Читать книгу "Ларисса. Призраки прошлого - Сергей Пономаренко"

— Не сейчас. Будет еще время.

3. Прага. Нове Место, дом Фауста. 1591 год

— Эдди, самим императором ты посвящен в рыцари. Сэр Эдвард Келли! — с восторгом воскликнул Томас.

Он сидел на чрезвычайно удобном, украшенном богатой резьбой касса-панке[21]. Томас любовно ощупывал дорогую диковинку, привезенную из Флоренции. Его взгляд метался по огромной комнате, стены которой были до половины обшиты дубовыми панелями и декорированы мильфлерами — шпалерами с нарисованными на темном фоне цветами.

— Если бы наш покойный отец, простой аптекарь, узнал об этом, то перевернулся бы в гробу. Трижды! — Томас спохватился и добавил: — Царство небесное! — Его взгляд уткнулся в пол, выложенный мраморными плитками.

«Неслыханная роскошь! — подумал он. — Эдди необычайно богат и очень много тратит денег на внутреннее убранство этого дома».

— Томас, — усмехнулся Келли, устроившись в деревянном резном кресле с высокой прямой спинкой, — это только начало.

— Все благодаря твоему уму и знаниям, мой дорогой старший брат. Ты принят при императорском дворе… — Речь Томаса прервал язвительный смех Келли.

— Император — это курица, которая несет нам золотые яйца. Нам следует лишь не мешать ей. Рудольф ждет золота от меня, но сам озолотил меня, тебя и нашу сестру. — Келли расхохотался и допил вино из серебряного кубка.

Томас испуганно оглянулся, хотя прекрасно знал, что в зале они одни.

— Не стоит подобное говорить об императоре, Эдди. Не забывай, у стен тоже бывают уши.

— Здесь чужих ушей нет, не бойся. — Келли обвел рукой зал, ожидая похвалы от брата. — Как я обустроил свой новый дом?

— Великолепно! Не каждый вельможа в Праге имеет такой красивый и ухоженный дом. Настоящий дворец!

— Помнится, ты отговаривал меня от покупки. Пугал, что этот дом имеет дурную славу. А ведь благодаря этому я его купил почти даром.

— Здесь пролилась кровь: брат зарезал брата из-за наследства. Он заслужил позорную казнь — был повешен на Конском рынке, — печально произнес Томас и указал рукой на окно, словно за ним до сих пор находился эшафот с виселицей. — Ходит молва, что, будучи проездом в Праге, доктор Фауст в этом доме подписал договор с самим дьяволом о продаже своей души. Слишком много плохого связано с этим домом.

— Легенда о маге и алхимике, докторе Фаусте, связанная с домом, где я живу, лишь добавляет значимости моей особе, — весело произнес Келли. — Неизвестно, бывал ли доктор Фауст в Праге вообще. А духи алчных сыновей придворного звездочета Якуба Куцины меня не беспокоят. К тому же я знаю, как управляться с духами умерших!

Келли встал и подошел к массивному дубовому шкафу, украшенному фигурками полулюдей-полуживотных, имеющему верхнее и нижнее отделения. Открыв правую створку, за которой оказалось несколько выдвижных ящичков, он выдвинул верхний, достал замшевый мешочек, из которого вынул кристалл черного цвета, и задумчиво посмотрел на него.

— Ты обещал мне рассказать об этом кристалле. Как нашел его в руинах монастыря и как во сне тебе явилась фея Моргана, — с благоговением и страхом произнес Томас.

— От тебя у меня секретов нет, Томас. Все было не так. Я тебе расскажу, но ты об этом не должен никому больше рассказывать, даже жене.

— Буду нем, как могила!

— После позорного наказания я долгое время бродяжничал по всей Англии, нищенствуя, голодая, не имея крыши над головой. Однажды, имея пару фартингов, я зашел в корчму поесть. Там я увидел, как хозяин корчмы с приятелем рассматривают книгу в богатом переплете и спорят, на каком языке она написана. Заинтересовавшись, я подошел к ним и, глянув на текст, пояснил, что это тайнопись, видимо, в книге записано что-то очень важное, возможно, где спрятан клад. Моя выдумка сработала, хозяин мне поверил, и я пообещал расшифровать тайнопись, но предупредил, что мне для этого понадобится время. Я стал работать в корчме, вечерами делая вид, что разбираюсь с шифром книги. Хозяин проболтался, что его дед участвовал в грабеже монастыря в Гластонбери, от которого остались одни руины. Он принес оттуда эту книгу и черный кристалл. В те времена его семья очень бедствовала, а затем как на дрожжах стало расти ее благосостояние. Они обзавелись фермой, корчмой и связывали свое благополучие с этими вещами. Поэтому корчмарь поверил в мою выдумку про сокровища. Моя фантазия поместила клад в подземелье разрушенного монастыря, куда можно попасть, прочитав магические заклинания, зашифрованные в книге, в Вальпургиеву ночь. Потчуя корчмаря выдумками, я провел у него зиму, и до того, как его терпение иссякло, покинул его, захватив с собой книгу и кристалл.

— Ты украл их?

— Да, украл! Я захотел, чтобы эти удивительные вещи мне помогли, и так оно и произошло. Кристалл оказался необычным, перевернул мою судьбу. Я стал алхимиком и некромантом. В первую же ночь во сне ко мне пришла не фея Моргана, а дух, связанный с кристаллом.

— Как дух выглядел?

— Вначале я увидел смутный женский силуэт, затем не поверил своим глазам — это была Кейт Мерритт! Моя Кейт!

— Кейтлайн умерла от воспаления легких через полгода после твоего изгнания из города, — в испуге произнес Томас.

— О смерти Кейт я узнал много позже. Дух, приняв ее облик, назвался мне Ламией. Он являлся мне в снах, и за это я ему благодарен. Хотя не могу с уверенностью сказать, были это сны или все происходило на самом деле.

— Не думал ли ты, что это демон похоти и обольщения — суккуб? — с дрожью в голосе произнес Томас.

— Дух Ламия не соблазнял плотскими наслаждениями, тут иное. Помнишь, как я стоял у позорного столба на эшафоте, весь в крови после экзекуции, осыпаемый насмешками толпы и гнилыми овощами? В толпе я видел только Кейт Мерритт! Ее взгляд был полон презрения и отвращения! Он стал моим наказанием, хуже того, что сотворил со мной палач. На протяжении многих месяцев ее взгляд жег меня адским огнем, сопровождая в скитаниях! Сколько раз я был близок к тому, чтобы убить себя.

Разволновавшись, Келли замолчал, а затем вдруг радостно улыбнулся:

— Когда кристалл оказался у меня, все изменилось. Даже узнав о смерти Кейт, я не опечалился. Умерла та, которая стояла у эшафота, а моя теперь со мной, и имя ее — Ламия! Ты не представляешь, общаться с Ламией — это неимоверные, сладостные ощущения, в них нет ничего плотского, предосудительного.

— Ты говоришь о ней, словно о живом человеке, а ведь она — дух. Бестелесная сущность. Может, за ней кроется бес, нечистая сила, пришелец из мира мертвых.

— Не говори о Ламии в подобном тоне!

— Боюсь за тебя, Эдди. Опасно общаться с духами. Инквизиция считает это колдовством. — Томас вздохнул. — В Польше ты едва успел скрыться от ее ищеек. Инквизиция есть везде, здесь тоже. Не пора ли покинуть Богемию и императора? Продадим наши дома, фермы, у нас достаточно денег, чтобы безбедно жить в любой стране.