Читать книгу "НИИ особого назначения - 2 - Саша Фишер"

во время завтрака. Два часа во время обеда. Час во время ужина. Не успел? Ну значит ходи голодный.

На верхнем этаже здания, под самой крышей, был буфет. Он работал все время, но там можно было разжиться разве что пирожками, расстегайчиками и прочими плюшками.

Про третью столовую я бы не узнал, если бы случайно на нее не наткнулся. После какого-то очередного допроса я пошел послоняться по институту. Просто так. Читал таблички на кабинетах, слушал разговоры в комнатах отдыха, смотрел то на хмурый осенний лес, то на свинцовые воды Онеги из окон. Ну и когда шел по коридору первого этажа к боковой лестнице, обратил внимание на стрелочку «Роботизированный пункт выдачи пищи». Стрелка указывала вниз, то есть в цокольный этаж. Делать мне было все еще нечего, так что я спустился, чтобы посмотреть, что это за чудо-юдо такое.

Внизу оказалось просторное помещение с длинными почему-то металлическими столами, окруженными неудобными металлическими же табуретками, а вдоль стен стояли вендинговые автоматы. Нажимаешь рычаг, и тебе в руки выпадает какое-нибудь чудо кулинарного искусства в запаянном пакете или тюбике. Космические технологии!

Меня это так восхитило, что мне захотелось перепробовать тут все подряд. Но система не позволила заказать больше, чем три единицы. Я высосал тюбик жижи со вкусом борща, слопал содержимое из саморазогревающегося пакета, идентифицировать которое у меня не получилось. Что-то из мяса и овощей, явно, но очень уж мелкие были кусочки, чтобы понять, чем были ингредиенты при жизни. И закусил все это сладким шоколадно-ореховым батончиком. А когда подумал, не набрать ли мне несколько пакетов с собой и подошел к четвертому автомату, то получил неожиданный отлуп. Лампочка над рычагом засветилась красным, и механический женский голос сообщил:

— Товарищ Вершинин, вы употребили около полутора тысяч килокалорий, что при вашем весе и типе сложения является примерно половиной дневной нормы.

И тогда мне стало понятно, почему это заведение общепита не пользуется популярностью среди сотрудников НИИ. Как мне чуть позже рассказал Роман, роботизировать питание предложил три года назад первый заместитель директора. По его идее, это помогло бы оптимизировать приемы пищи сотрудников, а заодно и проследить за тем, чтобы каждый получал необходимый набор питальных веществ. В качестве эксперимента эту столовую установили, но отказываться от традиционной раздачи не стали. По началу народ даже воспринял идею на ура, но уже через месяц пакеты и тюбики перестали пользоваться спросом. Даже самые прогрессивные из сотрудников почему-то предпочли наворачивать в обед привычные горячие щи или, там, рассольники, а вовсе не питаться плодами технического прогресса. И роботизированный пункт выдачи пищи опустел. Редко-редко кто-то туда заходил, да и то не от хорошей жизни, а потому что, например, на обед в традиционной столовой опоздал.

Ну вот как я сейчас.

Внутри механической столовой было ожидаемо пусто. Как в морге. Ассоциации с этим скорбным заведением усиливали и металлические столы, и бескомпромиссно-яркое освещение, и плитка на полу. Я прошелся вдоль автоматов. Заполучил два пакета питательного хрючева и батончик. Батончик сунул в карман, на одном из пакетов дернул за язычок и положил его на стол. Полагалось подождать несколько минут, пока химическая реакция сделает содержимое горячим.

Тут на лестнице раздались голоса.

«Наверное, опять кто-то идет мимо», — лениво подумал я. Но голоса приближались, двойные двери распахнулись, и в пустой столовой неожиданно стало много народу. Человек десять или даже больше.

Веселые, одетые в одинаковые синие рабочие комбинезоны. Сначала подумал, что какие-нибудь строители или отделочники, но быстро понял свою ошибку. Ученые. На каждом комбезе нашивка лаборатории экспериментальной медицины. Веселые такие все, глаза блестят, будто им только что удался эксперимент по исцелению рака при помощи физических нагрузок и аспирина. Комбезы в пыли, пятнах раствора и каком-то мусоре явно строительного происхождения.

— Сеня, закажи мне солянку, а то вредный автомат считает, что она для меня чересчур соленая!

—…а если пропорции кратно увеличить, то эффект можно будет распространить сразу на несколько пациентов…

—…Кушладиеву покажу все выкладки, пусть он своим чаем подавится!

— Кстати, угол кто-нибудь считал? Получится углы использовать, или только как склад?

— Собаку в виварий отвели? Кто отводил? А расписался?

— Да что за норма-то⁈ Вот вредная машина! Мы, между прочим, с утра мешки и кирпичи грузим, что мне твои восемьсот калорий!

От пакета с моей едой раздалось шипение. Что означало, что он согрелся. Я ухватился за лепесток, чтобы снять крышку. Зашипел сам, как тот самый пакет. Горячее, черт!

Умилился.

Почти магия ведь. Вроде давно уже придумали саморазогревающиеся упаковки, но меня они все равно восхищали.

Я посмотрел на второй пакет, от щедрот выданный мне роботизированной столовой, и сунул его в карман. Пусть дома лежит, никогда не знаешь, когда захочется пожрать горяченького. Какой-никакой запас…

Я нацелился вилкой на содержимое пакета и замер. Даже приоткрыв рот.

Как я ее сразу не заметил?

Рядом с вихрастым ученым с измазанной зеленой краской щекой стояла девушка. Та самая, которую я видел на фотографиях. Худая, с треугольным лицом и огромными глазами. В таком же комбинезоне, как и все остальные, наверное, поэтому я и не обратил сначала внимания.

Как там ее назвала дама в красном? Илзе Павловна?

Глава 4

Безусловно, передатчики сплетен нисколько не лучше, чем их сочинители.

Это старое утверждение и очень правильное.

Ричард Шеридан «Школа злословия»

Первым порывом было встать, подойти к девушке и поинтересоваться: «Какого хрена⁈»

Но я его подавил, решив для начала понаблюдать и послушать. Тем более, что компашка медиков была так увлечена и воодушевлена своим удавшимся экспериментом, что на меня даже особого внимания не обращали. Из их сумбурных разговоров я понял, что они исследовали сомнительное утверждение, что форма постройки может иметь терапевтический эффект. А поскольку случилась какая-то накладка с бригадой отделочников, им сегодня пришлось самим взяться за шпатели и прочие инструменты. Что настроения им не испортило, благо первичные замеры показали вполне отчетливые результаты. То есть, грубо, если больного с определенным набором диагнозов поместить в пирамиду и добавить терапию, то эффект от терапии возрастает. Я настолько увлекся подслушиванием разговора, что чуть было не упустил момент, когда тонкая-звонкая загадочная девица начала перемещаться к выходу.

Вроде бы, она тут была своя. Она подсаживалась то к одному, то к другому. Весело болтала вместе со всеми и смеялась над общими шутками. Все выглядело в точности как на тех фото, которые мне сегодня показала дама в красном. В нашей столовой эта девушка тоже смотрелась так органично, что если бы я был сторонним наблюдателем, и смотрел фото, не зная людей на них, то решил бы, что она своя. Как Эмиль или Светка.

Тсс! Не надо спешить с выводами. Явно происходит что-то непонятное, но прежде чем клеить ярлыки, нужно разобраться.

Девушка выскользнула за дверь.

Я поднялся и тоже быстро покинул столовую, под веселый гомон медиков в строительных комбинезонах.

Уф. За те несколько секунд, которые я потратил на шаги от своего места до выхода, Илзе не растворилась в воздухе. Она уверенно шагала прямо по коридору. Но не в сторону лестницы наверх, а в противоположную. К техническим туннелям. Во всяком случае, я считал, что это именно они. Под низким потолком — трубы и толстые пучки кабелей, освещение — только тусклые капли матовых ламп. Девушка шла, не оборачиваясь. И даже мурлыкала вполголоса какой-то привязчивый мотивчик. Я крался следом, перебегая от одного металлического шкафа к другому.

В какой-то момент она замолчала. Огляделась. Потом стянула с себя строительный комбинезон, под которым обнаружился обычный спортивный костюм. Синий, с белыми лампасами. Комбез она скомкала и бросила в в сетчатый ящик. Потом подошла поближе к одному из светильников и вытащила из кармана маленькое зеркальце и носовой платок. Тихо засмеялась и принялась вытирать испачканную щеку.

Я стоял в глубокой тени шкафа хрен знает какого назначения. Мне было ее отлично видно, а ей меня, по идее, не должно бы… Впрочем, она вела себя совершенно безмятежно. Либо как человек с абсолютно чистой совестью, либо была на все сто уверена, что ее никто не видит.

Закончив марафет, она открыла дверь в боковой стене и юркнула туда. Я выбрался из своего укрытия и, стараясь не производить никаких