протестующе возразила Роузи.

— О! Ты прекрасно выглядишь для столь почтенного возраста, — отозвался дядюшка Уилл, ни капли, впрочем, не поверив.

Роузи вздернула подбородок, на котором не было ни малейших признаков растительности.

— Сэр Дэнни говорил, что мне было четыре года или даже пять, когда он нашел меня. Поэтому мне двадцать один.

— Хм. — Дядюшка Уилл с сомнением осмотрел Роузи с головы до пят. — Очевидно, скитания не слишком закалили тебя, иначе ты не был бы таким тощим… Послушай, Розенкранц, — льстиво продолжал он, выказывая недюжинное чутье, — я сам бы научил тебя грамоте, если бы ты только остался в Лондоне.

— Мы не можем остаться. — Сэр Дэнни сжал руку Роузи. — Я начинаю терять самообладание, поэтому нам пора убираться отсюда.

— Почему ты не подумал о будущем паренька, предпочитая ему свои эгоистические чувства? — раздраженно спросил дядюшка Уилл.

— Я думал об этом, — ответил сэр Дэнни, стараясь сыграть роль благородного опекуна с максимально возможной искренностью. — Ты знаешь, что произойдет в случае государственного переворота? Королева Елизавета, правящая вот уже сорок два года, принесла нашей стране мир и процветание. Какая жизнь ожидает моего Розенкранца, если наша добрая королева потеряет власть?

— Ну и какая же?

— Кто-то должен предупредить королеву, — продолжал сэр Дэнни, не отвечая на вопрос. И этим «кто-то» должен быть ты. Конечно, я сделал бы это сам, но я не могу и носа высунуть на улицу.

— Ага, я должен предупредить королеву, а когда я сделаю это, то потеряю своего покровителя. — Дядюшка Уилл нервно пригладил редкие пряди волос, пытаясь прикрыть ими лысую макушку. — Моли Бога, сэр Дэнни, чтобы королева непредвзято выслушала старого актера и драматурга, игнорируя дурную славу, которой пользуется наша братия.

Сэр Дэнни криво ухмыльнулся.

— Как Людовик, например? Кстати, как ты думаешь, он уже прибыл? — Сэр Дэнни резко отворил дверь, и Роузи задохнулась от изумления: Людовик был тут как тут — высокий, мощный и неподвижный, как змея, застывшая на солнцепеке.

Родившийся где-то в Европе, но потом волей судеб выброшенный на берег Англии, Людовик вбил себе в голову, что крайне необходим актерской труппе, как, впрочем, и то, что не способен завести себе друзей. Не было ни одного человека, которому бы Людовик нравился. Не было ни одного человека, кто мог бы одолеть его. Хотя он никогда не прибегал к насилию, все боялись его, как огня: жестокая складка у рта и шрамы, покрывающие спину и грудь, разубеждали самых отъявленных задир.

— Людовик! — сэр Дэнни схватил руку Роузи и стиснул ее.

— Сэр Дэнни. — Низкий грудной голос с легким акцентом, казалось, делал великана еще массивнее. Неужели он подслушивал под дверью?

Оправившись от неожиданности, сэр Дэнни решил взять наглостью:

— Я посылал за тобой мальчишку. Он разыскал тебя?

— Я же здесь, разве не так?

— Хорошо. — Сэр Дэнни двинулся на Людовика, не выпуская руки Роузи, и тот отступил в сторону. — Я очень озабочен гастролями моей провинциальной труппы. — Людовик, ты явился с повозками?

— С повозками? Нет. Но я раздобуду их. — Людовик поклонился, так глядя на Роузи своими слегка выпуклыми глазами, что сэр Дэнни закричал:

— Убирайся!

Людовик сверкнул глазами и направился к выходу.

— Почему вы кричите на него? — набросилась Роузи на сэра Дэнни, когда Людовик вышел. — Это обижает Людовика, а он нам так нужен!

Сэр Дэнни задумчиво посмотрел вслед гиганту.

— Он пробыл с нами довольно долго. Возможно, слишком долго… Эй, Уилл, можешь выходить — он уже ушел!

Дядюшка Уилл высунул голову из комнаты и, покрутив ею в разные стороны, наконец появился полностью. Страстно желая отделаться от них обоих, он сказал:

— Я помогу тебе по мере своих скудных возможностей, но у меня нет денег для того, чтобы…

— Не заговаривай мне зубы! Дашь нам послушать свою новую пьесу?

— Нет!

— Но ведь мы будем в провинции, — ласково уговаривал сэр Дэнни, — вдали от твоих лондонских зрителей. Никто и не узнает, что мы поставили твою пьесу первыми.