Читать книгу "Порочные занятия - Сигги Шейд"

перехватывает дыхание, но я раздвигаю ноги, пока они не начинают дрожать от напряжения, представляя, как его руки будут держать меня в таком положении.

— Хорошая девочка. А теперь покажи, как ты кончаешь, фантазируя обо мне.

Я облизываю губы, чувствую себя такой беззащитной, лежа на кровати и демонстрируя свою мокрую киску. Любой мог бы войти прямо сейчас и увидеть меня, ведь я не помню, чтобы запирала дверь.

Мысль о том, чтобы быть пойманной, заставляет сердце подпрыгнуть, и я кружу пальцами сильнее, быстрее, будто искушая судьбу.

Мариус скользит пальцами вверх-вниз по всей длине жесткими рывками. Затем он смазывает головку члена круговым движением ладони.

Я потираю набухший клитор, мои движения повторяют его, представляя, как бы он лично доставлял мне удовольствие.

Каждое поглаживание — это водоворот ощущений, который задерживается в самом ядре моего тела, пока оно целиком не превращается в оголенный нерв.

— Ты близко, — говорит он.

Я киваю, слишком поглощенная его плавными движениями вверх-вниз, чтобы осознать, насколько прерывистое моё дыхание. Касаясь себя под его командованием, ощущаю, словно это он подталкивает меня к расплавленному экстазу. Кульминация всё ближе и ближе.

Мариус тяжело дышит, его грудь ходит ходором, когда он отшлифовывает этот огромный, твердый член.

Пульс у меня в ушах — барабанная дробь.

Я на грани срыва, когда он говорит:

— Трахни свою киску пальцами.

— Но я…

— Сейчас же, Феникс.

Застонав, убираю палец с клитора и разочарованно выдыхаю, когда сладкое удовольствие уходит. Затем проскальзываю в дырочку и понимаю, что я более горячая, скользкая и мокрая, чем когда-либо. Просто от вида и голоса этого мужчины. Мои мышцы сжимаются вокруг пальца, нуждаясь в большем.

— Вот и все, — говорит Мариус напряженным голосом. — Я хочу, чтобы ты использовала два пальца.

Просовываю внутрь указательный и средний.

— Вот так?

— Сильнее. Быстрее, — говорит он и ускоряется.

Я двигаю пальцами внутрь и наружу, представляя, каково было бы, если бы он заполнил меня своими пальцами, членом или какой-нибудь игрушкой.

Сладкие ощущения, которые были раньше, возвращаются вдвойне, и я усиливаю толчки. Не успеваю опомниться, как оказываюсь на грани.

— Подними бедра, — рычит он и ускоряется. — Покажи мне, как ты кончаешь.

Я делаю, как он говорит и всхлипываю. Экстаз закручивается водоворотом, набирая скорость по мере моих движений.

Клитор настолько чувствителен, что простое прикосновение ладони наполняет меня волнами удовольствия.

Тьма застилает зрение.

— Так близко…

— Какие милые звуки ты издаешь для меня, — говорит он тем самым культурным тоном. — Но я хочу услышать, как ты кончаешь.

Апогей подкрадывается, и мой голос становится громче, прерывистее, требовательнее. Мышцы живота напрягаются, перекрывая доступ воздуха перед тем, как я взрываюсь огромным шквалом ощущений.

— О, черт!

Всё сжимается вокруг пальцев волнами удовольствия настолько интенсивного, что тело содрогается. Я шиплю сквозь стиснутые зубы, отчаянно стараясь не транслировать свой звук людям в комнатах по обе стороны.

Когда мой оргазм затихает, я падаю на спину, тяжело дыша, наблюдая за Мариусом из-под полуприкрытых век. Его кулак движется по стволу быстрыми, скручивающими движениями. Я пытаюсь запомнить, что ему нравится, для нашей встречи, но не могу собраться. Даже ноги сдвигаются.

— Держи их открытыми, — говорит он, голос выводит меня из ступора. — Возьми пальцы в рот.

Застеснявшись, я задаюсь вопросом, правильно ли расслышала.

— Вылижи их дочиста, — его рычание — это команда, от которой я не могу отказаться.

Я провожу языком вверх и вниз по влажным пальцам, устраивая Мариусу шоу. В комнате тишина, если не считать его хриплого тяжелого дыхания и отдаленных звуков, доносящихся из коридора.

— Скажи мне, какая ты на вкус.

— Восхитительная, — говорю я, мой мозг не в состоянии выдать описание.

Он одобрительно урчит, двигаясь сильнее, быстрее, короткими рывками.

— Если бы ты была здесь, я бы вылизал твою киску и доводил до оргазма снова и снова, пока не потеряешь сознание.

— Это нереально.

Его порочный смех заставляет волосы на затылке встать дыбом.

— Сколько оргазмов ты можешь выдержать?

— Ммм… три?

— Не могу дождаться, чтобы насладиться тобой…

Что бы он ни собирался сказать, всё прерывается низким стоном, который отзывается внутри меня.

Мариус выплескивается на кубики пресса, мышцы груди и доходит до впадины между ключицами. Мои губы приоткрываются. Как это будет, когда он кончит внутри меня?

— Черт возьми, — говорит он со стоном. — Я не могу дождаться, когда ты будешь в моей игровой комнате.

Глаза закрываются, Мариус говорит что-то о своём адресе. Я бормочу «до встречи» и машу рукой, позволяя ему самому повесить трубку.

Мгновение спустя телефон жужжит от сообщения. Когда он вибрирует снова, я перекатываюсь к стопке учебников и проверяю сообщения.

Текст гласит: «Суббота, ужин в шесть». С адресом, содержащим гиперссылку, которая ведет на Гугл-карты. Я открываю её, и когда она, наконец, регистрирует, где он живет, у меня отвисает челюсть.

По мебели в его спальне я уже поняла, что Мариус богат. Но он живет в одном из самых больших домов среди викторианских вилл, выстроенных полумесяцем с видом на море.

Никто из живущих там никогда не принадлежал к среднему классу. Эти виллы выглядят так, словно стоят по меньшей мере пять миллионов фунтов стерлингов.

Я не представляю, как сосредоточусь на университете на этой неделе, зная, что впереди ждёт суббота.

Чего бы это ни стоило, я должна заманить Мариуса в ловушку.

Он — решение всех моих проблем.

Глава 4

МАРИУС

Забавно, что сперма еще не успела остыть, а я уже чувствую себя идиотом. Сижу в главной спальне своего нового дома, залитый по самую шею в буквальном смысле, и качаю головой, глядя на телефон.

«Если бы тебя видели в Лондонской школе финансов…» Вырывается лающий смешок, но в нём мало веселья.

О чём, чёрт возьми, я думал? Вытаскиваю член перед сабмиссив и дрочу, как школьник, первый раз зайдя на PornHub?

С каких это пор я теряю самообладание из-за девушки?

Решаю не думать о Феникс до субботы, но на следующий день рано утром приезжает этот мудак из «Красной комнаты» с машиной, полной коробок. Он явно до сих пор обижен, но я говорю ему оставить всё на пороге. Мне будет хреново, если я впущу его в свой пустой подвал.

Если он каким-то образом свяжется с Феникс и донесёт, что я солгал и у меня нет никакой игровой комнаты…

Раздражение резко отрезвляет. Я же собирался не думать о ней!

К вечеру воскресенья, разобравшись с покупками, отправляю сообщение и спрашиваю, что на ней надето. За