Читать книгу "Эй, смотри не влюбись! - Катя Саммер"

Точно! Меня озаряет. Гайка – вот на кого она похожа. Та самая, что дружила с Чипом и Дейлом. Вылитая.

- Только один ужин, - не унимается, - пожалуйста. Тебе даже идти далеко не придется. Всего пару этажей. Можешь изобразить глухонемого и вообще весь вечер молчать.

До колик раздражают ее эти «пожалуйста». Она касается моей ладони. Но хватает лишь одного взгляда, чтобы одернула руку. 

Мышка замолкает. Дает время пораскинуть мыслями.

Желания идти в их семейное логово, если честно, нет никакого. Мы хоть и живем много лет по соседству, с ее родителями я общаюсь исключительно на расстоянии и кивками головы. Это Марат у них в любимчиках ходит.

Смотрю на Ярославу пристально, та выдерживает мой взгляд. Не первый раз уже. Есть в ней что-то бесстрашное при всей наивной простоте. 

- Ладно, - спрыгивает, поправляет хвост, вертит аппетитным задом, - дурацкая была идея, выкручусь сама.

Шагает от меня, но я перехватываю ее за локоть и притягиваю обратно. Окутываю своей темнотой.

- Я еще не сказал «нет».

- Умолять на коленях я не стану.

Сучка.

- Для чего тебе этот цирк? – не выдерживаю и спрашиваю.

А девчонка точно собирается выдать заготовленную речь. 

- Правду. Давай без вранья. И допустим, за вчера будем квиты.

Она дергается и дает понять, что ей некомфортно в моих оковах. Но никто не обещал ей рая. 

- Лев, он…

- Кучерявый твой?

- Да, - хмурит тонкие брови, - он сказал отцу про моего «нового парня». И «нового парня» пригласили на ужин.

- Хочешь заставить кучерявого ревновать?

- Хочу заставить его хоть что-то почувствовать.

Ауч. Попадает в болевую точку. Мы смотрит друг на друга, а на самом деле – сквозь.

Она выжидает секунду, две, десять. Разжимает мои пальцы и, прокрутившись на пятках, уходит. Уже открывает дверь, когда я, ведомый глупым порывом, окрикиваю ее. 

- Стой! Во сколько?

Вот сто пудов же мне это аукнется.

Глава 6

Яся

Каждая секунда – целая бесконечность. Отстукиваю пальцами по столу ритм настенных часов. Мысленно пытаюсь хотя бы немного замедлить их бег. Нервы ни к черту. 

Восемь вечера, уже почти восемь! Скоморохин опаздывает на целый час. 

Мне впервые в жизни неуютно за ужином в собственной квартире. Буравлю взглядом девушку Льва, которая присоединилась к нам на шестнадцатом километре самой молчаливой велосипедной поездки за всю историю дружбы с Мочалиным. На машине, кстати, присоединилась. Ехала рядом, хихикала, рассказывала что-то Льву без остановки, а он улыбался ей. Так же, как сейчас улыбается, пока она вытирает салфеткой уголок его рта. 

Бог мой, можно ее придушить? Впиваюсь в скатерть руками, скоро дырки протру. 

Хотела бы сказать, что девчонку Лёва выбрал себе «не очень». Обычно так я успокаиваю растревоженное сердечко. Но в нынешней ситуации не выходит. Красивая она. Точеная такая, женственная, с формами. Яркая очень, есть в ней даже что-то восточное и будто бы запретное. Правда, судя по тому, как дамочка обжимается со Львом прямо напротив меня, вряд ли она что-то ему запрещает.

Нечестно. Мне с ней не тягаться. 

Совсем отчаиваюсь. Жалею, что связалась с Кириллом. Почему решила, что на него можно положиться? Гад ушастый. Да-да, торчат уши, просто за пышной укладкой не видно. Перебираю в голове нелестные синонимы к его персоне – немного успокаивает. Как вдруг слышу звонок в дверь.

Тук-тук, тук-тук. Сердце стучит в висках. Немедля подрываюсь и бегу в коридор. Заплетаюсь по пути в ногах и – естественно, куда без этого – бьюсь большим пальцем о порожек. Допрыгиваю еще метров пять. А когда распахиваю дверь, замираю в той же позе. 

Нет, ну Скоморохин целиком и полностью оправдывает фамилию. Правда же шут гороховый. И зачем так вырядился?

Отпускаю пульсирующую ступню. Стою перед ним в серых спортивных штанах и белой майке, в то время как он шагает через порог в черной выглаженной рубашке по фигуре и такого же цвета штанах. Гладко выбритый и пышущий парфюмом. И даже вечно растрепанная прическа аккуратно зализана гелем назад. Не бесил бы меня, назвала бы его стильным.

В руках Кир держит бутылку вина и букет эффектных темно-красных роз. Я слегка теряюсь. Не сразу понимаю, что смотрю на него с открытым ртом. 

- Не обольщайся, это твоей матери.

Волшебный флер рассеивается, и я снова вижу противную бородавчатую лягушку вместо прекрасного принца, которым Скоморохин мне случайным образом показался. И привидится же. 

Демонстрирую ему язык и пару секунд даже думаю, стоит ли пускать его. Но тот, не дожидаясь разрешения, оттесняет меня в сторону и уверенно заходит внутрь. Из гостиной в это время неожиданно появляется мама. Одухотворенная тремя бокалами сухого, она подплывает к Кириллу, осматривает его и довольно кивает.

- Это вам.

Скоморохин вручает ей цветы, а бутылку очень правильно оставляет при себе.

Странно, что папы нет, это он обычно в нашей семье гостей встречает. Все сегодня не слава богу. Показываю павлину, который хвост распушил, следовать за мной.

Первое, что замечаю, когда мы заходим в зал, - бурный диалог отца с Лёвой. Эти двое будто намеренно игнорируют нас. Даже не отвлекаются, а я специально помахала и откашлялась довольно громко. Дамочка от инстаграма оторвалась, а эти двое друг от друга не могут?

Только когда мама опускает пышный букет в вазе на середину стола, на нас обращают внимание. Быстрая перестрелка взглядами. Напоминает фильмы про ковбоев и Дикий Запад. 

- Эт-то… - я очень не к месту начинаю заикаться.

- Кирилл, - сам представляется тот.

Он протягивает и пожимает руку папе и Лёве. Я знакомлю его со всеми по очереди. Пустая формальность – все итак друг друга знают. 

- Я Кирюшу с малых лет помню, - неожиданно выдает мама. 

Мне не по себе от ласкового тона. Поворачиваюсь к подружке Мочалина и делаю вид, что забыла ее имя.

- И…

- Диана, - она улыбается так широко, что, кажется, челюсть сейчас свернет, - но можно просто Ди.

Ох ты какая. Что вообще происходит? Скоморохин околдовал всех? Это же все еще он – гадкий, хитрый, самовлюбленный… Я могу вечно перечислять, его пороки не имеют конца и края. 

Кирилл же наблюдает за действом и нахально ухмыляется. Ой, все.

Как по мне, ужин длится бесконечно долго. Я будто на иголках. Зато Скоморохин явно чувствует себя как дома. Поглощает одно блюдо за другим, нахваливает мамину стряпню.