Читать книгу "Вторая модель - Филип Киндред Дик"

– тап-тап-тап – стук клавиш, невнятный ропот множества голосов сливались в негромкий умиротворяющий гул, гул исполинского механизма, бесперебойная работа которого ежедневно обходилась в неисчислимые суммы денег, а посвящалась одной-единственной великой цели, имя коей – Стабильность.

Здесь обитала та сила, что связует мир воедино. Весь этот зал, все эти люди, трудившиеся не покладая рук, вплоть до сурового, неумолимого человека, сортирующего карточки в кучу, помеченную «к уничтожению», работали со слаженностью колоссального симфонического оркестра. Одна фальшивая нота, одна нота не в такт, и вся конструкция содрогнется до основания… Но нет, никто не фальшивил, никто не мешкал, никто не сбивался с общего ритма.

Спустившись пролетом ниже, Бентон подошел к столу клерка информационной службы.

– Дайте мне полную информацию по заявке на регистрацию изобретения, поданной Робертом Бентоном, номер 34500-Дэ, – сказал он.

Клерк, кивнув, отошел от стола и через пару минут вернулся с металлическим ящиком.

– Здесь чертежи и небольшая действующая модель изобретения, – пояснил он, водрузив ящик на стол и откинув крышку.

Бентон изумленно воззрился на содержимое. В ящике, поверх толстой стопки писчей фольги с чертежами, мирно лежало какое-то затейливое устройство непонятного назначения.

– Могу я забрать все это? – спросил Бентон.

– Да, если владелец – вы, – ответил клерк.

Бентон предъявил ему удостоверение личности. Внимательно изучив документ и сравнив с данными заявки, чиновник согласно кивнул, а Бентон, закрыв ящик, подхватил его под мышку и поспешно покинул здание через боковой выход.

Боковой выход вывел его на одну из широких подземных улиц, навстречу буйству огней и шуму мчащихся мимо машин. Разобравшись, где находится, Бентон принялся высматривать линейное такси, чтоб добраться домой. Вскоре подходящий автомобиль отыскался, и Бентон уселся в кабину. Спустя две-три минуты он осторожно приподнял крышку ящика и заглянул внутрь. Увы, назначение странной модели по-прежнему оставалось для него загадкой.

– Что у вас там, сэр? – спросил робот-водитель.

– Хотел бы я знать, – с горечью проворчал в ответ Бентон.

Пара крылатых летунов, спикировав сверху, помахали ему руками, заплясали в воздухе перед машиной и секунду спустя исчезли из виду.

– А-а, птица-курица, – ругнулся Бентон себе под нос. – Крылья забыл, раззява.

Что ж, возвращаться за крыльями было поздно: автомобиль как раз замедлял ход перед его домом. Расплатившись с водителем, Бентон вошел к себе и запер за собой дверь, что проделывал крайне редко. Лучшим местом для изучения содержимого ящика казалась «комната для раздумий», где он проводил время отдыха, когда не летал. Здесь, в окружении книг и журналов, Бентон мог разглядеть изобретение, никуда не спеша.

Набор чертежей оказался для него сущей китайской грамотой, а уж само устройство – тем более. Сколько он ни разглядывал ее со всех сторон, и сверху, и снизу, сколько ни искал смысл в технических символах чертежей – все без толку. Что ж, путь оставался только один. Отыскав на устройстве тумблер «вкл./выкл.», Бентон щелкнул им, и…

Около минуты все оставалось по-прежнему. Затем пол, потолок, стены комнаты дрогнули, всколыхнулись, подернулись рябью, будто огромная студенистая масса, на миг замерли и исчезли.

Падая вниз, в пустоту наподобие нескончаемого темного туннеля, Бентон забарахтался в воздухе, судорожно замахал руками в попытках нащупать опору, уцепиться хоть за что-нибудь. Беспомощный, охваченный ужасом, он даже не мог понять, долго ли длится падение. Казалось, полету не будет конца… Но вот наконец он приземлился, целый и невредимый: очевидно, падение продолжалось не так уж долго. Даже металлизированная ткань одежды ничуть не помялась. Поднявшись, Бентон огляделся вокруг.

Место, где завершился полет, оказалось незнакомым и крайне странным. Вокруг простиралось поле… из тех, которых, как полагал Бентон, давным-давно не существовало. Увесистые колосья пшеницы колыхались на ветру золотистыми волнами, тянулись к самому горизонту, однако он был уверен, он твердо знал: настоящий хлеб больше не выращивают ни в одном уголке земли. Прикрыв ладонью глаза, Бентон взглянул на солнце, но оно выглядело точно таким же, как всегда. Еще раз оглядевшись, Бентон пошел вперед.

Спустя около часа пшеничные поля кончились, вместо них впереди стеной поднялся лес. Между тем из всего прочитанного Бентоном следовало, что лесов на земле не осталось тоже, все лесные массивы погибли много лет назад. В таком случае где же он?

Бентон двинулся дальше, ускорив шаги, а когда и этого показалось мало, перешел на бег. В скором времени впереди замаячил невысокий холм. Взбежав на его вершину, Бентон взглянул вперед… и остолбенел. За взгорком начинались бескрайние пустоши, безукоризненно ровная голая земля: ни травинки, ни деревца, ни единого признака жизни – лишь мертвая, выжженная солнцем пустыня до самого горизонта.

Поразмыслив, Бентон продолжил путь вниз по склону, к равнине. От иссохшей земли под ногами веяло жаром, однако он не сдавался, шел вперед и вперед. Со временем каждый шаг начал отзываться болью в натруженных, непривычных к долгой ходьбе ступнях, да и вообще устал он изрядно, однако твердо решил одолеть путь до конца. Чей-то негромкий шепот в голове гнал вперед, подстегивал, призывал не сбавлять шага.

– Оставь эту штуку. Не подбирай, – остерег его чей-то голос.

– А вот и подберу, – проскрежетал Бентон, скорее себе самому, чем кому-либо еще, и наклонился, но тут же опомнился.

Голос… откуда?! Бентон поспешил оглянуться, но никого не обнаружил вокруг. Однако голос ему не почудился, и мало этого, поначалу у Бентона, хоть и ненадолго, создалось впечатление, будто голоса из воздуха – дело совершенно естественное. Вновь наклонившись, он пригляделся к штуковине, которую собирался поднять. Штуковина оказалась стеклянным шаром величиной примерно с кулак.

– Не тронь, не то от твоей драгоценной Стабильности не останется камня на камне, – пригрозил голос.

– Стабильность не уничтожить никому и ничему, – машинально откликнулся Бентон.

Прохладный на ощупь стеклянный шар приятно, увесисто лег в ладонь. Внутри, за стеклом, что-то темнело, но на жаре, излучаемой огненной сферой над головой, перед глазами все расплывалось, и что там такое, Бентон не разглядел.

– Ты отдаешь собственный разум во власть очень скверной вещи. Во власть средоточия зла, – предупредил голос. – Положи шар на место и уходи.

– Средоточия зла? – в удивлении переспросил Бентон.

Под палящим солнцем ему жутко хотелось пить. Рука словно сама собой сунула шар под рубашку.

– Не вздумай! – повелительно рявкнул голос. – Ему только это и нужно!

Уложенный за пазуху, угнездившийся возле самого сердца шар приятно холодил грудь, словно спасая Бентона от нещадной жары. Что там такое несет этот голос?

– Это он призвал тебя сюда сквозь время, – объяснил голос. – Теперь ты повинуешься ему во всем без сомнений и колебаний. Я – его страж, я стерегу его с момента создания этого мира-времени.