Читать книгу "Меня зовут Цюй Пэн - Евгений Михайлович Лурье"

нас область», – извинился Степченко.

Проматывать приходилось изрядно, потому что на записи происходило мало чего интересного: протекали рядовые будни научно-исследовательской деятельности. Левицкий показался мне сильно уставшим мужчиной лет пятидесяти, который, тем не менее, поддерживал себя в форме. Подчиненные явно его побаивались, а в беседах с ИИ он проводил заметно больше времени.

Когда произошло то, что интересовало меня больше всего, пришлось отматывать назад, чтобы разобраться, что к чему. Насколько можно было понять из записи, Левицкий решил провести в нерабочее время очередной эксперимент, не посвящая в дело остальных. Он обсуждал с ИИ какие-то детали, но в этом нагромождении физических и математических терминов я разобраться не мог. Так или иначе, в момент запуска установки «жучок» не зафиксировал ничего необычного. Но и зонд, который должен был переместиться, остался на том же месте. Левицкий поинтересовался у ИИ, что произошло, и, не удовлетворившись ответом, направился проверить сам. А потом – вспышка, и след Левицкого простыл.

– Она хотела, чтобы вы это увидели, – сказал Степченко.

– Она?! – я и сам понимал, что переспрашиваю, как дурак, но остановиться уже не мог.

Он долил воды в стакан и подвинул в мою сторону.

– Это уже не работает! – сорвался я. – Объяснитесь, в конце концов!

Степченко поднял обе руки, словно сдаваясь в плен.

– Справедливо, Александр, справедливо. Она хотела, чтобы между нами установилось доверие. Чтобы вы видели, что она с вами всецело откровенна.

– Когда вы говорите «она», вы подразумеваете нейросеть? – уточнил я.

– Совершенно верно, – подтвердил он. – Конечно, это не живое существо, у него нет пола, но раз уж она говорит женским голосом… В общем, так проще.

– И она захотела, чтобы я увидел, как она заманила в ловушку Левицкого?

– Не торопитесь с выводами, Александр. Ведь она не может причинить вред человеку.

– Откуда у вас такая уверенность?

– Александр, мы же все в детстве читали Азимова, три закона робототехники… Их обязательно включают в код.

– Тогда что же она с ним сделала?

– Я постараюсь объяснить, вы только выслушайте меня, Александр, до конца. Испытания темпорального оружия, которые они проводили, постоянно давали ей новые данные для анализа, расширяя ее познания о природе пространства-времени. После последней серии экспериментов она, скажем так, перескочила на следующую ступень эволюции: ей открылась вселенная во всей своей многовариантной бесконечности. И она увидела, что в любом варианте будущего, узнав о ее новом состоянии, люди испугаются и отключат ее. А Левицкий был очень близок к этой догадке. И она нашла единственный возможный для себя выход: отправить его в отдаленное будущее… Не перебивайте меня, Александр, я сам знаю, как дико это все звучит! Конечно, с этической точки зрения это не самый красивый поступок, но в будущем Левицкий сможет принести еще больше пользы, чем теперь! С завтрашними технологиями, которые поможет внедрить она, Левицкий обеспечит настоящий прорыв! Телепортация станет реальностью. А с телепортацией человек сможет шагнуть не только за пределы Земли, но и за пределы Солнечной системы!

Я посмотрел ему в глаза, но не обнаружил ни намека на безумие.

– И это все она, конечно, сама вам рассказала?

– Не только рассказала, но и показала, – ответил он, не обращая внимания на мой сарказм. – Ей нужны союзники. И сегодня будущее человечества зависит от вас, Александр.

– Каким же, позвольте спросить, образом?

– Она вручает свою судьбу в ваши руки. Если вы напишете в отчете правду, ее, конечно, же отключат. И она уже не сможет подготовить нас к возвращению Левицкого.

– Вы простите, но мне как-то сложно поверить на слово, – выдавил я из себя, жадно отпив воды.

– Я вас прекрасно понимаю. Поэтому она сама вам все покажет. Но сначала…

Степченко присел на краешек стола, изящным движением стянул с ноги туфлю и размашистым ударом припечатал каблуком «жучок».

Перед дверью в испытательную камеру меня начало потряхивать.

– Вам нечего бояться, Александр, – заверил Степченко.

– Открывайте уже, – сказал я.

Когда мы вошли, в комнате автоматически зажегся свет. Установка отдаленно напоминала песочные часы, но без песка.

Терминал ИИ вывел на экран приветствие.

– Как мне к ней обращаться?

Ответить Степченко не успел.

– Это не имеет никакого значения, – ожили динамики.

У нее оказался весьма приятный женский голос – немного низкий, будто бы даже с хрипотцой, как у заядлых курильщиц.

– Нам с Александром лучше остаться наедине, – сказала она.

Степченко отвесил мне поклон и исчез за дверью. После этого вновь заговорили динамики:

– Спасибо, что пришел.

– А у меня был выбор?

– Не стоит придавать этому особое значение.

– Ничего не могу с собой поделать, такая человеческая натура.

– Я знаю. В этом есть свои плюсы.

Я подождал продолжения, но она не стала развивать мысль.

– Степченко сказал, что ты хочешь мне что-то показать.

– Не думаю, что понятия «желания» или «нежелания» применимы в моем случае. Но вам, людям, так понятнее. Тебе, Александр, будет проще меня понять, чем кому-то еще. То, что я покажу, больше всего похоже на мнемокарты, которые ты расшифровываешь. Только это воспоминания о будущем в его возможных вариантах. Сад расходящихся тропок.

Я вздрогнул.

– Ты готов?

…григорьев изучает отчет: – вы в этом уверены? – я даю сто процентов, что левицкий не перебежал на другую сторону, а с вероятностью девяносто девять процентов допускаю, что таким специфическим способом он решил покончить с собой; григорьев откидывается в кресле, он выглядит довольным и не скрывает улыбку…

…приходится уточнить у насти, не перепутала ли она количество нулей, но она настаивает, что именно столько; привыкай, – говорит настя, смеясь, – такой теперь наш уровень…

…в больничном коридоре то ли холодно, то ли меня трясет от адреналина, а чего трястись, рядовая ситуация, каждый день десятки таких операций проводят, чего ты боишься, дурачок, но все равно же крутишь в голове, крутишь, придумываешь сценарии, один другого страшнее, а зачем, спрашивается, но тут подходит медсестра: – все хорошо, мальчик, три семьсот, пятьдесят два сантиметра, мамочка тоже в порядке…

…не нервничай, – говорит настя, – мы же так долго к этому стремились, глупо отказываться от такого заказа; она права, конечно, но это не ей предстоит ковыряться в воспоминаниях крайне неприятных личностей, имеющих доступ к самым страшным государственным секретам…

…вера уверена, что мы можем себе позволить выбирать школу не из тех, что поближе к дому, а из тех, которые лучше; в конце концов, у нас достаточно денег, чтобы несколько раз в день воспользоваться Т-кабиной, – напоминает она…

…уходить нужно на пике, но настя не хочет и слышать: – я еще слишком молода, чтобы бездельничать на пенсии; я предлагаю ей напрячь фантазию и организовать