Читать книгу "Алиана, спасительница драконов - Джули Абэ"

бабушки с возрастом потускнели, но сейчас взыскующе вглядывались в ее лицо. Алиане почудилось, что греющая ее изнутри чашка вот-вот опрокинется, выплеснется солеными слезами. А если сказать бабушке правду, а не сочинять, как она каждый день радуется жизни?

Но бабушка Мари была слишком стара, ей-то не сбежать из гостиницы. А Алиане надо выплатить долг, иначе мачеха наймет охотников, и хорошо, если не разбойников, чтобы ее выследить. Не пускаться же в побег с семидесятилетней старушкой? Единственный способ – добиться приглашения в Королевскую академию, но надежды на то не больше, чем на окончание этого бабушкиного письма Алиане. Или на выплату огромного, как гора, долга.

И Алиана торопливо замотала головой:

– Ничуть не ушиблась. Только в пыли немножко перепачкалась.

Бабушка Мари не отводила проницательных глаз, и Алиана продолжала весело улыбаться. За много лет, проведенных с мачехой, Рейной и Рейцо, она научилась владеть своим лицом. Мачеха, когда бабушка Мари покидала свой чердак, всегда делала вид, что очень о ней заботится, вот старушка и считала госпожу Енокиду «милой» невесткой. Для «милой» мачеха слишком уж подолгу орала на Алиану – по десять минут каждый раз, как девочка забывала подать ей сладких бобовых пирожков к чаю, притом что сама же просила коробку черного печенья. И все равно – не станет Алиана портить бабушке день рождения.

– Ну что же… – по-видимому, поверив, сказала бабушка Мари. – У меня на сегодня заготовлено особое лакомство. Иди посмотри, только к моим письмам не подходи.

Алиана оттолкнула валик и, старательно обогнув мусорную корзину, прошла к окну. Ей и отсюда были видны тонкие и четкие строчки – только издалека не различить букв – на бабушкиной любимой золотисто-коричневой бумаге.

– Мне никак нельзя их почитать?

– Нельзя, – с деланым гневом отрезала старушка и тут же рассмеялась. – Мое письмо еще не готово, пока нет. К тому же до Бала селян еще целый год. К тому времени закончу.

– Ты так искусно складываешь слова, – заспорила Алиана. – Даже строчки своих сказок. Я в них прямо проваливаюсь.

– Твои добрые слова дороже сокровища, – улыбнулась бабушка Мари. – Нам кажется, будто мы платим за все серебром и золотом, а на самом деле истинная ценность нашей жизни – это слова. Они связывают нас через время и пространство, выражают нашу радость и тревоги. Я надеюсь, ты будешь хранить мое письмецо у сердца, поднимаясь по ступеням Королевской академии. Пусть напоминает тебе, откуда ты пришла и какое перед тобой будущее.

«Целый год до бала». В сердце Алианы зазвенела надежда. Сколько она помнила, никого из их мест не отбирали в Королевскую академию, а все же Алиана твердо решила попытаться.

Холодное оконное стекло окружали деревянные панели, как на всех стенах. Но вот эта дощечка отличалась от других. Алиана толкнула ее кончиком пальца, и панель сдвинулась, открыв узкую выемку. Это был бабушкин тайник, и Алиана гордилась, что бабушка поделилась с ней секретом. Старая женщина любила прятать секреты у всех на глазах. Она даже на ковриках вышивала одну-две строчки любимой сказки, а поверх зашивала картинкой. Для разлученных небом влюбленных она выбрала строку: «Пусть ты далеко, ты всегда в моем сердце». А на коврике с королевой Нацуми Алиана видела: «Моя мечта велика, но решимость больше». Алиана гадала, что вышьет бабушка Мари для нее – хотя ее обыденную жизнь вряд ли стоило запечатлевать на ковре.

В нише за панелью лежал маленький коврик, которого бабушка даже Алиане не показывала – всегда подхватывала и прятала в ящик, если девочка подходила поближе, поэтому Алиана думала, что, может быть, это ее подарок на праздник Конца Года. Но на этот раз там оказалась еще и круглая жестяная коробочка.

– Ну-ка, не подглядывай. Знаю, как тебе не терпится посмотреть этот коврик, – поддразнила бабушка. – Сегодня мы откроем эту жестянку. Один старатель очень щедро заплатил мне за починку заплечного мешка.

Алиана достала коробочку и открыла ее на вышивальном столике. Коробка была до краев полна рисовыми хлебцами, золотистыми и круглыми. Бабушка взяла один себе, и Алиана невольно заметила, что руки у нее дрожат сильнее обычного.

– Давай-ка полакомимся.

Хрусткие поджаристые хлебцы были солеными, как слезы, которых Алиана никогда не выплакивала при бабушке. Но соленый вкус успокаивал, напоминал о сладости проведенных с бабушкой вечеров. А после растянутой на целый день миски жидкой каши, полученной от мачехи, – даже добавив собранные у пропасти травы, такой не насытишься, – хлебцы были настоящим лакомством. Поев, Алиана помогла бабушке с починкой рубашек в старинном стиле – таких же, как у нее, с бантом на правом боку, только ни одна из рубашек в стопке не была такой заношенной. Бабушка все чаще не могла вдеть нитку в иголку – даже в очках. Алиана, когда успевала, помогала ей, а бабушка щедро расплачивалась волшебными сказками.

– Ах, как стали ныть кости.

Старушка со вздохом опустилась на белую подушечку и принялась зашивать дыру на рукаве черной как ночь рубашки, в ткань которой были вплетены серебряные нити. Наверняка хозяин этой рубашки уже накопил немалое богатство и только забавы ради задержался на неделю-другую у пропасти, прежде чем возвратиться в столицу и поразить там друзей рассказами о невероятных приключениях. Рубашка, пожалуй, послужит им доказательством.

– Так какой же ты сегодня ждешь сказки?

Алиана оглядела чердачок. Двенадцать ковриков мерцали в лунном сиянии, манили нырнуть в вышитую картину и вынырнуть в сказке.

Мачеха несколько лет назад уговаривала бабушку распродать коврики, но тогда мягкосердечная старушка впервые уперлась. Она так твердо сказала «нет», что даже у мачехи не хватило смелости повторить просьбу. Хотя через несколько недель Алиана подслушала ее разговор с мастером Лео: «Когда старуха помрет, наживу на них целое состояние. Жду не дождусь».

Алиана не представляла себе дня без бабушкиных добрых улыбок, без ее уютного чердачка и сказок на ночь. Это как сказка с несчастливым концом – таких просто не бывает.

– Не рассказать ли про королеву Нацуми, когда она еще только сдавала первый экзамен в Королевской академии? Или про разлученных небом влюбленных? Ах, давай на сегодня отложим шитье.

Бабушка Мари оторвала Алиану от грустных мыслей. Она сдвинула в сторону стопку рубашек и повернулась в кресле, чтобы достать из шкатулки широкую льняную полосу – новый, незаконченный коврик.

– О, знаю! Расскажу тебе историю рождения королевы Нацуми.

– Конечно! – просияла Алиана.

Поспешно затянув последний узелок на рубашке, она взяла черную нить для вышивания и стала аккуратными гладкими стежками заполнять очертания блестящей прически королевы. Волосы у той, как у самой Алианы, были зачесаны назад ото лба и лежали короной. В бабушкиных рассказах о королеве Нацуми трагическое начало всегда сплеталось с величием судеб. Алиана знала их наизусть, но теплый голос сказочницы придавал этим