Читать книгу "Король драконов - Константин Павлов"

Как раз в этот момент телега со скрипом свернула с дороги и въехала в гостеприимно распахнутые ворота. Вокруг тут же засуетилось с десяток человек разного пола и возраста, в ногах людей и лошадей начали путаться три собаки и не меньше трех, но никак не больше пяти кошек, из хлева сунулась было вперед корова, но хотя бы ее тут же загнали обратно. Кудахтали и взмывали над головами одуревшие куры, тревожно гоготали за загородкой гуси. По всему выходило, что мы приехали. Самое время вскочить на Мышака и мчать отсюда во весь дух. Но клятва солнцу есть клятва солнцу.

Глава шестая О НОЧНОМ ПЕНИИ

Ну вот. Я мрачно плюхнулась на тюфяк с соломой у края поля. Заботливость Декры не знала пределов. Здесь меня ждал и кувшин с молоком, и хороший кусок хлеба с луковицей, и пяток яиц, и сало, и копченая курица. Было в узелке что-то там еще, уточнять я пока не стала. Сюда же принесли все мои вещи, один только Мышак остался в хлеву. Вещи! Ах да! С запоздалым раскаянием я развязала мешок с Воротником, уже готовая извиняться и успокаивать обиженного и заброшенного малыша, но раскаяние тут же исчезло, как туман на солнце. Разрушитель моей прически беспробудно дрых и разве что лапами не дрыгал. Я отрезала кусок курицы, сунула ему в мешок и снова стала глядеть на место моего грядущего выступления.

Ночное поле выглядело еще более зловеще, чем днем. Сразу же по приезде Декра потащил меня смотреть место, потому как «днем-то они тихие, сами знаете, а ночью я идти поберегусь, вдруг они еще меня помнят». Так что настроена я была подходяще. И подходить к дыркам в земле не стала, как Декра ни приглашал. Издали подозрительно оглядела колосящуюся рожь, обошла две капустные грядки, шарахнулась от пролетевшего жаворонка и засобиралась оттуда. На семейном ужине я толком не поела, хоть приготовлено все было изумительно. Жена Декры, встретившая меня ворчливо и ревниво, замолчала при виде моей прически, потом повеселела, а к ужину, похоже, уже тихонько жалела и подкладывала лучшие куски. Но как тут поесть, если напротив сидел Декра, скинувший в доме шапку, и от видаего волос я просто не могла толком глотать? Здоровенный сын — не поверите, тоже Декра! — и Лирка, та самая невеста, вели себя чинно и тихо, глядели в стол и сами не заговаривали, зато на лавках вовсю вертелась смешливая детвора, которая не могла спокойно смотреть ни на Декру, ни на меня, за что и получала от главы семейства по лбу ложкой.

После ужина мы отправились на поле, Декра простился со мной шагов за двадцать, попросил кричать, если что, и заспешил к дому, приветливо сияющему огоньками невдалеке. А я осталась.

— Что же, будем петь, — сказала я самой себе и вздрогнула от пронзительного крика какой-то горластой ночной твари.

А поле уже выделялось островком тишины среди ночных шорохов и голосов. Никто на нем не орал, не шуршал, не скрипел, не бегал, даже рожь не колыхалась под легким ветерком. Почти полная луна освещала это зловещее затишье белесым светом.

— Кхе-кхе, достопочтенная публика, — начала я, неуверенно ступив на поле. — На ваш суд и потеху предлагается баллада о нечестной, то есть несчастной любви Светлой Девы и Темного Принца.

«Убегу. Спою два куплета и убегу, — уговаривала я себя, приближаясь к центру поля. — А вдруг они баллады не любят?»

— Апчхи! — В нос попала какая-то пушинка.

— Маххагагага! — прозвучало в ответ.

— Что? — Я сбилась с шага.

— Маххагагага! — снова ответило поле. Проснулись. И уже не нужно было спрашивать, почему махаганцев назвали махаганцами.

— Маххагагага! Маххагагага! Маххагагага!

Я замерла, вглядываясь изо всех сил, и успела увидеть взлетающие над колосьями темные комочки. Очень быстрые комочки. Они взлетали и падали, взлетали и падали. И приближались ко мне.

— Маххагагага! Маххагагага! Муаххагагага! — Голоса вдруг слились в хор, стали вкрадчивыми и усыпляющими. Я еще успела понять, что падаю.

Невысокие согнутые фигурки с большими глазами ночных хищников выступили из мрака, окружая уснувшую девушку. Отпрянули от засветившейся прически, пораженно замахагакали, но потом все-таки осмелели и снова протянули к голове беспомощной жертвы свои лапки. Никто из них и не заметил, как тихо расступалась рожь перед еще одним не спящим в ночи…

Глава седьмая О НЕЗАСЛУЖЕННЫХ НАГРАДАХ

— Ну слов нет, госпожа Странствующая, просто слов нет! Вот уж уважили! Век буду благодарен! Да хранят вас Боги! Учись, балбес! Отдам тебя Странствующим — видишь, чего умеют?

Не так уж плохо проснуться от потока похвал. Вполне терпимо, если первое, что ты видишь, открыв глаза поутру, — это восхищенно взирающее на тебя семейство Декры в полном составе, включая временно примолкшего младенца.

Но вот совершенно при этом не понимать, что происходит, — точно плохо!

Я села на тюфяке и сонно заморгала. Все восхищенно смолкли.

— Чего? — нашлась я для начала.

— Уважили, говорю, госпожа Странствующая, век благодарен буду! — пошел на второй круг Декра.

— Какие красивенькие! — взвизгнула одна из девочек, тыча пальцем в мои ноги.

Я глянула туда же. Вскочила и взвизгнула не хуже этой девочки. У моих ног в два аккуратных ряда лежали небольшие серые тушки, с молодого зайца размером.

— Да уж, отбегались, — с удовольствием подтвердил Декра. — Я их в храм отнесу, жрецу отдам. Пусть Светлых Богов потешит. Если, конечно, вы, госпожа, не против.

Против? Да куда угодно, лишь бы от меня подальше!

— И как вы их ловко придавили! — продолжал восхищаться Декра. — Слово, наверное, тайное какое | знаете? Но я не спрашиваю, не думайте! Мне чужие секреты не нужны. Так я их возьму?

Получив мой судорожный кивок вместо согласия, он тут же взялся орудовать небольшой лопатой и щипцами. Добыча складывалась в мешок. Семья в почтительном молчании наблюдала за подвигом главы.

— Да на них ошейники! — вдруг подал голос Декра-младший.

— Много воли забрал! — тут же одернул его старший тезка, но поднес тушку поближе к глазам. Сощурился и все же подозвал младшего. — А ну глянь, у тебя глаза моложе — что там за знаки?

— Три подковы и собачье ухо, — помолчав, удивленно сказал младший.

— Хромой Дрок, — ахнул Декра, — вот что удумал!

Все собрались вокруг улики. Все тыкали пальцем, возмущались, негодовали. Заорал даже младенец. И в наступившем гаме только свояк Декры бродил по полю, внимательно разглядывая землю.

— Что-то увидел? Кто здесь был? — крикнул ему приметливый Декра.

— Волк здесь прыгал, — отозвался свояк, и Декра тут же успокоенно кивнул. Свояк еще побродил по полю, как бы случайно оказался возле меня и тихо сказал: — Берегись, девочка. Черные пойдут за вами.

— Чего? — не поняла я, но свояк уже растворился в семейно-родственной толпе.