Читать книгу "Курт, quo vadis? - Эрленд Лу"

Nicht im Wald staubsaugen, скандируют они.

Nicht im Wald staubsaugen!

Что они кричат? спрашивает Курт.

То, что на плакате написано, отвечает Бад.

Мне это не нравится, говорит Курт. Пойдем-ка отсюда.

И Курт с Бадом припускают бегом во все лопатки. Но эти противные с пылесосами бегают проворнее, они настигают Курта с Бадом и валят на землю.

Курт пыжится найти неожиданный спасительный выход, но на ум ничего не приходит.

Я сдаюсь, кричит он тогда. И Бад сдается. Мы оба сдаемся.

Бад переводит слова Курта, и эти в очках отцепляются от Курта с Бадом и ведут их к своему боссу с пыльной кличкой герр Штауб <Staub — пыль (нем.).>, у которого удивительно мерзкий и несимпатичный вид. Очки на нем вдвое больше и чернее, чем на остальных, и совсем не прозрачные. Наверняка самые отвратные очки, какие только продаются.

Я жду ваших объяснений, говорит герр Штауб.

Тут и объяснять нечего, говорит Курт. Просто мы с сыном решили пропылесосить мир, чтобы он стал чище и лучше, а мы бы прославились тем, что сделали в жизни важное дело. Сейчас мы заканчиваем с Германией, а дальше у нас Франция и прочие страны.

Что?! взвивается герр Штауб, Не верю своим ушам! Это же моя идея! Ты украл мою идею!

Я вообще ничего не краду, говорит Курт.

Нет, украл! Вот уже пять лет я вербую по всей Германии самую расторопную, способную молодежь и обучаю их искусству владения пылесосом. Теперь они идеально натренированы, и через неделю мы выступаем. Мы очистим мир пылесосом, люди будут превозносить меня еще много столетий, и в каждой стране мне поставят по памятнику, а такие конкуренты, как ты, мне ни к чему. Поэтому, как ни жаль, но я не вижу другого выхода, кроме как запереть тебя здесь в жутком подвале и держать там, покуда мы не пропылесосим весь мир и я не получу сполна всей славы, которую заслужил.

Можешь посадить в подвал меня, говорит Курт, но не трогай моего сына. Ему от роду всего несколько лет. Ты же не бросишь в подвал ребенка?

Мнение о том, что с детьми человек должен обращаться исключительно хорошо, получило широкое распространение, говорит герр Штауб. Но я лично не вижу в нем смысла. Кого хочу, того и сажаю. Кроме того, я считаю, что если человек взялся пылесосить мир, то он определенно дорос и до того, чтобы посидеть под замком месяц-другой. Заприте их!

Подожди, говорит Курт. Я не могу понять одну вещь. Если тебя так распирает пылесосить, почему же у входа в лес стоит плакат, что здесь пылесосить нельзя?

Ха-ха-ха! смеется герр Штауб. Этот плакат для отвода глаз. Ну и чтоб чужие не совались в наш лес со своими пылесосами.

После этого у Курта с Бадом отбирают пылесосы и запирают их в тюрьму в негостеприимном мрачном подвале.

Курт клянет себя последними словами, он страшно подавлен и полностью разочарован в себе.

Выше голову, пап, говорит Бад.

Хорошо тебе говорить, отзывается Курт. У тебя вся жизнь впереди. А моя не удалась. Да еще только что загнулся на корню мой Великий План. Это кошмар какой-то, но мир устроен так, что если вдруг тебя в кои веки раз посещает гениальная идея, обязательно находится придурок, который уже с ней носится.

Пап, да будут у тебя еще новые идеи, говорит Бад. Их же пруд пруди. Тысячи, наверно.

Меня идеи почти никогда не посещают, говорит Курт.

Не прибедняйся, говорит Бад. Но сейчас нам пора обдумать наше будущее.

Какое будущее, едко говорит Курт. Нет у меня никакого будущего, а в прошлом у меня только годы езды на погрузчике, туда-сюда, туда-сюда. Никого из меня не вышло, никем я не стал.

Возьми себя в руки, говорит Бад. Первым делом нам надо отсюда выбраться, и у меня, кажется, есть план.

Вот, я же говорю, не унимается Курт, у меня никогда идей нет, а у тебя всегда наготове план. Даже не знаю, хочу ли я его выслушать.

Придется, говорит Бад. И начинает пересказывать Курту фильм, который они смотрели по видику в саду год назад.

Не хочу я слушать про какой-то нудный детский фильм, упрямится Курт.

Он был не такой уж нудный, говорит Бад, и к тому же взрослый.

Взрослое видео в детском саду? говорит Курт. Отлично, отлично. Надо мне будет побеседовать об этом с воспитательницами. Но в любом случае сейчасне время разговаривать о кино.

Как раз время, говорит Бад. Это был фильм про тюрьму. Как из нее сбегали. Они прорыли туннель под стеной и выбрались на свободу. И убежали. С тех пор я всегда ношу в ботинке чайную ложку.

Ты ходишь с ложкой в ботинке? говорит Курт. Не спросив ни у кого разрешения? Нет, это ни в какие ворота не лезет. Ты читаешь, считаешь, говоришь по-немецки и ходишь с ложкой в ботинке. Что с тобой будет дальше?

Все будет нормально, говорит Бад, вытаскивает ложку и начинает делать подкоп.

Курт с Бадом роют по очереди. Курт роет ночью, а Бад днем. И они постоянно слышат, как натренированная пылесосная молодежь беснуется и орудует пылесосами под стенами замка. Проходит день, второй, третий, четвертый, пятый и шестой. На седьмой день туннель готов.

Ну вот и все, говорит Бад.

Славная работенка, отвечает Курт.

А как сделать, чтобы замок рванул у нас за спиной? спрашивает Бад.

Даже не мечтай, отвечает Курт.

Но в том фильме, который мы смотрели в саду, когда все выбежали из тюрьмы, она взорвалась, настаивает Бад.

Во-первых, это трагедия, что вы в детском саду смотрите фильмы про взрывы, во-вторых, главная причина, почему тебе так страшно нравятся взрывы, — то, что ты безумно маленький. Пройдет несколько лет, ты это поймешь. А пока поверь мне, говорит Курт.

Но я все равно люблю взрывы, продолжает Бад.

Взрыв может быть отличным, говорит Курт, но он бывает и неудачным. Когда что-то взрывается, люди могут пораниться обломками. Поэтому мы не будем взрывать замок, и я не желаю больше слышать про это.