Читать книгу "Ужас, живущий во льдах - HeartFlame"

серьёзный звонок нашим техникам, оставшимся на базе. На такие случаи у нас есть люди, которые неустанно следят за нашими показателями здоровья. Вероятнее всего они уже заметили, что ряды группы поредели. Ладно, что я уже не один – это не может ни радовать.

Какое-то время мы сидели в полном молчании: я думал о своём, а Роберт всё также смотрел остекленевшими глазами куда-то в пустоту. Холодные лапы страха схватили меня за плечи и встряхнули как следует. Дрожь прошлась до самых пальцев ног. От одного вида Роберта меня воротило. Почему-то сейчас я уже не ощущал радость от того, что моя душа больше не одна. Наоборот, мне хотелось остаться здесь одному. Страшно было лишний раз взглянуть на лучшего друга, с которым у меня не мало хороших воспоминаний. Мне захотелось отвернуться от него и закутаться с головой в спальном мешке. Так я и поступил, а потом достал висящий на шее медальон, чтобы согреть своё сердце. Серебряная крышка открылась, внутри уютно сидела небольшая фотография с изображением моей маленькой дочурки и жены. Я долго любовался ими. Душа разрывалась. Я испытывал неподдельное мучение, страдая от невозможности заключить свою семью в объятья. Внутри появилась пустота, высасывающая мою энергию. Грудь сжималась от осознания того, что возможно я больше не встречусь со своими родными.

- Они знают, - без единой эмоции проговорил Роберт. – Древние силы следят за нами и ждут ночи, чтобы расправить свои крылья, окропив их светом голубой луны, - продолжал бормотать он. - Дельторус - повелитель льда и холода ждёт своего часа. Мир должен измениться. Люди утратили благосклонность Богов. Человечество поплатиться за свои прегрешения. Мы уродуем планету, являясь всего лишь паразитами на теле мироздания.

- Ты не в себе, Роберт, - мрачно отозвался я, не удосужившись повернуться в сторону своего собеседника. – Отдохни немного и перекуси. В рюкзаке еды хватит на двоих, проживём недельку, а может и две, - соврал я, дабы успокоить своего друга.

- Дельторус покажет истинную личину человечества, - пробормотал он, пропуская мои словами мимо ушей.

Сейчас во мне кипело бешенство, сродни обезумевшему вулкану, готовому в любой момент выпустить всепожирающую магму ярости и накипевшей во мне боли.

- Хватит нести чушь! – наконец закричал я, повернувшись в сторону Роберта.

Некогда стеклянные глаза приобрели оттенок жизни. Бледно-рубиновая радужка вновь загорелась алым пламенем. Зрачки расширились, походя на два чёрных блюдца разрастающихся по периметру глаза. Он попятился, вжавшись в жёлтый брезент палатки.

- Ты – палач! Один из них! Откуда у тебя медальон?

Может переохлаждение сыграла свою роль? Вряд ли стоит удивляться этому явлению. Обессиленного и напуганного человека охватила бредовая лихорадка, помутневшая его рассудок, застлав здравый смысл иллюзорным куполом. Похоже у него и впрямь сотрясение, совсем из ума выжил.

В этот момент гнев во мне поубавился. Кипящая от ярости кровь постепенно остывала, а сердце моё более не испытывало ненависти, сменяясь неким чувством жалости и понимания. Нельзя терять головы в такой ситуации. Именно страх и полная растерянность дезориентирует нас и заставляет впадать в бессмысленную панику, оставляя позади ценные крупицы времени. Поэтому, я успокоил себя и свои натянутые до предела нервы. Вместо ругани и нелепой конфронтации я решил пойти навстречу захворавшему другу. Моя рука нащупала флягу в глубине рюкзака и потянула её из глубин тесноты и мрака. Открутив крышку, я придвинулся ближе к Роберту, пытаясь влить в него хоть немного жидкости. Отчего-то это действие казалось мне лучшим вариантом, который бы помог привести одну затерявшуюся душу обратно в мир разумных существ. Как только горлышко фляги оказалось совсем рядом с синеющими губами Роберта, моя кисть сжалась, выпустив содержимое. Фляга упала на пол, а жидкость, таящаяся внутри, стала растекаться булькающим слабым потоком.

- Да что с тобой, Роб? – совсем потерянно спросил я, выхватывая свою руку из крепкой хватки безумца, косившегося на меня пустыми глазницами, наполненными туманом. Сейчас явно не лучшее время для того, чтобы взаимодействовать с Робертом, у него явно «не все дома».

Фляга была запечатана и положена рядом с моим спальником, чтобы не потерять ни единой капли воды. Я искоса поглядывал на безумца и параллельно думал о наших ресурсах. Древесины у нас нет, значит мы не можем растопить снег, чтобы добыть требующуюся жидкость. В сумке лежало несколько тетрадок и зажигалка на крайний случай, но пока что, мне очень не хотелось использовать их.

В какой-то момент взгляд Роберта совсем потупился, а потом и вовсе закрылись глаза. Я хотел было проверить пульс, но сразу же ушёл от этой затеи, увидев, как равномерно вздымается грудь, наполняемая свежим воздухом.

«Туго мне с ним придётся. Слишком уж всё плохо. Как бы его бред не сыграл с нами плохую шутку», - подумал я, отстраняясь от друга, словно брезгливый родитель, увидевший своё новорожденное умалишённое дитя.

Вдруг, меня и самого сморил сон, увлекая куда-то в далёкие тёплые дали, где нет холода, монстров и беснующейся природы, готовой при любом удобном случае разорвать тебя на части…

***

Дописав последние строки недавно проползших событий, я ещё раз взглянул на серебряный медальон с выгравированной на нём медузой. «Родные, я так скучаю по вам! Словами не выразить той любви, которую я испытываю к маленькой Мери и неподражаемой Ирине. Вы - моя семья и часть моей жизненной картины, написанной временем и нелёгкой судьбой. Я должен преодолеть данное жизнью испытание и вернуться к вам - это всё, чего я желаю!»

Слегка осмотревшись вокруг спросонья, я не обнаружил свежих следов Роберта. В палатке был лишь я один. Его спальник находился в том же положении, в каком оставил его я. «Неужели всю ночь он провёл в одной и той же позе, смотря на меня как на врага народа из-за реликвии, подаренной мне прабабушкой? Похоже, катастрофа сыграла огромную роль в изменении его психологического фона. У меня тоже порой сдают нервы, но опыт прошлых лет дал мне крепкий характер, защищающий меня от помешательства. Вот только, сколько же он ещё будет спасать меня? С каждой минутой я всё ближе подбираюсь к мысли о неизбежности смерти. Холод попросту задавит мой несгибаемый характер, сделав его фундаментом к сумасшествию.»

- Роберт? – позвал его я, с некоторым беспокойством смотря на змейку палатки. – Роберт, ты здесь? – чуть громче продолжил я, надеясь застать своего друга рядом с нашим полевым жилищем.

Этого мне не хватало. Я не нянька, чтобы следить за взрослым человеком! Не