Читать книгу "Банда беспалых - Николай Иванович Леонов"

произошло убийство, циничное по своей жестокости, но совершенно банальное. Небанальным было то, что убитый являлся лицом, представляющим власть, и это в корне все меняло.

Будь то простой смертный, калужская полиция и не подумала бы дергать московских коллег; в рабочем порядке провели бы следственно-розыскные мероприятия, собрали улики, составили список подозреваемых, в общем, занимались бы обычной работой. Здесь же дело совсем иное. Шутка ли, на их земле «замочили» начальника Управления по связям с органами законодательной и исполнительной власти Правительства Москвы. Кому охота держать отчет перед всеми мыслимыми и немыслимыми «шишками» столицы? Уж лучше сразу вызвать «тяжелую артиллерию» в лице оперов-важняков с Петровки, пусть они и отдуваются.

Несправедливо? Еще бы! Сам факт необходимости работать на чужой земле – ни в какие ворота, а уж контроль, который наверняка устроят высокопоставленные начальники погибшего, вообще всю охоту заниматься расследованием отобьет. Хорошо еще, если ребята на выезд толковые ездили, есть надежда, что улики собрали грамотно и опрос свидетелей успели провести. Но надежды на это мало. Опыт подсказывал, что всю грязную работу местные оставили столичным операм.

Судя по вводной, рассчитывать на удачу не приходилось. Все, что на текущий момент было известно Гурову, – это факт убийства гражданина Орехова Андрея Васильевича, пятидесяти четырех лет, уроженца Калуги. Убили начальника управления прямо возле подъезда отчего дома, куда он, по словам соседа-алкаша, приехал отдохнуть от трудов праведных. Неизвестное лицо (или группа лиц) напало на управленца в промежутке с пяти до пяти тридцати утра. Что Орехову понадобилось во дворе в столь ранний час, предстояло выяснить, а вот тридцать восемь ножевых ранений – факт подтвержденный.

«Тридцать восемь раз воткнуть и вынуть нож из тела! Представить сложно, что осталось от убитого, – размышлял Гуров. – И сколько времени на это понадобилось? Если даже по десять секунд на удар, получается шесть ударов в минуту. Больше шести минут кололи. Это ж настоящие мясники». Иметь дело с отбросами общества полиции не привыкать, и все же некоторые случаи заставляли содрогнуться даже видавших виды оперов. Гуров подозревал, что случай Орехова окажется как раз таким.

Свернув с Киевского шоссе, он миновал населенный пункт Мызги, притормозил у обочины и начал теребить Крячко:

– Вставай, лежебока, до Калуги меньше тридцати километров осталось.

– Отстань, Гуров, – спросонья недовольно стряхнул руку друга со своего плеча Стас. – Дай поспать, завтра поговорим.

– Просыпайся, это тебе не постоялый двор, – продолжал Лев трясти напарника. – Рабочий день в разгаре.

– Черт, так спать охота… – Крячко открыл глаза, приподнял голову. – Где мы?

– Под Калугой. Разгуливайся давай. Как я тебя коллегам предъявлять буду таким заспанным?

– Проклятье! А мне такой сон хороший снился. – Стас потянулся на сиденье, поправил взъерошенные волосы. – Я в шикарном отеле, на шелковых простынях, а рядом…

– Хорош заливать, – усмехнулся Лев. – Умойся, ловелас, в багажнике канистра с водой.

Крячко выскользнул из салона, открыл багажник, покопался с минуту, достал канистру и приступил к водным процедурам. Через пять минут перед Гуровым предстал совсем другой человек. Лицо, посвежевшее после сна, волосы чуть влажные, рубашка аккуратно заправлена в брюки.

– Расческа есть?

– В бардачке посмотри, – ответил Лев. – А вообще, нужно свою иметь.

– Своей каждый дурак воспользоваться может. – Крячко выудил из бардачка расческу, привел в порядок волосы, энергично дунул на зубья, сдувая волосы.

– Хватит время тянуть, поехали, – поторопил его Гуров. – Местные наверняка уже в нетерпении.

Насчет местных правоохранителей он не ошибся. Не успел припарковать машину возле отдела, как на крыльцо выскочил долговязый парень лет двадцати семи. Одежда по форме, лейтенантские погоны сверкают на солнце, а сам буквально излучает нетерпение. Дождавшись, когда Гуров и Крячко выйдут из машины, он вскинул руку к фуражке и бодро отчеканил:

– Здравия желаю, товарищи полковники! Старший лейтенант Иванов, дежурный по части. Проходите, товарищи полковники, товарищ капитан вас ждет.

– Во как! Одной фразой обошелся, – пошутил Крячко. – И капитан, говоришь, ждет. Тоже неплохо. Что ж он не вышел?

– Со свидетелем работает. – Иванов сделал вид, что не заметил поддевки в вопросе полковника. – Мне приказано встретить вас и провести в его кабинет.

– Раз приказано – веди, – продолжал подтрунивать Крячко. – Чаем не велели напоить?

– Никак нет, но могу организовать.

– Отставить чай, лейтенант. Полковник Крячко шутит, – сдерживая улыбку, проговорил Гуров. – Достаточно и встречи.

Он первым поднялся на крыльцо. Лейтенант открыл перед гостями дверь, дождался, пока те войдут в холл, и только после этого вошел сам. Провел их в кабинет следователя, произнес дежурную фразу, чтобы располагались, и убежал. Спустя минуту в кабинет вошел мужчина постарше, тоже в форме и при погонах. Следователь, а это был он, выглядел изможденным: волосы несвежие, сосульками свисают на лоб, лицо осунувшееся, под глазами круги, рука, протянутая для приветствия, слегка дрожала.

– Здравия желаю. Капитан Игольников. Я веду дело Орехова. – Голос Игольникова звучал хрипловато.

Гуров пожал руку, представился сам, затем представил Крячко. Пока обменивались рукопожатиями, Лев рассматривал потенциального помощника. «Вроде молодой, от лейтенанта далеко не ушел, а выглядит так, будто его катком переехали, причем не один раз. Кто его так измочалил?» – размышлял он про себя. Более непосредственный Крячко раздумывать и предполагать не стал, а, по обыкновению, задал вопрос в лоб:

– Плохо выглядишь, капитан. Бурная ночь или сложности на службе?

– Вторые сутки не сплю, – честно признался Игольников. – Позапрошлой ночью заступил на дежурство, потом этот алкаш в дежурке, а дальше закрутилось. Домой и на час съездить не удалось.

– Значит, информацию получим из первых рук. Для тебя минус – для нас плюс. – Крячко придвинул капитану стул. – Садись, капитан, рассказывай.

– У меня человек в допросной, – замялся Игольников. – Может, я вам папку с рапортами и протоколами оставлю, вы пока ознакомитесь, а я с человеком закончу?

– Что за человек? – вступил в беседу Гуров. – По нашему делу?

– Так точно, у меня приказ: все силы на поимку убийцы господина Орехова, – с плохо скрываемым раздражением произнес капитан.

– Это не всегда плохо, – подбодрил Гуров. – В конце концов, расследование проводить так и так нужно, так что разница невелика. Кто в допросной-то?

– Свидетель. Вроде как свидетель, – поправился Игольников. – По мне, так очередной порожняк, но опросить придется.

– Давайте поступим так: вы человечка своего придержите. Пусть посидит, подумает, – предложил Гуров. – Вам часок отдыха не повредит, пока мы бумаги изучаем. Потом вместе с ним побеседуем, чтобы дважды по одному кругу не ходить.

– Хорошо, так и сделаем, – не стал возражать Игольников и выложил перед полковником папку. – Вот все, что удалось собрать за сутки. Признаться честно, материала много, но по большей части вода. Свидетелей как таковых нет. Представляете? Совсем нет. Мужика во дворе жилого дома на