Читать книгу "Бездна - Анатолий Махавкин"

Когда эта песня сменилась другой, с не менее печальной историей, в салон автомобиля протиснулся давешний крутой парень в болотном плаще и, посапывая разодранным носом, начал осматриваться, бормоча:

– Ну это типа круто, в натуре, некисло, но я-то гонял на тачках и покруче.

Насколько я разбирался в колбасных огрызках, водить машины покруче этот парень мог разве в своих наркотических бреднях.

– Ты не устал стоять раком? – послышался голос, исполненный мощи и уверенности в своих силах. – Хоть для тебя, очевидно, это поза привычная.

Нарик было вскинулся, но тут же опал, увидев, кто к нему обращается. Следом за ним в машину протискивался, с трудом размещая широченные плечи, тот самый мужик, на которого я обратил внимание, ещё когда мы только приехали сюда. Глаза исполина казались странно живыми на высеченном из камня лице. Зрачки непрерывно перемещались из стороны в сторону, будто их обладатель всё время ожидал нападения. На лбу гиганта выделялась глубокая впадина давно зажившего шрама, и ещё один, не столь ужасный, пересекал обе губы, опускаясь на подбородок.

– Ты двигаешься? – поинтересовался мужчина и протянул вперёд ладонь, напоминающую средних размеров лопату. – Если нет, я могу тебя подвинуть.

Салон джипа был невероятно широк: я со своим средним ростом мог бы запросто лечь на сиденье не сгибая ног, однако, когда гигант расположился, всем нам стало слегка тесновато.

Бритоголовый повернулся и, радостно оскалившись, прогундосил:

– Эй, Зверюга, зашибём деньжат слегка? – Он постучал кулаками по рулю, что, очевидно, выражало крайнюю степень его щенячьего восторга. – Давно я червончик-другой не рубил!

– Заткнись, – недружелюбно откликнулся гигант, откинувшись на спинку кресла. – Засунь свой язык в задницу и помалкивай.

Из этой содержательной беседы я, однако, умудрился сделать несколько умозаключений: во-первых, Зверем звали не водителя, а этого великана; во-вторых, сумма в три тысячи баксов не была чем-то сверхъестественным, потому как остальные получали явно значительно больше, ну и последнее – некоторые из нашей пёстрой компании знали друг друга до этой радостной встречи. Сделав эти выводы, мой мозг выбросил транспарант «Перегрузка» и временно завис.

– Зверь, – не унимался бритоголовый, – а что это за крендель с тобой? Я видел, как он базарил с Утюгом, так тот к нему со всем почтением! Первый раз вижу, чтобы Утюг так стелился. Чё я подумал…

– Швед, – тяжело вздохнув, отозвался Зверь, – если ты до сих пор не понял, так я тебе поясню: деньги тебе платят за то, что ты крутишь баранку, а думать за тебя другие подписывались. Поэтому сиди и помалкивай.

Лысый обиженно хрюкнул и, закурив, выпустил в открытое окно длинную струю дыма. Но не успел он сделать и пары затяжек, как занял своё место последний член нашего автомобиля. Теодор Емельянович захлопнул дверцу и, оглянувшись, оценил собравшуюся компанию. Кивнув каким-то своим мыслям, он отрывисто бросил бритоголовому:

– Выключи эту дрянь и немедленно перестань курить.

– Да ты чё! – Швед так и вскинулся, подпрыгнув до потолка. – Ты за кого… У-ух! – Последнее относилось к Зверю, который, просунув руку между сиденьями, впечатал свой кулак в спину водителя, бросив того на штурвал.

Хватая воздух слюнявыми губами, лысый повернулся.

– Швед, это было последнее предупреждение, – медленно сказал гигант и, взяв водителя за лацкан куртки, притянул его к себе: – Ещё одно слово – и я просто оторву твою дурную башку. Уясни это.

Теодор всё это время сидел так, словно происходящее его никоим образом не касалось. И только когда последнее слово Зверя повисло в воздухе почти реальной дубиной, занесённой над головой водителя, Емельянович достал из кармана бушлата коротковолновый передатчик и, нажав на кнопку, сказал:

– Отправляемся.

Бритоголовый очень тихо высказал своё недовольство чьей-то матерью и нервно выбросил в окно почти целую сигарету. После этого хрип, повествующий о злосчастном побеге очередного уркагана, был грубо прерван на самой задушевной сцене, в которой то ли волк грыз беглеца, то ли наоборот. Машина почти беззвучно качнулась и плавно двинулась.

Парень в болотном плаще начал рыться в карманах своего грязного одеяния и извлёк потрескавшийся пластиковый футляр жёлтого цвета с изображением креста и полумесяца. Как выяснилось, коробочка хранила целый выводок крохотных пилюль, некоторое количество которых тут же переселилось в рот нарика. Зверь презрительно покосился на него, но промолчал. Теодор же, от которого манипуляции парня тоже не укрылись, сказал в пространство:

– Ранее курение кокаина было прерогативой исключительно аристократии, привычкой, превращённой в своеобразный ритуал, недоступный простонародному быдлу. Время многое изменило…

– В Чечне многие ширялись, – заметил нарик, блаженно улыбаясь, – а на Донбассе был полный беспредел.

– Вот только не говори, что ты был в Чечне, – хмыкнул Зверь, отворачиваясь к окну. – Мясо.

– Мы таких быстро опускали, – затряс лысый покатыми плечами в приступах хохота. – Педик, самый натуральный.

Поскольку меня никто не трогал, я предпочёл сидеть тише воды, ниже травы. Ещё не хватало, чтобы они добрались до моей скромной персоны. Нарику же было по фигу. Он продолжал счастливо улыбаться, а в уголке его рта появился блестящий клок слюны и медленно пополз вниз. Зрелище ещё то, особенно учитывая моё нездоровое состояние. Пытаясь удержать содержимое желудка, я отвернулся к окну и увидел в тусклом стекле отражённый блеск клинка.

– Если ты, урод, наделаешь под себя, – ласково сказал Зверь, и от его приветливости мне стало холодно, – я отрежу тебе голову. Уразумей это своей прокуренной башкой, пока она ещё на месте.

– Та не гони, чувак! – засмеялся наркоша. – Меня прёт, а тут ты со своим ножичком.

– Отключи его, – посоветовал Швед, – и забрось назад, там мешки какие-то. На кой хрен вы вообще этого говнюка взяли?

– Не твоё дело, – огрызнулся Зверь.

Я повернулся как раз в тот момент, когда кулак гиганта состыковался с подбородком нарика, после чего тот сразу притворился трупом. Ещё одно простое движение – и это трупоподобие отправилось в заднюю часть салона, где и упокоилось с миром. Окончив дело, Зверь внимательно посмотрел на меня, и я подарил ему самую беспечную улыбку, на которую только был способен.

– Сиди тихо, – сказал Зверь. – Шума здесь от тебя, конечно, меньше всего, но на всякий случай запомни: места сзади очень много.

– Всё понятно. Я просто подремлю.

Откровенно говоря, я ощущал себя не в своей тарелке. С такими резкими парнями я встречался весьма редко и старался держаться от них как можно дальше. Смотреть, как они ищут приключений на свою задницу в каком-нибудь сериале, – очень интересно, а вот самому участвовать в подобных мероприятиях – прошу прощения, ошиблись адресом. Когда тебя просто так, за плохое поведение могут огреть по чайнику и уложить отдыхать в багажник, не радуют даже обещанные три штуки. То ли от продолжающегося похмелья, то ли от волнения меня начало слегка трясти, так что после того, как Зверь просверлил во мне взглядом крохотную дырочку, я с трудом сумел взять себя в руки. Естественно, ни о какой дремоте и речи быть не могло.