Читать книгу "Наследник для Буйного - Алиса Франц"

— Неужели? Твоя реакция все мне сказала. Ты согласна!

Большая ладонь звонко шлепнула меня по попе, вызвав короткий вскрик. Попа горела от шлепка.

— Пищишь от удовольствия, — довольно просмаковал Буйный. — Твои слова мало что изменят. Ты согласна. На всё.

— Я вас совсем не знаю.

— Мы вроде уже познакомились.

Волосы свешивались вниз, раскачиваясь в такт мерному, уверенному шагу мужчины. Однако некоторые пряди прилипли к щекам, еще влажным после слез. Я попыталась убрать прилипшие пряди, но было сложно сделать хоть что-то, вися вниз головой.

— Я так не могу. Отпустите! Поставьте меня! — потребовала я и, осмелившись, царапнула ногтями кожу мужчины.

Если бы у меня были ногти в форме заостренных пик, моя попытка могла увенчаться успехом. Однако сейчас я лишь беспомощно поскребла кожу мужчины, через ткань его смоляной рубашки. Едва ли он заметил попытку.

— Почесать мне спину успеешь. Даже массаж сделаешь, — пообещал мужчину, уверенность и спокойствие которого ничто не могло поколебать.

Ни одно мое слово не достигло своей цели.

Он для себя уже кое-что решил и неуклонно следовал этому курсу.

— Поставьте меня немедленно! Опустите! — как можно громче крикнула я.

Марат остановился и резко опустил меня на асфальт. От слишком быстрой смены положения тела я покачнулась, словно поплыла в сторону.

Каблук на туфле сфальшивил, когда я попыталась выровнять позу.

Буйный ловко среагировал. Он перехватил меня за талию, крепко обернув горячую ладонь вокруг тела. Пальцы настойчиво пробрались под ткань топика, погладив кожу, покрывшуюся мурашками.

— Опустил. Дальше что? Куда пойдешь? Что будешь делать? При тебе ни гроша. Даже на маршрутку денег нет. Пойдешь «голосовать»? Остановишь тачку. Могу поспорить, что этим все и закончится. Для тебя. Не для тех, кто вмиг просечет, что ты здесь одна. Никому не нужна. Никто не вступится. Таких глупых девочек, как ты, столица пережевывает и выплевывает пачками. Тысячи выпархивают на панель. Туда хочешь попасть?!

Жестокие слова Марата больно ударили в грудь, примерно в район сердца, пронзив насквозь, зародив тупую боль, которая быстро распространилась на все тело, сковав его в железные тиски.

— Ты показалась мне не дурой. Должна понимать, что я прав.

— Не дура? — со слезами спросила я. — Мы всего пять минут знакомы! Откуда вы знаете, что я не дура?!

— Дура бы на меня с разбегу запрыгнула или на колени встала уже через минуту.

— Зачем мне вам кланяться? — недоуменно переспросила я, не понимая, почему я должна вставать на колени и молиться на него.

В ответ Буйный громко рассмеялся, погладил меня пальцами левой руки по щеке, а правая ладонь мужчины так и лежала на моей талии, под топиком. Пальцы мужчины поглаживали кожу, ритмично разгоняя табуны приятных, острых мурашек.

— На колени опускаются, когда мужчину отблагодарить хотят.

Буйный красноречиво махнул подбородком вниз, указав на свою ширинку. Только сейчас до меня дошел порочный смысл его слов. Покраснев больше прежнего, я задергалась в сильных руках, беспомощной птицей, пойманной в силки.

— Я не буду… — прошептала я. — Найдите для этого другую девушку. Продажную! Я никогда…

— Другая мне теперь неинтересна! — заявил мужчина, оборвав мою бурную речь. — А вот ты, Синичка, мне приглянулась.

В довершение всего Буйный наградил меня прозвищем. Словно окончательно поставил клеймо принадлежности себе.

— Ломаться это у вас, баб, в крови. Можешь и повыпендриваться немного, так даже интереснее. Но запомни, я истерики на пустом месте на дух не переношу, — сообщил спокойным тоном. — Все, что надо, я уже понял. Ситуация у тебя отстойная, выбирать не приходится, — напомнил мне Буйный, крепче стиснув пальцы на талии. — Не станешь создавать проблем, я о тебе позабочусь.

=4=

Буйный распахнул дверь автомобиля и подсадил меня, скользнув ладонями по бедрам. Его мужские прикосновения, полные плотского желания, смущали меня.

От них дрожали кончики пальцев. Мне хотелось прикрыться смущенно, хоть на мне было довольно много одежды.

Дверь захлопнулась, отсекая меня от остального мира, заключая в нутро массивного внедорожника представительского класса. Внутри было комфортно, вкусно пахло дорогой кожей и теплым, восточным запахом ароматизатора воздуха салона.

Мужчина занял место за рулем, завел автомобиль, посмотрев на меня пристально. Я до сих пор не понимала, чем меня приворожил этот взрослый мужчина. Почему я словно язык проглотила, когда он начал выдвигать мне условия, намекая на разное. Неужели дело было только в безвыходности ситуации?

Словно почувствовав, что я думала в тот момент о нем, Буйный снова посмотрел на меня, едва заметно улыбнувшись, скользнул взглядом на мои припухшие губы. Они горели от властных, откровенных поцелуев, кожа помнила прикосновения мужских рук и внутри все ныло от нереализованных желаний, которые были сладкими и одновременно постыдными.

От темного, влекущего взгляда мужчины по плечам поползли острые, как пики, мурашки.

— Замерзла? — потыкал по кнопкам, включив обогрев салона. — Сейчас согреешься, — положил ладонь мне на бедро.

Я не могла не подумать о плотском, когда его пальцы так властно обхватывали мою ногу.

Машина плавно тронулась с места. Телефон Буйного ожил. Мужчина ответил на звонок, перейдя на родной язык. Я вообще ничего не поняла из его слов, только отметила низкие рокочущие вибрации, от которых по телу натягивались струны.

— Долбаный пиндосский телефон, — ругнулся мужчина, швырнув модный iPhone на панель. — Разряжается постоянно. Дай зарядку. В бардачке, — попросил он.

Я протянула ладонь, пытаясь пальцами нашарить ручку или углубление, за которое нужно было потянуть, чтобы открыть бардачок. Но ничего не нашла, почувствовав себя глупо.

— Просто нажми, — посоветовал Буйный.

Последовала совету мужчины, нажала ладонью и панель бардачка медленно опустилась вниз. Я потянулась за шнуром зарядного устройства, но пальцы замерли на половине пути. Я заметила, как хищно блестела в глубине черная сталь пистолета. От оружия тянуло опасностью и ощущением силы.

— Это я лучше заберу.

Рука Буйного покинула мое бедро. Мужчина забрал пистолет, спрятав его за пояс брюк. Близость оружия пугала, будоражила и заставляла мысли путаться. В том мире, который был мне знаком, с оружием ходили только лишь полицейские и охранники или инкассаторы.

— Вы из полиции? — спросила я.

При словах о полиции Буйный презрительно скривил губы:

— К мусорам я отношения не имею. На дух не переношу эту падаль…